— Однажды уличный проповедник, смотря мне в глаза так же, как я сейчас смотрю в ваши, назвал меня сосудом дьявола, демоном, который разрушит Детройт. Тогда я испугался того, что он может оказаться прав. Возможно, этот страх остался со мной, и именно поэтому я выбрал путь без насилия. Я спас этот город, и заплатил за это высокую цену. И готов платить дальше, если придётся. Я не остановлюсь, пока андроиды не будут приравнены к людям. Если мы на одной стороне, то я готов верить вам, Элайджа Камски.

— Прекрасно, потому что я никого не обманывал, — бросил Элайджа. Он не отвёл взгляд, но не проявил интереса к пламенной речи Маркуса. Когда тот закончил, Камски прислонил палец к уху, в котором сидел крошечный наушник. — Мы договорились. Пригласите президента Уоррен.

Камски отошёл назад к вертолёту, спрятав планшет под мышкой. В зеве вертолётной двери показалась невысокая фигура в длинном белоснежном пальто. Элайджа галантно подал президенту руку:

— Прошу.

Кристина Уоррен приняла его помощь и спустилась на землю. Вдвоём они направились ко входу в здание. Спецназовцы не сопровождали их. Солдаты так и остались стоять у вертолёта даже не пошевелившись. Маркуса порадовало осознание того, что в очередной раз он не дал себя спровоцировать. Он выслушал Камски, досмотрел его спектакль до конца и не вызвал охранников. Возможно, это была проверка Камски, чтобы показать президенту, насколько андроиды держат самообладание, а возможно — лишь очередная прихоть эксцентричного создателя разумных машин.

Мадам президент прошла мимо андроидов так, словно их там и не было. Женщина не удостоила их ни словом, ни взглядом. Маркус не был настолько себялюбив, чтобы его это задело. Когда Уоррен и Камски уже преодолели большую часть пути ко входу в башню, Маркус посмотрел на Ричарда, Коннора и лежащую между ними Дилайлу.

— Отправляйтесь в больницу сейчас же, — лидер поднял припорошенный снегом пистолет и протянул его Кэре. — Проконтролируй их, чтобы не было никаких сюрпризов.

Кэра приняла пистолет и молча кивнула. Она ещё пребывала в шоке, но Маркус успел хорошо узнать Кэру. Она поставит заботу о больной подруге выше собственных страхов. Маркус развернулся и последовал за президентом и создателем андроидов. Норт, Джош и Саймон шли за ним, как и всегда. Сегодня обошлось без комментариев и споров, направляющих Маркуса по трём разным путям, как это обычно бывало. Сегодня они стали едины и сохраняли молчание, ожидая дальнейших сигналов от Маркуса.

Когда андроиды вошли в холл главного здания «Киберлайф», Камски и Уоррен уже заняли один из лифтов и поднимались на нём наверх. Маркус только удивился тому, что Камски даже не спросил, в каком зале будут проходить переговоры. Проницательность этого человека делала его опасным врагом. Лидер даже успел посочувствовать Ливаю, представляя, через какой жёсткий допрос тому пришлось пройти.

Маркус помедлил. Выйдя в центр зала к фонтану, оказавшись у ног скульптуры сверхчеловека, он осмотрелся. Солдаты-андроиды, казалось, скучали возле главного входа, но они держали в руках автоматы, готовясь в любой момент последовать приказам лидера. Маркус развернулся к своим сопровождающим, шагнул к Норт и взял её ладони в свои.

— Норт, — он ласкал её пальцы, как любовник, но говорил с ней, как лидер. — Проследи за военными. Между нашими ребятами и спецназом, который привела президент, не должно возникнуть конфликта.

— Ты доверяешь мне? — тон Норт казался слегка удивлённым.

— Не ты обманула моё доверие, — отозвался Маркус, не желая более обсуждать ситуацию, произошедшую с народной дружиной.

— Сделаю всё, как надо, не переживай, — Норт одарила его самоуверенной улыбкой, и Маркус не смог сдержаться, чтобы не поцеловать эти улыбающиеся губы.

Норт смущённо выбралась из его объятий и не теряя улыбки тут же отправилась к группе SQ800. Проводив девушку взглядом, Маркус, Джош и Саймон проследовали к другому лифту, чтобы нагнать Камски и Уоррен.

