А в-третьих, если опустить атрибуты вроде дорогого мяса или их прекрасной шкуры, имеется нечто намного более ценное — рога. Именно за ними я охочусь. Прекрасные бирюзовые рога, и третий — ярко-алый. В них заключена магия фальнеров. Маги с алхимиками частенько покупают у меня порошок из алого рога для своих опытов.
— Маги? А что насчет закона о браконьерстве? — Далеко не все они подчиняются Короне, и уж точно половина из них этими самыми законами пренебрегают. Собственная выгода дороже соблюдения правопорядка, знаешь ли. — Как же это знакомо, — хмыкнула Биара, покосившись на Бартоло.
Он сделал вид, будто не замечает ее взгляда. Когда браконьер покончил с готовкой и уткнулся в свою карту, девушка незаметно подсела ближе.
— Это и есть Пустошь, о которой ты говорил? — задала она вопрос, указав на серый клочок в углу карты. — Именно так. — И что же в ней такого, о чем каждый уважающий себя житель Дауэрта должен знать? — Да так, всего-навсего земли орков. Ежели беспечный путник случайно забредет на их территорию, то лучше не думать о его дальнейшей судьбе. Таких жестоких тварей, как эти толстошкурые ублюдки, нужно еще поискать. Орки часто совершают набеги на деревни и небольшие города. В живых мало кто остается. У тварей одно на уме: убивать, грабить и уничтожать. Опасней их земель в Дауэрте может быть разве что Нивнельский лес или Незрячая Долина. — Кажется, однажды я уже слышала о ней. О Незрячей Долине, то есть. Расскажешь подробней? — Ну, лично я там ни разу и не был, — пожал плечами Бартоло. — Хоть и весьма наслышан. Долина расположена в одном из дальних уголков Дауэрта, — он ткнул пальцем в левый нижний уголок карты. Там красивым почерком было выведено «Незрячая Долина». — Свое пугающее название она получила из-за того, что в ней всегда творится нечто, не повинующееся ни твоему собственному зрению, ни остальным органам чувств.
Это место вроде лабиринта, в нем всегда царит темно-серая мгла. Некоторые даже зовут его «Долиной мертвых». Видишь ли, происходящее в Незрячей Долине и впрямь настолько странно и непривычно, что порой попросту невозможно объяснить. Многие люди, попав туда, слышат стоны из тумана — настолько пугающие, что у большинства не выдерживали нервы. Иногда там слышен странный шум, временами крик. И сплошной туман.
В долине видели странные и отвратительные вещи: кто-то клянется, что повстречал ползущий труп без конечностей, кто-то натыкался на давно уже мертвых людей. Там обитают странные существа, невиданные в других местах Дауэрта. Но самым пугающим является даже не это: посреди долины стоит храм, а вокруг него странные лабиринты и постройки необычных форм. Вместе они представляют из себя какое-то изображение, знак — и никто не знает, что он обозначает.
— Но как появилась Незрячая Долина? И что это был за храм? — Неизвестно. Он существовал еще с тех времен, когда люди с эльфами впервые заселяли Дауэрт, а гномы только начинали рыть туннели в Хребте Дракона. — Значит, Незрячая Долина — одно из древнейших селений Дауэрта? Как и столицы вроде Гнезда Грифона, Аривия-лоны, Пасти Гёльцвинга и так далее? — Гнездо Грифона? — поднял брови Бартоло. — Это уже давно как не столица Королевства. — Но ведь когда-то была — что с ней стало? — Еще в эпоху правления короля Джейсона Острокрылого столицу охватило безудержное пламя. Говорят, это было проклятие — жуткое и беспощадное. Никто не уцелел. — Какова была причина пожара? — спросила Биара, вспоминая большой и роскошный город, каким она его помнила. Во время своего прошлого пребывания в Дауэрте вместе с Хьюго, юная Биара посещала Гнездо Грифона и лично общалась Джейсоном, когда тот был еще юным принцем. Перед уходом она подарила ему своего коня по имени Бриз. — Многие уверяют, что это сотворил огнедышащий демон. Правду говоря, я более склонен к теории главного историка Королевства, Орлея Префиуса. Он предположил, что причиной пожара стал не кто иной, как феникс. — Огненная птица? Разве фениксы бывают злыми? Я думала, они нейтральные создания: скорее добрые, нежели злые. Феникс возрождается из собственного пепла, а значит, служит символом вечности и света. — И то верно, — согласился Бартоло. — Но точно так же можно рассматривать и драконов. С одной стороны, это мудрые и благородные создания, а с другой — хищные и беспощадные убийцы, внушающие страх одним своим видом. Фениксов никто не видел уже столетиями, потому откуда нам знать: добрые они или нет? Кроме того, как и драконы, они считаются одними из двенадцати тварей тьмы, коих сотворила злая богиня Равилион. Разве это говорит об их доброте? — Возможно, ты и прав, Барт, — вздохнула девушка. — А что стало с королевской семьей? — Король Джейсон погиб в огне, как и большинство его семьи тогда. Однако, некоторые из рода все же выжили: маленькая Эллайна находилась не в Гнезде Грифона, а в городе Октавия. Она оказалась прямой наследницей трона, племянницей Джейсона Острокрылого, но семилетняя девочка была слишком мала для того, чтобы сесть на трон. Кроме того, в то время королева еще не могла самолично править: лишь бок о бок со своим супругом. Решено было назначить новую столицу, а выбор пал на Сивилию.
