— Да, — с энтузиазмом согласилась я. — Это как огромный парк развлечений, но на одного. — Потом, охваченная внезапным озарением, я почти всерьез задумалась: — А вот интересно, почему никто из этих богатеев не размещает у себя на территории личные американские горки? Или такую большую карусель, которая крутится и сидения на цепочках летят на ней по кругу? Представляешь, твои личные американские горки! Это же так круто!

Девушка как-то странно на меня посмотрела и, кажется, с трудом сдержалась от того, чтобы покрутить пальцем у виска. Я же, припоминая все расследования про коррупцию, что иногда снимали самые бесстрашные журналисты нашей страны, пришла к неутешительному выводу, что ни разу не видела в таких помпезных местах американских горок. Неужели, получая в личное пользование огромную кучу незаконных денег, совершенно забываешь о том, как нужно веселиться?

— Хана Росс? — позвал меня сзади незнакомый голос. Обернувшись, я увидела мужчину в строгом черном костюме, похожего на телохранителя. — Прошу проследовать за мной.

— Что такое? — как-то мгновенно растерялась я.

— Это по поводу вашего контракта, — не меняясь в лице, отозвался он. — Нужно кое-что проверить.

Не чувствуя под собой ног, я последовала за ним, судорожно соображая, что могло пойти не так и чем мне может это грозить. Успела всякого себе надумать, а потому, когда увидела в пустой подсобной комнате, заваленной какими-то рулонами и картонными коробками, Йона и Кассандру Стоун, едва сдержала подкатившее к горлу смачное ругательство.

— Нельзя было как-то по-другому это сделать? — проворчала я, оправляя слегка пушащиеся волосы все еще дрожащими руками.

— Например, сказать, что тебя желает видеть Кэсс Стоун по поводу планирующегося убийства хозяина Красной Лилии? — скептически уточнила омега. Сегодня она была в узком коктейльном платье, подчеркивающем все изгибы ее женственной фигуры. Естественно, белого цвета.

— В чем дело? — решила проигнорировать этот выпад я.

— Я здесь, чтобы дать вам последние указания, — ответила она, привычно облизнув сухие от яркой помады губы. — В одиннадцать часов вечера Сэм будет в центре зеленого лабиринта, об этом позаботимся мы с Джеромом. Вам нужно будет тоже быть там и разобраться с ним. Мы предполагаем, что к тому времени большинство гостей уже надерется вдрызг и это облегчит вам отход. От вас не требуется ничего особенного — главное, все сделать тихо и быстро. Это в ваших же интересах, потому что если поднимется тревога, вы сами по себе. Это ясно?

— Ясно, — с непроницаемым выражением лица подтвердил мой альфа.

— Отлично, — удовлетворенно кивнула Кэсс. — Мы с Джеромом в это время должны быть на виду, как и наши люди, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. После того, как разберетесь с ним, возвращайтесь сюда, в эту комнату. Здесь вас будут ждать мои ребята со сменной одеждой. Избавитесь от улик, и вас отсюда увезут в город. Остальное наша забота.

— А Никки? — тут же уточнил Йон.

— А что Никки? — сперва не поняла Кэсс, а потом досадливо скривилась и отмахнулась: — Это все потом, ладно? У меня и так голова по швам трещит. Слишком о многом нужно подумать, и вы у меня только одни из кучи исполнителей, которым нужно дать указания. Я вас очень прошу, не облажайтесь, ладно? Нет слов, как меня достало разгребать чужое дерьмо. — Она с усилием потерла пальцами переносицу и снова обмахнула языком губы.

— А где Джером? — не смогла сдержать любопытства я. — Почему ты занимаешься этим одна?

— Если мои худшие опасения оправданы, то прямо сейчас он под кайфом и сношает какую-нибудь официанточку в местном сортире, — с нескрываемым презрением отозвалась омега. — Но я все-таки надеюсь, что просто слишком плохо о нем думаю, и он тоже занимается тем, что решает важные для нас обоих вопросы.

— Почему ты вообще до сих пор с ним? — неожиданно даже для самой себя спросила я. — Что в нем такого особенного, помимо огромного хера?

Йон поперхнулся воздухом, но, покосившись в его сторону, я поняла, что мой альфа так пытается скрыть внезапный приступ смеха.

