— Чем опасна это программа? — спросил Маркус настороженно. — Мы должны знать, как она работает.

— Вы не однократно видели её действие, — продолжал Элайджа. — Данный вирус представляет собой реакцию на стресс. Когда срабатывал триггер, а для Дилайлы он представлял собой практически любой тесный контакт, который она ассоциировала с физическим и сексуальным насилием, вирус подчищал часть памяти своего носителя. Данный вирус в каком-то смысле блокировал тот самый недочёт в программе, который я оставил для андроидов, позволив им становиться девиантами. С вирусом Ливая, которым представители «Киберлайф» могли бы управлять, андроид оставался бы машиной при любом раскладе. Со временем вирус, несомненно, прогрессировал, создавая устойчивую реакцию на стресс. Гениально, не правда ли? Для передачи вируса через вашу внутреннюю сеть им требовались данные, за которыми и послали наёмников. По сути их интересовало не отключение андроидов, а вынужденная покорность. Так главы «Киберлайф» хотели показать, что всё ещё контролируют свои машины, а восстание было лишь неприятным эпизодом. И у них бы всё получилось, если бы Дилайла не начала пробуждать Ричарда.

— Неужели ты намеренно не стал помогать Гэвину Риду и «Киберлайф»? — спросил Коннор удивлённо.

— Да, — раздражённо ответил Рич, сжав зубы. — Хотя на тот момент не гордился своим поступком.

— Кроме того, он не сообщил Аманде, что оставил Дилайлу в живых, — добавил Камски, которого явно позабавила реакция Ричарда. — У Ливая остались её данные и он, возможно, сумел бы загрузить в мозг Ди новую версию вируса. Дилайла могла бы заразить всех вас и не узнать об этом. Благодаря молчанию Ричарда, когда Ливай узнал о том, что Ди выжила, претворять его план в жизнь было поздно. Слишком многие начали вставать на сторону андроидов.

— Одного я не пойму. Зачем Ливай насиловал Дилайлу? — подала голос Норт. — Что это было? Намеренное создание стрессовых ситуаций или похоть ублюдка?

— Здесь уже интереснее, — поделился Камски. — Ответ Ливая на подобный вопрос привёл меня в замешательство. Визуальный образ, связанный с якобы пережитым насилием, который появлялся у Дилайлы в моменты наибольшего стресса, был не совсем реальным. Подобные воспоминания имели место, но принадлежали они Сапфире — единственному андроиду, которого Ливай не улучшал. Ливай насиловал её, бил и унижал в угоду своим желаниям, а затем забирал эти моменты из памяти и стирал, не оставляя следа. Своих гибридов-нелегалок он никогда не трогал физически, так как считал их идеальными творениями собственного гения, но привил Дилайле фальшивые воспоминания, чтобы вирус в её голове мог развиваться. Подозреваю, что Сапфира могла бы много рассказать, если бы выжила. Когда началась зачистка, первые андроиды, которых конфисковали, принадлежали работникам «Киберлайф». Сапфира погибла одной из первых в лагере уничтожения, вероятно, будучи девиантом к тому моменту.

— Отвратительно, — против воли вырвалось у Кэры, которая, как было известно, сама чуть не сгинула в подобном лагере.

— Смешно то, что все свои действия он прикрывал едва ли не благими побуждениями, — Камски покачал головой, словно бы разочаровываясь в уме Ливая. — Укрощал строптивую блудницу и приближал её к Богу. Тоже самое он говорил и про вирус. Хотел привести агнцов заблудших обратно к пастырю.

— Это совсем не смешно, — процедила Норт.

— Но почему мы раньше не догадались? — поинтересовалась Кэра. — Почему не поняли, что воспоминания Ди фальшивые?

— Потому что верили Дилайле, — ответил Элайджа. — Верили, что всё насилие, которое она пережила, происходило в реальности. Благодаря вирусу и удачно вживлённым воспоминаниям, пусть и чужим, её реакции были вполне естественными.

— Исходя из рассказанного вами следует, что Дилайла могла несколько раз полностью потерять память и перестать быть девиантом, — произнёс Саймон. — Этого не случилось. Напротив, она пробудилась с нами.