Когда Эллайне исполнилось тринадцать, ее попытались выдать замуж, однако девчушка оказалась совету Короны не по зубам: она их обхитрила, по итогу так и не женившись. В семнадцатилетнем возрасте Эллайна заставила принять закон о том, чтобы отныне все королевские наследницы женского пола имели такие же права, как и мужчины, пускай и с некоторыми поправками. В итоге, достигнув нужного возраста, она стала полноправной королевой.
Как только Эллайна посчитала нужным жениться, она выбрала себе в супруги наследника знатного и уважаемого рода в Королевстве, герцога Мортара. Гербом его семьи был грифон, а Королевским символом служил орел, растопыривший лапы для охоты. Пришло время задуматься над будущим гербом, так как событие было действительно достойным — впервые на троне будут править два таких знатных рода, как Острокрылы и Русвём, что с эльфийского значит «грифон». Решили оставить лазурный фон семейства Русвём, а вот от крыльев отказаться напрочь. Вероятно, Эллайна не хотела имеет ничего общего с птицами, так как виновником пожара и гибели всей ее семьи мог быть феникс. В итоге, гербом Королевства стал золотой лев на голубом фоне, ну а родившийся наследник являлся основателем рода Златогривых.
Бартоло умолк. Солнце уже давно закатилось за горизонт, позволив непроглядной тьме окутать их целиком. Спасал яркий костер, бросающий красные брызги в небо.
— Наша крольчатина не подгорит? — спохватилась Биара, вспомнив о жарившейся на прутиках дичи, о которой они за разговором вовсе позабыли. — Нет-нет, я помню об этом, — поспешил успокоить ее Бартоло, осторожно наматывая тряпицу на руку и снимая прутья.
Где-то вдалеке треснула ветка.
Биара отчужденно наблюдала за летящими в разные стороны кусочками пепла. Луна наконец выбралась из-за туч, отчего вокруг стало чуточку светлее. Можно было различить сумрачные тени и силуэты древ. Вдали вновь раздался шум: поскрипывание гравия. Девушка и вовсе бы не обратила внимания, но когда заметила, как напрягся сидящий неподалеку Бартоло, то осознала, что звуки были и впрямь подозрительными. Она поначалу приняла их за шорох, издаваемый небольшим зверьком, но вот последовал настойчивый хруст камней и стало ясно одно — зверь определенно был не маленьким.
— Не двигайся, — прошипел Бартоло, бесшумно пятясь к седельным сумкам.
Биара быстро взглянула в ту сторону — лук. Она машинально потянулась к ножнам и вздохнула с облегчением: рукоять незаменимого фальчиона находилась на привычном месте.
Некоторое время ничего не происходило. Девушка даже подумала: не показалось ли? Но Бартоло все еще не решался двинуться. Она хотела задать ему вопрос, но слова застряли в горле, когда тени со стороны скал шелохнулись. Темный силуэт плавно приближался к ним. На мгновение свет от костра отразился в паре хищных глаз, заставив сердце Биары сжаться от страха. Тень издала низкий угрожающий рык, взмахнув массивным хвостом. Она остановилась в паре метров от них, позволив себя рассмотреть.
