Мы откупорили для Михаила бутыль, после чего залили его содержимое тому в рот, так как ни левая отсутствующая рука Михаила, ни его проклятая правя, не были способны на такой финт. как-то так мы и вышли из церкви, обеднев на половину оставшихся золотых, но получив взамен новую рабочую руку.

К закату мы дошли до какой-то таверны, в которой за 3 серебряные смогли заказать на 3 дня номер второго этажа с тремя кроватями. В этом месте было решено провести остаток вечера, а также надвигающуюся ночь и ещё 2 дня, во время которых мы потратим ещё 6 серебряных на жратву.

Комната состояла из трёх ранее упомянутых кроватей, окошка, ночного горшка, одного деревянного столика со свечой и тремя приставленными к нему стульями. Взяв по стульчику, мы дружно оккупировали столик дабы завести разговор на счёт наших планов на недалёкое, как мой ум, будущее, а также для того чтобы обсудить наши собственные планы. К слову, Нут, за неимением иных вариантов, сел мне на колени.

— Итак, Гильом, каковы планы на день, в который мы получим оружие? Спросил я позванного на всеобщий совет священника, что уже успел начать худеть.

— Завалимся в притонище авантюристов, посмотрим, что там по заданиям и попытаемся на этом подзаработать. Слегка сонно произнёс будущий авантюрист.

— А на потом? Спросил я, начав чесать себе ногу.

— Заработаем, сколько сможем, да купим всего нужного для путешествия, после чего попрёмся в сторону столицы. В этом городе, нам делать нечего.

— А после прихода в столицу? спросил я, глянув на него и Михаила.

— Ну, я пойду за тобой, таков удел данный мне моим богом. Сказал Гильом. Поставив ладонь на свою широкую грудину.

— А я, не знаю, деваться мне особо некуда, посмотрим. Неуверенно пробормотал Михуил, к которому я до сих пор старался не оборачиваться спиной.

Это что же, мне всю дорогу в столицу за копчик бояться? Жесть.

— А Нут быть с господин, идти до самой смерть. Радостно сказал Нут, спрыгнув с моих коленей и преклонив своё, из-за чего стал ещё ниже.

— Тебя не спрашивали. Задумчиво сказал я Нуту, разглядывая сверху вниз его спину.

— Извините милорд. Сказал Нут настолько цивильно, что заслужил недоумённый взгляд не только от меня, но и от всех остальных… Видать, гоблинам свойственно умнеть, если они долго находятся среди более образованных существ.

— Слушай, Нут, а кто тебя научил говорить? Спросил я неожиданно появившийся вопрос.

— Отец. Ответил мне Нут.

— А отца твоего, кто?

— Его отец. Гениальнейшим образом ответил мне мой зелёный друг.

— Так, допустим… Скажи-ка мне, Нут, по какой причине гоблины вообще умеют говорить.

— Старая история для наш племя. Отец говорить что когда-то к нам прийти старый невкусный человек, долго говорить, научить нас говорить, потом научить нас работать в команда, после умер. Этот история знать каждый гоблин в наш лес, говорить ребёнок гоблин перед сон.

— О как, здорово. Только и смог сказать я, ведь как ещё можно было реагировать на историю, в которой мужик заебал гоблинов настолько, что тем пришлось научиться говорить, чтобы ему ответить? Никак, только немое уважение к старцу и его действенному методу.

Итак, неряшливо определив планы на наши жизни, мы затушили единственную свечу, что расположилась на столике, и легли спать. Гильом кстати, заснул на полу, мол, богоугодное это дело.

Ранним утром третьего дня, в очередной раз насладившись сном на чём-то не земляном, мы двинулись в сторону места сбора всех авантюристов, направление к которому мы удосужились спросить у какого-то стрёмного типа с мечом, который, судя по всему, был постояльцем на первом этаже, где каждый божий день бухал по чёрной, сидя за каким-то явно повидавшим жизнь столом. Спросили мы его по наводке Гильома, который сказал:

— Это явно бывалый авантюрист.

Вот так вот мы и покинули таверну в которой я за эти 3 дня пытался практиковать магию, подняв при этом одно очко магии и не получив большего результата, чем зажженную свечу. Дружно двинувшись по дороге за железом и моей первой в этом мире работой.

