— У нас есть запас радиоактивного кобальта в городе. Ты сама дала мне пульт, — Маркус решил перейти к крайним мерам. Он посмотрел на Норт сверху вниз, как строгий родитель смотрит на ребёнка. — Сейчас этот грузовик в надёжном месте, а пульт находится у доверенного лица. В случае крайней необходимости я её задействую.

— У доверенного лица, значит, — Норт грустно усмехнулась, отвернувшись. — Ты мне настолько не доверяешь, Маркус, что даже боишься хранить детонатор «грязной бомбы» в том же доме, где живу я.

— Норт, послушай меня, — Маркус протянул девушке руку и помог подняться. Он хотел соединить их системы, но девушка слегка сжала пальцы, не давая этого сделать. — Я люблю тебя. Очень люблю. И я сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Но насилием ничего не решить.

— Звучит как заезженная пластинка, — Норт закусила нижнюю губу, избегая смотреть в лицо возлюбленного.

— Это звучит так, только потому, что я, Саймон и Джош бесконечно это повторяем, — Маркус чувствовал себя крайне неловко, когда дело доходило до разговоров по душам, и уж тем более, когда от него закрывались.

— По-твоему я беспокоюсь безосновательно? — раздражение Норт начало возрастать, это ощущалось по тону её голоса. Но в глазах девушки тем не менее блестели слёзы.

— Я этого не говорил, — Маркус накрыл её ладони своими, но почувствовал лишь холод. — Но я не хочу, чтобы ты или кто-то из моих друзей пострадал в бессмысленной бойне. Мы и так потеряли множество андроидов.

— Маркус, я люблю тебя как мужчину и как лидера. У меня есть лишь одна просьба. Предоставь мне возможность собрать отряд, чтобы дать отпор, когда это будет необходимо.

— Иногда я тебя совсем не понимаю. Мы словно вращаемся на разных орбитах, Норт. Я мог бы согласиться с тобой и позволить создать милитаристский режим на территории Нового Детройта, если бы не был уверен, что это повредит нашему народу во всех смыслах. Мы установили с людьми доверительный контакт и склонили на нашу сторону упорством, а не страхом. И спасённые нами андроиды жаждут мира и успокоения. Они не затем собираются здесь, чтобы снова проливать кровь. Они просто хотят спрятаться и восстановить свои силы. И эти силы нужны нам для построения лучшего будущего.

— Значит они трусы, ждущие, что другие принесут им мир на блюде, — девушка вытащила свои руки из объятий Маркуса и отстранилась. — Иногда лучшая защита — это нападение.

Маркус едва сдерживал себя. Он зажмурился потёр пальцами переносицу, будто напряжение в позитронном мозгу послало ему болевой сигнал в лобную долю.

— Норт, очнись, — процедил мужчина сквозь стиснутые зубы. — Твои слова не справедливы. Решения так не принимаются.

— Очнись ты, Маркус! — выкрикнула девушка, вскинув руками, словно охватывая всё окружающее пространство. — Мы не хозяева этого города, мы здесь пленники! Детройт превратился в один большой лагерь смерти. Люди уже выставили охрану по всей границе. Сейчас у нас есть всё необходимое, но скоро не станет и этого. Мы должны перехватить инициативу, пока не поздно. В противном случае — лишь вопрос времени, когда нас уничтожат!

Маркус замолчал, приводя мысли в порядок. Норт смотрела на него с вызовом. Сейчас девушка была похожа на разъярённого зверя больше, чем на человеческое существо. В её глазах и выражении лица появилось что-то дикое. С какой-то внутренней болью Маркус понял, что любит её даже сейчас, со всеми её бесконтрольными эмоциями. Он действительно хотел бы помочь ей, подарить уверенность, в которой она так нуждается, но его собственные силы были на исходе.

— Если они пересекут границу — пусть пеняют на себя, — решительно произнёс Маркус, игнорируя выпад Норт. Он произнёс это отрешённо, ни как друг и любовник, а как предводитель андроидов. — В Новом Детройте все будут жить по нашим правилам.

— Ты думаешь это их остановит? — усмехнулась Норт, сложив руки на груди. Тон её переменился. Зверь замер, готовясь атаковать снова, если потребуется.

— Если захотят напасть — нет, — отозвался Маркус всё так же спокойно. — Именно поэтому я попросил Коннора взять под контроль полицейский участок и всех копов-андроидов, которые захотели сотрудничать. Я уверен, что они будут убедительны в случае, если до кого-то не дошло, что у нас теперь своё правосудие.

— Правосудие наступит тогда, когда убийство андроидов будет караться смертной казнью, — раздражённо бросила Норт и попыталась уйти, но Маркус преградил ей путь и осторожно положил руки на её плечи.

— А ты не думала, что они вообще не хотят нападать? — спросил Маркус, с нежностью и уверенностью заглянув в её глаза. Парень понимал, что Норт говорит это не из кровожадности, а потому что не может совладать с нахлынувшими эмоциями. — Может быть люди защищаются, потому что боятся нас. Впервые они не могут контролировать ситуацию. Не знают, на что мы способны, и страх — естественная реакция.

С минуту Норт колебалась, а затем снова отвела взгляд и произнесла совсем тихо:

— Я не знаю. Но от людей я не могу ждать ничего хорошего…

Маркус замолчал и опустил руки. Девушка вздрогнула, словно без объятий возлюбленного ей стало холодно, но ничего не сказала. Они стояли совсем рядом, но всё же оказались очень далеки друг от друга. Всё так же молча Норт снова подошла к краю крыши и села, погрузившись в глубокие раздумья. Маркус сжал кулаки. Он злился на собственное бессилие.

— Завтра во второй половине дня мы едем в башню «Киберлайф», — произнёс Маркус ей в спину. — Утром у нас дома будет собрание. Возвращайся, когда будешь готова. Ты нужна мне.

Норт не ответила, и мужчина счёл нужным уйти. Им обоим требовалось подумать, и мысли, терзавшие Маркуса, были одна мрачнее другой. Совсем непозволительно для народного лидера ставить на первое место не благополучие андроидов, а любовь к девушке. Даже в самые тёмные времена Норт была рядом и не боялась открыться Маркусу. Теперь же, когда у них появились все возможности для благополучной жизни, она вдруг замкнулась в себе. Видимо в том, чтобы быть человеком есть и свои минусы. Когда Маркус оставался только машиной, он никогда не чувствовал такой боли.

========== Возвращение в “Киберлайф” ==========

Собрание состоялось рано утром, в маленькой кухне дома Маркуса и Норт. За окном снова гуляли тучи. Засаленная лампочка, свисавшая с потолка, не рассеивала мрачный серый свет, но так было куда уютнее. Маркус пришёл к выводу, что кем бы ни были предыдущие владельцы дома, у них имелся вкус и, вероятно, когда-то водились хорошие деньги. Впоследствии подъём сменился упадком, и они перестали следить за своим имуществом. В углах висела пыль, дорогие обои вздулись от сырости, сантехника засорилась и заржавела, а винтажная деревянная мебель старела и разрушалась от времени и отсутствия ухода.

Маркус стоял, прислонившись спиной к старому, мерно гудящему холодильнику, в котором вместо еды теперь хранились пакеты с голубой кровью. Поделившись своим планом с соратниками, лидер терпеливо ждал их решения, взглядом перебегая от одного лица к другому. Джош расположился на стоящей в углу банкетке, спиной упершись в стену. Норт, изящно сложив ноги по-турецки, сидела на резной кухонной тумбе. За круглым массивным столом, который едва вписывался в такое небольшое пространство, сидели Саймон и Коннор. Саймон рассеянно водил пальцем по трещинам на лакированном дереве. Коннор сидел на стуле прямой, как струна, что сильно выделяло его среди присутствующих. Кроме того он до сих пор носил форму RK800 и диод, в то время как остальные ничем не отличались от людей.

— Я не очень понимаю, зачем нам туда возвращаться? — наконец спросил Коннор, поразмыслив над планом Маркуса. — Я вывел оттуда всех действующих андроидов и ставлю под сомнение, что после всего произошедшего такая крупная компания могла бы оставить нам хоть что-то стоящее.

— Эвакуация проходила экстренно, — напомнил Джош, подключаясь к разговору. — Да, две недели — это немалый срок, но всё же в здании девяносто три этажа. Вряд ли они очистили всё. Запчасти, компьютерная техника, андроиды, не прошедшие тест Тьюринга, андроиды, чья сборка не была завершена. Там может быть всё что угодно.