— Я ничего не могу для него сделать, — покачал головой Уилл, неприязненно поджимая губы. — То, что я вам сейчас скажу, вы не поймёте, но постарайтесь хотя бы запомнить. Пройдёт пара дней, и вы сами отпустите доктора Чилтона на свободу, так что постарайтесь не нарушать условий его содержания, чтобы потом поменьше извиняться. Как с Чесапикским потрошителем он нанесёт удар так внезапно и точно, что вам придётся зализывать раны и снова спасать репутацию ФБР.

— Вам что-то известно? — резко спросила прокурор, торопливо одёргивая пиджак и выпрямляясь в полный рост. — Я вижу, ваше мнение не поменялось. Вы пойдёте к нему или нет?

— Нет, — отступил назад Уилл, смело глядя ей в глаза. — В этом нет никакого смысла. Очнитесь, неужели вы не видите, что происходит то же, что и двадцать лет назад? Преступник сам приплывает к вам в руки, и вы как бараны прётесь по расчищенному для вас пути. Забудьте о Чилтоне, мистеру Брауну нужна защита, он в опасности и…

— С этим как раз вопрос уже решён, — довольно сказала Эмилия Вонг, по-хозяйски беря его под руку и выводя из комнаты. — Я не очень верила в наше с вами сотрудничество по делу Ворона, вы упрямы и непоколебимы, но всё-таки я к вам прислушалась. Я обеспечила ему круглосуточную охрану на первое время и помощь врача. Пойдёмте, нас с вами уже ждут.

— Вы переводите его в другую клинику? — удивлённо спросил Уилл, едва за ней поспевая. — Он сам попросил?

— Нет, наш постоянный консультант, доктор Ганнибал Лектер, согласился принять его в своём доме, — улыбнулась прокурор, останавливаясь у одной из дверей и берясь за ручку. — Он отличный специалист, несмотря на то, что он присоединился к команде Джека Кроуфорда, он никогда не был с ним полностью согласен. Он представил нам отчёты месячной давности о том, что считает Чилтона опасным и не вызывающим доверия.

— Да неужели? — истерично хихикнул Уилл, начиная улыбаться. — Вы сами передаёте мистера Брауна доктору Лектеру на сохранение? Под его защиту?

— Нет, конечно, — ответила мисс Вонг, смотря на него как на идиота. — Он ведь простой врач, а не телохранитель. Дом будет под круглосуточной охраной ФБР, доступ куда возможен только после личного звонка доктора Лектера, и он сможет помочь мистеру Брауну справиться со стрессом после всего произошедшего. Вы ведь хотели именно этого? Или снова начнёте спорить?

— Я уже понял, что спорить с вами бесполезно, — ответил Уилл, всё ещё глупо улыбаясь. — Я в восхищении, всё так просто, что у меня нет слов. Что будет, если я вам скажу, что Ганнибал Лектер и есть тот самый маньяк, который уже много лет убивает, расчленяет и ослепляет людей, а вы сами отдаёте ему в руки то, что ему так сильно нужно? Это такая грандиозная манипуляция, что вам уже не удастся спасти честь ФБР.

— Я отвечу, что вы сошли с ума, — отрезала прокурор, открывая дверь и делая приглашающий жест. — Проходите, мистер Грэм, нас уже, наверное потеряли.

Уилл зашёл внутрь, по инерции прошёл ещё несколько шагов, а уж потом удивлённо остановился. Большая комната, скорее всего предназначенная для семинаров и собраний, сейчас была переоборудована под конференцию с журналистами, которые сидели на всех свободных стульях. У стены, на небольшом возвышении, стоял стул, на котором покорно сидел Роберт Браун, а за его спиной, ободряюще положив ему руку на худое плечо, гордо возвышался Ганнибал с дежурной улыбкой на лице. Мистер Браун выглядел обречённым, смертельно уставшим и каким-то мёртвым, и лишь яркие и живые глаза на бледном лице смотрели вперёд, ничего не видя.

Уилл замешкался, не зная, что делать, но прокурор подтолкнула его в спину, снова взяла под руку и практически втащила на сцену, поставив рядом с Ганнибалом.

— Дамы и господа, — громко сказала мисс Вонг, мгновенно заглушая шум и тихий шёпот. — Сегодня очень важный день для нас всех и особенно для мистера Роберта Брауна, который из-за несовершенства нашей системы и подлых манипуляций провёл в неволе двадцать лет. Рядом с ним те, кто помог добиться справедливости, и…

Прокурор продолжила свою пламенную речь, доставая документы и начиная называть какие-то имена, но Уилл перестал её слушать и посмотрел на Ганнибала. Идеальный профиль, которым он всегда восхищался, сейчас выглядел отталкивающе опасно и неестественно. Зная о нём правду, Уиллу больше не составляло труда понять и определить эмоции на этом лице.

— Смотрю, ты очень горд собой, — шепнул ему Уилл. — Послушные овцы делают всё, что говорит им пастух, надо лишь время от времени запугивать их и напоминать о своей власти.

— Не могу сказать, что мне не нравится то, что сейчас происходит, — хитро улыбнулся Ганнибал, слегка к нему наклоняясь, — но они все великолепны.

— Передача Роберта в твои руки войдёт в первые строчки истории позора ФБР, — сказал Уилл, заглядывая ему в глаза. — Ты будешь доволен? Тебе этого хватит, чтобы уйти отсюда и начать новую жизнь?

— Ты знаешь, что нет, — прошептал Ганнибал, неожиданно становясь растерянным. — Я всё ещё хочу уйти с тобой.

— Если я соглашусь, то Роберт останется жив? — вздрогнул Уилл, опуская глаза и смотря на бывшего заключённого.

— Перестань со мной торговаться, дорогой, — ласково ответил Лектер, наклоняясь ещё ближе. — Мы можем общаться без «если»? Но раз тебе этого хочется, то давай так. Если ты приедешь ко мне сегодня к семи на ужин, если ты без спешки поговоришь со мной, и если мы проведём вечер как раньше, когда ты смотрел на меня с любовью и восхищением, то я поступлю так, как ты захочешь, и позволю тебе увидеть то, во что ты никак не можешь поверить.

— И что это? — тихо спросил Уилл, чувствуя, как у него начинают краснеть щёки.

— Ты увидишь настоящего меня.

Уилл испуганно отступил и снова посмотрел ему в глаза. Он тут же понял, что имел в виду Ганнибал, и быстро наклонился к застывшему на месте Роберту.

— Мистер Браун, — зашипел он ему в ухо, нервно дёргая за руку. — Вставайте, ничего не бойтесь, он не нападёт при всех, пойдёмте со мной, я смогу вас спрятать. Не сидите здесь, как приговорённый к смерти, кричите, боритесь за себя.

Роберт бросил на него пустой взгляд и грубо от себя оттолкнул.

— Со мной всё в порядке, мистер Грэм, — спокойно ответил Браун, вежливо улыбаясь. — Не тратьте время и силы, я устал и хочу, чтобы всё это поскорее закончилось. И спасибо за заботу и ваше участие в моём освобождении.

Уилл поражённо отпрыгнул назад, ничего не понимая. В зале повисла тишина, даже прокурор заткнулась и оторвалась от своих бумаг, и не придумав ничего лучше, он сбежал со сцены и бросился к выходу, вываливаясь в коридор и громко захлопывая за собой дверь. Там было тихо и пустынно, он быстро пошёл вперёд, лишь подсознательно понимая, куда его несёт. Через пятнадцать минут блужданий он нашёл нужное место и проскользнул в приоткрытую дверь.

Он всё ещё хотел понять и прочувствовать то, что никак не укладывалось у него в голове.

Бывшая камера Роберта Брауна была пустой, и Уилл быстро сообразил, как туда попасть. Он оказался там, где человек просидел десять лет за чужие преступления, и ему нужно было понять причины такого смирения. Уилл медленно передвигался по стерильной комнате, трогая вещи, книги и смятую постель. Он присел за стол, начиная перебирать рисунки и, повернувшись, увидел Роберта, сидящего на кровати. В его глазах были укор и немое осуждение.

— Почему? — тихо спросил Уилл. — Почему ты его не выдаёшь? Ведь он хочет убить тебя, а раз хочет, значит, сделает.

— А ты почему молчишь? — заинтересованно спросил Браун, подло улыбаясь. — Ты не кричишь об этом, не пытаешься его арестовать, а только ждёшь его по вечерам, наслаждаясь его вниманием и обществом.

— Я люблю его, — обречённо ответил Уилл, испуганно вжимаясь в стул. — Я не могу быть с ним, но не хочу сделать ему ещё больнее.

— Вот тебе и ответ, — ответил Роберт, укладываясь на кровать и отворачиваясь к стене. — Он мой сын, мой личный монстр, моё проклятие, но я тоже его люблю, даже таким, каким он является.