У меня никак не получалось собрать себя в кучу и вернуться на твердую землю. Мое сознание напоминало мне самой воздушный шарик, привязанный за ниточку к телу, но так и рвущийся куда-то в небо. Я даже не сразу осознала, что черный продолговатый предмет, который я задевала локтем, это трубка домашнего телефона. Кто, казалось бы, вообще в наши дни пользовался домашним телефоном? Хотя, когда я уезжала из родного города, у мамы с братом все еще такой стоял. И вдруг, поддавшись порыву, я взяла черную трубку, набрала притаившийся в недрах памяти короткий номер и прижала ее к уху, вслушиваясь в серию далеких гудков.

— Алло? — раздался на том конце провода недовольный заспанный голос.

— Алло. Казе, это ты?

Ответом мне было опешившее молчание, длившееся несколько секунд, и затем в равной мере удивленное и раздраженное:

— Хана? Зачем ты звонишь в такую рань?

— Прости, совсем забыла о разнице во времени, — пробормотала я, с досадой на саму себя закусив губу. — Я просто… много думала о тебе в последние дни и… Как ты, брат?

Я услышала шорох, как будто он устраивался поудобнее. Казе всегда предпочитал разговаривать по телефону сидя, нахохлившись, словно в огромном уютном гнезде.