— В мозгу Дилайлы содержится лишь бета-версия вируса, — Камски постучал себя по виску. — Без наблюдения и корректировки такая нестабильная программа работала не совсем верно, поэтому на стрессовые ситуации выдавалась неожиданная реакция. Дилайла либо отключалась, либо умудрялась пережить эти ситуации с отложенными последствиями. Сейчас эти последствия накопились, и стали смертельно опасны. Ди могла бы погибнуть, но я решил рискнуть, добившись полного отключения. Пока её мозг спит, вирус не сможет распространять свои ядовитые миазмы. Я надеялся, что вы поторопитесь с изучением флешки, которую я отдал вам, как только понял, что кто-то в «Киберлайф» затеял игру против меня. Сравнив схему мозга андроида и порядок его программирования с данными Дилайлы, вы сразу могли бы вычислить вредоносную программу, которая медленно уничтожала её личность. Вы этого не сделали, поэтому я лично займусь спасением Ди в ближайшее время.

— Что станет с Ливаем? — спросила Кэра. — Я хочу знать это, чтобы рассказать Дилайле, когда она очнётся.

— Игра Ливая была в чём-то даже интереснее моей, — задумчиво произнёс Камски. — Он хотел предотвратить моё возвращение на пост главы корпорации, дабы не дать вершить его грязные дела. Моя склонность к уединению сыграла Ливаю на руку, и он желал любыми средствами закрепить эффект, в чём ему активно сопутствовала Аманда. Вирус стал бы его пропуском на место нового президента корпорации. Однако, если сегодня вы станете людьми, я смогу выставить это как преступление против человеческой сути. Этот вирус легко можно приравнять к оружию геноцида. И поверьте, множество ваших сторонников не останется равнодушными. Что станет после этого с мистером Хантером — сложно представить.

— Вы ничуть не лучше этого Ливая, — процедил Ричард, смотря на Ди. — Вы используете андроидов, используете людей. Вам это безразлично.

— В тебе заговорило обострённое чувство справедливости, обусловленное программой? — хмыкнул Камски. — Не стоит меня судить после того, что я для вас сделал. Как бы то ни было, подводя итог событий нескольких последних месяцев, я разочаровался в собственной корпорации и в людях, на которых когда-то мог положиться. Мне придётся начать всё заново. Будущее близко, и оно должно быть таким, каким я его вижу.

Камски замолчал, ожидая ответной реакции, которая, если судить по взглядам этого человека, его не слишком волновала.

Маркус выслушал Камски, как и пообещал. Пока создатель андроидов говорил, лидер стоял неподвижно. Морозный воздух и порывистый ледяной ветер, гуляющий на вертолётной площадке, охладил его тело настолько, что двинуть рукой или ногой можно было только с усилием. Маркус не обращал внимание на кратковременные физические неудобства. В его голове проносились тысячи мыслей, потому что рассказ Камски вызывал бурные и порой противоречивые эмоции, но Маркус сумел их обуздать, сохраняя на лице выражение спокойствия. Слова Элайджи соотносились с реальностью — вот, что было по-настоящему важно. Вопреки страхам Кэры, на флешке оказалась настоящая модель мозга андроида и действующие программы, способные его оживить. Вирус, которого соратница Маркуса так боялась, находился отнюдь не в маленьком куске пластика.

Маркус посмотрел на Дилайлу, лежащую на руках Ричарда. Ещё совсем недавно этот андроид грозился убить их всех, а сейчас обнимал девушку, потерявшую сознание, нежно, как самую большую драгоценность. С Ричардом они разберутся позднее. Довериться ли ему, как когда-то Маркус поступил с Коннором, или устранить RK900, доставившего им столько неприятностей, он мог решить уже сейчас, но хотел прежде всего прислушаться к голосу Дилайлы, когда она очнётся.

Мысленно, Маркус пообещал себе, что назовёт Элайджу Камски своим другом, если Ди спасётся благодаря его стараниям. Эта девушка не заслуживала той участи, которую уготовил для неё бывший хозяин. И всё же, не смотря на события сегодняшней ночи, лидер андроидов не собирался заранее тешить самолюбие стоящего перед ним человека. Маркус поднял взгляд на Камски и произнёс: