— Я чувствую свою вину за произошедшие… — Меликов печально опустил голову, — Если бы я тогда девочкам всё сразу сказал, возможно, мы бы прибежали вовремя и предотвратили бы трагедию, но… Я дал клятву, которую не мог нарушить.

— Сеня, — рука Иванки оказалась в паре миллиметров от руки Арсения, от чего пожиратель почувствовал жар, — Спасение чей-то жизни не стало бы наградой для того, кто нарушил свои многолетние прицепы. Я в этом убеждаюсь всю свою удивительно долгую жизнь.

— Я даже не знаю… Согласиться с тобой или поспорить?

Вдруг Иванка начала принюхиваться, отклонившись в сторону, а затем со слабой улыбкой добавила: “Какой же этот мир тесный!” Арсений обернулся и увидел Нинель, которая смущённо наблюдала за друзьями.

— Добрый вечер, Арсений. — тихо молвила Воронцова, когда поняла, что её заметили.

— Здравствуй, Нинель. — невольно на лице пожирателя отразилась печаль от пережитых злоключений.

— Смотрю, ты уже завёл знакомства среди ярославских агентов. — подняв голову на девушку, Иванка продолжала принюхиваться к ней.

— Простите. — Нинель двумя пальцами указала на подругу пожирателя, — Вы Иванка Овчарова?

— Она самая. — без лишнего пафоса ответила слепая.

— Поверить не могу, что я вас вижу живьём. — без безумных восторгов сказала студентка.

— Девочка, — ухмыльнувшись Овчарова повернула голову к Арсению, — Ты ведь явно не со мной хочешь поговорить.

— Да, простите. — теперь Воронцова обратилась к Меликову, — Как дела у тутаевского ковена?

— Ты правда хочешь знать это? — в этом вопросе мужчины не было никакого укора.

— И не только это. — Нинель обратилась к Иванке, — Я вижу, что вы старые друзья, которые давно не виделись, но… Другого случая может и не быть.

— Иди, Сеня. — позволила слепая, — Уж у нас то будет ещё очень много времени.

Сев за самым дальним столиком, Нинель поведала Арсению, что она уже ранее видела хрустальные флакончики с чёрной жидкостью. Во время этого рассказа Воронцова обратила внимание на бинты на руках, которые скрывали длинные рукава тёмной кофты. Ум сразу приходил один из симптомов Ностальгического синдрома пожирателей — стигматы. Однако девушка закончила историю, не комментируя выявленное наблюдение.

— Но почему ты тогда в Тутаеве не сообщила об этом своим будущим коллегам? — спросил Меликов.

— Я бы запарилась им объяснять, что я со своей подругой делала в том доме. К тому же эти два пожирателя забрали эти флаконы. Дело не столько в этом!.. Тогда в архиве, когда вы увидели эту жидкость… Вам как будто плохо стало. Скажите! Вы ведь знаете, что это!

— Это только мои предположения. — и всё-таки пожиратель не смог выдержать требовательного взгляда девушки, — Тогда мне стало плохо… Эх… Когда я взглянул на эту чёрную воду, то услышал мысли отца Александра. Точнее я услышал шёпот его последних мыслей.

— Какой ужас! То есть в том доме я и Алиса нашли… — Нинель с отвращением поморщилась.

— Судя по тому, что ты сказала… Похоже, что в Ярославле образовался новый бандитский кружок, который промышляет этим ужасом.

— Но что они собираются делать с этими мыслями?

— Одному Богу известно! И всё же, Нинель, что ты хочешь от меня?

— Я хочу выйти на след одного пожирателя. Его зовут Артём Беленский. Он связан с этой бандой… Я уверена, что он им чем-то насолил, поэтому инсценировал свою смерть. Скажите, такое возможно?

— В теории такое возможно, но… Не каждый решиться отрезать себе конечность, чтобы оставить чуть-чуть праха для преследователя.

— Но всё равно такое возможно! Арсений, вы ведь за свою долгую жизнь успели завести знакомства в Ярославле. Думаю, вы сможете выйти на контакт с кем-то из этой банды.

— Нинель, я…

— Вы ведь сами говорили, что вините себя за произошедшее в Тутаеве! Вы можете загладить свою вину!

— Нинель, я по твоим глазам вижу, что ты хочешь отомстить тому пожирателю, но за что?

— За… — нервно задрожав, Воронцова потупила взгляд, — За то, что он отнял у меня моих близких людей. Мне говорят: “Успокойся уже! Он сдох!” А я в это не верю! Я не верю, что этот хитрый хмырь так нелепо сдох!

В этот момент показалось, что Нинель вот-вот заплачет. Арсений достал из кармана брюк носовой платок и отдал его девушке.

— Спасибо. — с благодарностью отказалась студентка.

— Ты так жаждешь мести, но поверь мне, она не принесёт тебе облегчение. — и прежде, чем девушка возразила бы, Меликов сказал, — И всё же я помогу тебе, но не для того, чтобы удовлетворить твою губительную жажду, а из гражданского долга. У меня есть жуткое чувство, что в Ярославле орудует самая страшная банда, которую я ранее не знал.

Обменявшись телефонами и получив остальную информацию, каждый вернулся на своё место. Когда Арсений вернулся к Иванке, он вспомнил фразу слепой, которую она произнесла, когда Нинель подошла к ним.

— Ты её знаешь? — спросил пожиратель.

— Не её! — ответив Иванка встала с места, — Пошли! Тебе нужен свежий воздух.

Наблюдая за плавной походкой слепой, которая шла к выходу, Арсений уже в который раз убедился, что характер девушки с каждым годом становиться всё чуднее и чуднее.

Учебные пары были позади, теперь впереди подготовка к итоговым экзаменам, организации торжественной присяги и выпускного банкета. На всё это нужна была грамотно составленная документация. Когда Ангелина закончила оформлять свою гору бумаг, ей буквально хотелось кричать от радости, ибо она предпочла бы в одиночку сразиться с целым ковеном, чем заниматься бюрократией.

“Наконец-то! Мне уж начало казаться, что я с ними вечность просижу!” — собрав документы в папку, Свиридова-старшая вышла из кабинета в коридор.

Идя к Мирону, женщина надеялась просто отдать документы и потом с большим удовольствие потренироваться на боксёрской груше в зале. Однако стоило Ангелине войти в кабинет, как она застала Ардашникова, сидящего в состояние глубокой задумчивости за столом.

— Э-э… Мироша, — Геля помахала папкой, — Я документы принесла.

Мирон молча указал на стол. Свиридова, удивлённо хмыкнув, подошла к столу, чтобы положить папку. В этот момент женщина и заметила, что Ардашников читает личное дело Нинель Воронцовой.

— Ого! И что же она такого сделала? — спросила Ангелина, подсев на край стола.

Дав коллеге почитать личное дело, Мирон начал рассказывать про историю с потерей сознания во время охраны. Слушая мужчину, Ангелина внимательно вчитывалась в каждую страницу.

— Да-а… Странная история. — Свиридова положила личное дело на стол, — Но в бумагах нет ничего особенного.

— Действительно, но эта история мне уже которую неделю не даёт покоя. — Ардашников задумчиво прижал пальцы к подбородку, — Поэтому придётся воспользоваться своим положением.

— К чему ты это?

— Я уже связался с одним человек из правоохранительных органов, и с ещё одним из районной поликлиники… Есть у меня версия, которую нужно проверить.

— О! — Ангелина звонко хлопнула в ладоши, — Я хочу присоединиться к твоему расследованию!

— Геля, тебе заняться больше нечем? — фыркнул Мирон.

— Представь себе. — наиграно надув губы, женщина положила обе руки на плечи, — Мне очень скучно!

— Хм… — во взгляде Ардашникова появилось напряжение, — Что-то мне это напоминает.

— О! Я рада, что ты не забыл. — рассмеялась Ангелина, а затем кокетливо прошептала, — Не волнуйся! В этот раз тебе необязательно со мной спать.

— Свиридова, я тебе щас… — начал было возмущаться мужчина.

— Да ладно тебе злиться. — после Геля стала уже более серьёзной, — Не отказывайся от моей помощи. Как говориться: “Одна голова хорошо, а две лучше.”

Не то, чтобы Мирон был рад взять коллегу с собой, однако мужчина давно её знал. И если Ангелине что-то пришло в голову, то отвязаться от неё практически невозможно.

Используя свои связи, Мирону удалось раздобыть старую медицинскую карту Нинель, а также материалы дела по нераскрытому убийству Евгении Воронцовой. Собрав нужные документы, Ардашников и Свиридова-старшая засели в кафе, дабы за самым дальним столиком изучить всё.