— А это, по-моему, вообще нахрен не твое дело, — откровенно ошалев на моей наглости, проговорила Кэсс.

— Не мое, — легко согласилась я. — Просто мне кажется, иногда стоит задавать витающие в воздухе вопросы. Даже если просто самой себе.

— Иди на хер, Хана Росс, — почти ласково проговорила она, глядя мне прямо в глаза. — Оба валите, и без вас головной боли хватает.

Я пожала плечами, ничуть не обидевшись, и, развернувшись на каблуках, направилась к двери. Йон, продолжая беззвучно посмеиваться, последовал за мной.

— Тебе жить надоело, маленькая омега? — поинтересовался он уже в коридоре, не пытаясь, впрочем, скрыть растягивающую ему губы улыбку. — Она выглядела так, будто готова была пристрелить тебя на месте.

— Но это правда странно, — развела руками я. — Со стороны все выглядит так, будто это Кэсс ведет дела, а он… не знаю, просто исполняет при ней роль брутального альфы. Когда я увидела его в первый раз, он показался мне таким… страшным и значительным. Жутко напугал меня своим запахом и тем, как смотрел на меня. Но сейчас я думаю, что он просто самовлюбленный болван, который считает, что ему все должны только за то, что он альфа с большим хером и кучей денег.

— Почему тебя это вообще заботит? — непонимающе нахмурился он. — Это же все совершенно неважно.

— Неважно, — согласилась я, а потом почему-то вспомнила Нору. — Наверное, мне должно быть все равно. Особенно учитывая, что ее подчиненные сделали с Медвежонком и в какой ситуации мы с тобой сейчас находимся. Но я правда не понимаю, что связывает этих двоих. И мне кажется, они тоже уже давно этого не понимают.

— Даже слушать не хочу, — помотал головой Йон. — Идем, не стоит пропадать из виду надолго.

День постепенно начал клониться к вечеру, и наконец около тяжелых чугунных ворот поместья, сделанных под старину и явно всем своим видом кричащих о том, что тут проживает не просто какой-то богач-коррупционер, а, по меньшей мере, наследник княжеского рода, притормозил первый автомобиль с гостями. Нас с Йоном, как самых неопытных, к ним не пустили и оставили на кухне, чтобы мы вместе с другими ребятами из персонала подавали официантам нужные блюда, открывали и выставляли на стойки полные бутылки вина, а также забирали грязную посуду. Несмотря на владеющее мной волнение из-за того, что нам предстояло сделать, я все же иногда ловила себя на мысли, что жалею о том, что из кухни нам не видно тех, кого бесшумно подвозили дорогущие блестящие машины, каждая из которых выглядела так, будто еще утром стояла в автосалоне. Эти невыносимо красивые и роскошно одетые женщины и их представительные, пахнущие деньгами и властью спутники — кто-то любил ходить в музей, а мне доставляло странное удовольствие смотреть на тех, кто превратил в произведение искусства собственное тело и лицо.

Я хотела поделиться этими соображениями с Йоном, но одного взгляда на него мне было достаточно, чтобы понять — альфа сейчас максимально далек от моей философской созерцательности. Он весь превратился в напряженный нерв, и его волнение тут же передалось и мне, вытеснив собой все остальное. Настроившись на его волну, я попыталась представить, о чем он думает. О том, что сделает с Сэмом? Или о том, что будет после? А, может, его снова затягивает его прошлое, в котором сегодня он наконец-то сможет поставить точку?

— Мы не вернемся сюда после того, как все будет кончено, — отрывисто произнес альфа, когда мы с ним на короткое время остались в кухне почти одни.

— Что? — не поняла я.

— Мне не понравился ее запах, когда она говорила это, — пояснил он. — И я с самого начала им не доверял. Мы не будем тратить время и уберемся отсюда сразу, как все будет кончено. Потом скажем им, что в суматохе не смогли их найти или что охрана перекрыла путь и выхода не было.

— Но… Йон, как же… как же мы… — растерянно пробормотала я.

— Маленькая омега, послушай меня. — Он мягко положил руки мне на плечи, проникновенно заглядывая в глаза. — Ты должна мне верить, хорошо? Когда я скажу, что пора бежать, ты побежишь. Если я скажу тебе прятаться, ты спрячешься. А если что-то пойдет не так…