Мысли о подражателе-потрошителе уже захватили его разум и, недолго думая, он вытащил увесистую папку и раскрыл её у себя на коленях.

Громкое дело о Чёрном Вороне и его поклоннике.

Сам Ворон, по имени Роберт Браун, уже двадцать лет как был пойман и сидел в психиатрической клинике для особо опасных преступников. Пять лет он похищал, убивал, потрошил и увечил девушек в Чикаго, пока его случайно не схватили при развешивании очередного тела.

Его жертвы всегда выглядели красиво и величественно. Уилл достал из папки фотографии работ Ворона и начал их рассматривать. Длинные красивые волосы, всегда чистые и даже часто уложенные в причёски, белое и всегда дорогое платье до колен, того, что внутри нет органов, не видно, девушки кажутся чистыми и невинными. Если бы не одно но… Глаза выжжены — там нет ничего, просто огромные зияющие почерневшие дыры с кровавыми потёками вокруг.

О самом Вороне почти ничего не было известно, кроме имени и возраста. Когда его взяли, ему было сорок шесть, значит, сейчас уже шестьдесят шесть, но всю информацию о себе он так и не выдал никому. Ни национальность, ни место рождения — ничего, и за двадцать лет он так и не раскрыл этой тайны. В его голосе отчётливо слышался акцент и довольно сильный, но это всё. Тогда, двадцать лет назад, когда его взяли, никто особо этим не интересовался. Роберт Браун сознался во всех своих преступлениях, гордо рассказывал обо всём, что делал с девушками, но то, что этот монстр был схвачен, заставило весь Чикаго вздохнуть с облегчением.

Но ненадолго. Его довольно быстро дотащили до суда, где признали невменяемым, и тут же заключили в психушку, где он за десять лет ни разу не покинул камеру. Но у него появился подражатель. Причём сразу же, почти мгновенно.

Первую жертву нового маньяка похитили прямо в день вынесения приговора. Сначала никто, конечно, ничего не заподозрил, но ровно через шесть месяцев на центральной улице Чикаго полицейские подобрали тихо идущую девушку в белом платье и с выжженными глазами.

Это было настоящим шоком для ФБР.

Девушку доставили в больницу, где смогли узнать, что же с ней произошло. Её продержали в плену полгода, где она жила в каком-то доме с мужчиной, который никогда с ней не разговаривал, а просто наблюдал за ней и за её состоянием. Смотрел за тем, как она отчаивалась, как переставала звать на помощь, как смирялась и постепенно становилась безразличной к своей судьбе. Он ухаживал за ней, мыл её и стриг ей ногти, но потом просто усыплял и делал то, что хотел.

Врачи так и не смогли определить то, чем он разрушал мозг этим девушкам, но, вернувшись домой, они теряли способность описать то, что видели. Сколько бы психологов с ними ни работало, они просто никак не могли найти нужных слов даже для того, чтобы назвать цвет волос подражателя.

Этот новый психопат действовал немного по-другому. В отличие от Ворона, он не убивал этих девушек, а лишь забирал те органы, без которых они могли какое-то время жить дальше. Одно лёгкое, одну почку, часть печени, аппендикс и роговицы глаз. Все эти органы были в списке для трансплантологии, и это была одна из самых чётких версий у следователей, пока не стала прослеживаться закономерность.

В тот же день когда потрошитель отпускал девушку, похищалась новая, которая появлялась также ровно через полгода и с такими же увечьями. Иногда он забирал кого-то на следующий день, но чаще всего в тот же. Десять лет Чикаго жил в ужасе, пока кто-то не подпалил больницу, где содержался Ворон, и самый тупой на свете доктор по имени Фредерик Чилтон не согласился принять этого заключённого к себе в Балтимор.

С того дня этот кошмар перебрался к ним в город.

Подражатель наплодил уже сорок жертв, которые в страхе доживали свои дни. Кто-то из них заканчивал жизнь самоубийством, кто-то умирал от потери органов. Была одна девушка, что прожила почти десять лет, но большинство из них умирали лет через пять-шесть. Четыре девушки реально поехали крышей и даже сами совершили какие-то безумства. Одна убила свою мать, другая подожгла дом, где при пожаре погибли люди, но остальные кое-как справлялись. Ах да, вот ещё одна, которая выбросилась из окна больничной палаты в тот же день, когда её нашли.

Уилл отложил бумаги и фотографии, решив не дочитывать список и причины смерти жертв нового потрошителя.

Ему пока не удалось узнать ничего нового. Папка была огромной, за двадцать лет там скопилось нереальное количество информации, но, как ни странно, он вдруг смог так ясно и так чётко увидеть жертв потрошителя, что на секунду ему стало страшно.

Ослеплённые, частично выпотрошенные, они хорошо и подробно видят перед собой маньяка, видят всё: его глаза, его лицо, его улыбку - но при этом не могут его описать. Они бьются в бессилии, они не могут от него отвернуться, они просто лезут в петлю, чтобы это прекратить.

Они остались в вечной темноте, где не видят перед собой никого, кроме него…

Только он…

Это просто какой-то нереальный вид садизма…

Уилл полез в карман, нашёл визитку Кроуфорда и быстро набрал его номер.

— Алло, Джек? Это Уилл Грэм. Да, что-то я нащупал, но мне всё-таки нужна ваша помощь. Я хочу встретиться с Робертом Брауном и как можно скорее.

========== Доктор Чилтон ==========

Джек Кроуфорд действительно оказался не Грегори Лойсом, который мало верил в профайлеров и психологов, лелея себя надеждами, что подражателя, как и самого Ворона, они смогут схватить лишь случайно, а составление и поиск причин его поступков считал пустой тратой времени. Он вообще не уделял внимания Роберту Брауну, а был сосредоточен на уликах, просмотре камер, поиском связей между ослеплёнными девушками и именно поэтому потерял это дело.

Уже через час после звонка Уилла Джек отписался ему и назначил свидание с Вороном на следующий же день в полдень. Не ожидавший такой прыти Уилл всю ночь изучал беседы этого психопата со следователями, выводы психиатров и даже черновики книги, которую тот начал писать в камере, но слишком откровенные подробности сцен насилия и внезапно появившийся подражатель наложили вето на эту рукопись, во избежание появления новых и новых поклонников.

Читать протоколы двадцатилетней давности — это всё равно что смотреть, как в древности лечили зубы. Немного бросает в дрожь. Американская система правосудия всегда была далека от совершенства. Если дома был найден труп женщины, а у мужа нет точного алиби, то в девяноста процентах случаев его арестуют и попытаются посадить. Стоит найти у парня любовницу или страховку на жизнь умершей супруги, а, к слову, всё это есть почти у каждого второго гражданина, то бедняге уже не отвертеться. Логическая цепочка выстроена, и обвинители вцепятся в неё зубами, не обращая внимания ни на что другое.

Старый Ворон сидит уже двадцать лет, но до сих пор внушает такой страх и ужас, что попасть к нему практически нереально. В документах обозначен лишь неплохой интеллект, умение манипулировать и давить на собеседника, но предыдущая следственная группа не прорабатывала странную связь между ним и его подражателем, а вот Уилл её видел. Видел, но не мог объяснить. Мистер Лойс не обладал фантазией и не поверил Уиллу тогда, семь лет назад, когда он просил о встрече с Робертом Брауном, а Джек Кроуфорд ни о чём не спросил, а просто её организовал.

Несколько порций виски, почти бессонная ночь и огромная куча информации сделали своё дело, и под утро Уилл уже едва соображал, не в состоянии рассортировать свои мысли в правильном порядке. Незначительных подробностей было слишком много: повреждения и причины смерти девушек, остатки еды в их желудках, качество и марки дорогих платьев, родословная до седьмого колена и даже состояние их волос — видимо, следствию совсем нечем было заняться. Однако на некоторые интересующие его вопросы Уилл так и не смог найти ответов. Может, они и были где-то спрятаны, но за одну ночь перелопатить дело об убийствах пятнадцати девушек Ворона и попытаться связать их с сорока изувеченными его подражателем — да с этим не справился бы и весь отдел ФБР, возглавляемый Джеком Кроуфордом, не то что уж полусонный профайлер.