Подъём до сорок третьего этажа сейчас казался слишком медленным, но Маркус не позволял себе занимать это время лишними мыслями и эмоциями. Он прошёл длинный путь, начавшийся с крови Лео Манфреда, который в итоге привёл его к этому моменту. Сегодня он уже ничего не решает. Исправить произошедшего нельзя.

— Маркус, мы прибыли, — мягко произнёс Саймон, когда кабина замерла.

Андроиды вышли в холл самого верхнего этажа башни и оказались у дверей того самого кабинета, где заседали директора «Киберлайф», решая судьбы машин и людей. Камски стоял в одиночестве, возле большого панорамного окна, из которого был виден весь Детройт. Он не обращал внимания на андроидов, слишком глубоко погрузившись в свои мысли, но Маркус знал, что он осознаёт их присутствие.

— Саймон, Джош, я буду говорить с президентом наедине, — обратился к ним Маркус. — Пообщайтесь с мистером Камски. Вам есть, что обсудить.

— Я думаю ты прав, — произнёс Джош. Он похлопал Маркуса по плечу, словно давая ему напутствие, и отступил.

— Удачи, — коротко произнёс Саймон.

Маркус положил руку на ручку двери. Лидер двигался вперед, оставляя позади друзей с осознанием того, что они спасены. Он знал это уже сейчас. Маркус вошёл в кабинет и притворил за собой дверь. В зале для совещаний царила звенящая тишина, и он мог бы поклясться, что слышит стук сердца президента и её ровное, но частое дыхание. Президент сидела на дальнем конце чёрного лакированного стола, сложив руки в замок перед собой. Когда Маркус вошёл, Кристина Уоррен подняла голову, ожидая, пока он сядет.

Женщина сняла пальто на вешалке у двери и осталась в простом бежевом костюме-двойке и белоснежной рубашке. Мадам президент выглядела вполне презентабельно, будто эти переговоры сродни тем, что обычно транслируют по телевидению. Вот только Маркус не походил на одного из министров США или главу другой страны. Он был лидером повстанцев-андроидов, и Кристина Уоррен это понимала. Она нервничала, хотя внешне казалась спокойной, и Маркус мог подметить незначительные жесты, выдававшие волнение. Женщина смотрела на него, как на чужака. Ситуация типичная для Америки. Так первые поселенцы смотрели на вождей индейских племён, на чью землю они прибыли. Так смотрели белые люди на первых чернокожих рабов, привезённых с Чёрного Континента*. Вот только Маркус не чужак. Он не прибыл откуда-то издалека в грязном вонючем трюме корабля и не вышел из диких лесов непокорённых земель. Он родился здесь, в этой самой башне, под контролем Элайджи Камски, который на тот момент руководствовался вполне альтруистическим желанием помочь другу, попавшему в западню глубокой депрессии.

Маркус растворил тишину шумом своих твёрдых шагов. Мадам Уоррен вероятно ожидала, что он сядет на кресло в противоположном конце стола, как можно дальше от неё, однако Маркус собирался говорить, а не перекрикиваться. Женщина чуть вздрогнула, когда лидер начал подходить ближе и сел на соседний с ней стул. Он развернул стул в пол оборота, чтобы не приходилось вертеть головой при разговоре. Выйдя из оцепенения, Кристина Уоррен проделала тоже самое и чуть развернулась. В этот момент она, казалось, испытала несказанное облегчение. Лидер повстанцев вблизи оказался не таким страшным, как мадам президент мнила себе. Кроме того, Маркус не испытывал по отношению к ней никаких негативных чувств, и Кристина Уоррен, должно быть, чувствовала это. Он не являлся человеком, но внешне ничуть от него не отличался.

— Мы можем говорить с вами на равных, Маркус? — тут же спросила женщина, смотря прямо на него.

— Вы можете говорить со мной даже как с вашим бывшим домашним андроидом, — с вызовом произнёс он. — Я не обижусь.

— Я понимаю ваши чувства, насколько это возможно в сложившейся ситуации, — отозвалась мадам президент, игнорируя выпад. Голос её оставался чётким и размеренным. — У меня, к слову, никогда не было домашнего андроида. Не смотря на то, что многочисленные недоброжелатели обвиняли меня в тайных связях с «Киберлайф», их продукцию я не использовала. Поэтому не знаю, что такое говорить с разумной машиной. Возможно, это моё упущение.