Пришли мы к дворфу, зашли мы к дворфу. А он сидит такой, с видом явно говорящим "вас-то я и ждал", после чего встал со стола и пошёл в другую комнату через единственную дверь этого помещения.

Через несколько минут Дворф вернулся с тремя клинками, один и которых был почти сравним длинной с самим дворфом. Мы дали золото в протянутую в понятном каждому жесте руку и забрали данные нам острые железки. К сожалению, дворф намеренно забыл сказать, что нам нужны также и ножны или хотя-бы какие-то заклепки для них, чтобы не ходить с оружием в руках как, да простит меня Михаил, какие-то долбаёбы. Скинув свои оставшиеся 3 золотых на мозолистую руку кузнеца и обменяв их на необходимые элементы амуниции, мы поспешили покинуть радостного дворфа дабы продолжить радостно жить в неведении, в случае если нам окажется нужным что-либо ещё, на что нам денег уже попросту не хватит.

Именно так, вооруженные до зубов и ободранные до нитки, мы пошли делать деньги.

Идя пешим ходом по внутреннему городу, жители которого были столь разнообразны в плане рас, я то и дело замечал, как стражники косились на Нута… Возможно, нам придётся прикупить ему какой-то плащ. Да и вообще, нам бы в принципе не помешало закупиться столь нужными цивильным людям штуками, что именуются вещами, хотя-бы для меня.

Теряясь в рассуждениях о насущном, а также о сквозняке в штанине, мы таки дошли до нужного нам здания. Оно представляло из себя место, которое обычно накрывают копы на трансляциях в новостях. Чёрные стены, отсутствие окон, выбивающееся из всей картины дверь в стиле дикого запада, а также люди… Бля, настоящие криминалы, все в кожанках и с какими-то железками за пазухой.

Над дверью-калиткой находилась табличка, которую по моему запросу вслух прочёл образованный священник. На изношенном дереве были грубо приделанные буквы, которые слаживались в слова "Пристанище аватнюристо". По-видимому, последняя буква тупо отвалилась, оставив за собой лишь какой-то непонятный силуэт и дыру на месте изъятого гвоздя.

Наша компания завалилась в это здание, словно мы заранее его купили и пришли всех оповестить об этом. Это был провал, Гильом всего-лишь попросил нас быть тише воды и ниже травы, а получил такую подлянку… Но сделанного уже не воротишь, а с привлечённым вниманием уголовников, надо было что-то делать. Поэтому я удосужился всё сделать ещё хуже:

— Бля, где тут стойка находится? Нам спросить. Сказал я толпе, что всё ещё соблюдала тишину.

И вот когда я уже начал думать, что тишиной они меня поминают, кто-то из толпы указал пальцем в сторону стены параллельной от входа, заслужив мою руку, сердце и почёт.

— Спасибо братан, во век не забуду. Сказал я какому-то мужику в кожанке, с ирокезом и татухой вепря на щеке.

Дружной толпой и в полной тишине, мы пошли в указанную сторону, отринув все сомнения на счёт того, что нас наебали. В конце концов, мужик оказался добрым, ведь в самой стене в сторону которой лежал наш путь, можно было найти закрытую решёткой дыру. За ней стояла какая-то девушка приятной наружной внешности и с фальшивой улыбкой на лице. К ней-то мы и подошли.

— Здравствуйте, дайте денег или работу. Начал я клянчить, зайдя с козырей.

— Здравствуйте, денег сразу не дадим, но на сегодняшний день мы имеем 8 оплачиваемых контрактов, вас это интересует? Ответил местный кассир, дающий работу вместо продукта.

— Да, пожалуй. Сказал я, слегка шокированным тем, что она сразу начала тереть за работу, при этом, не похвалив сегодняшнюю погоду.

— Мы имеем 5 заказов типа "Зачистка" и 3 типа "Собирательство", вам нужно описание всех или вы ссыкло и не пойдёте в драку? Бестактно спросила особа, заслужив мой вопросительный взгляд.

— Утром было 27 заказов типа "собирательство" и 6 на зачистку, а остались только гильдейские, которые общие и могут приниматься множеством людей сразу. Сами понимаете. Вздохнула она.