— Если кому-то жарко, можете искупаться. Мы можем подождать, — проговорил лорд Вестлей, обращаясь к стражникам. Те приняли это предложение с воодушевлением и всем скопом направились к водоёму.

Посмотрев вслед уходящим стражникам, она обратила внимание на их жаркое обмундирование, и благосклонно отреагировала на предложение лорда, который позволил им охладиться.

— Теперь Ваше лицо больше не напоминает спелую вишню. И стоило так противиться этому? — проговорил он и с серьезным выражением посмотрел на неё.

— Благодарю, что напомнили за мой оттенок лица.

— Я напомнил о нём не из-за того, чтобы потешиться над Вами, а для того, чтобы Вы поняли, что в этом нет ничего постыдного, и чтобы впредь Вы реагировали на это спокойнее. Поверьте, неважно как Вы выглядите, чтобы рисковать из-за этого своим самочувствием. Никакая гордость и показная стойкость не нужны тому, кто лежит под землёй.

Вирджиния задумалась о его словах, и как бы ей не хотелось признавать, осознавала, что он прав.

Мужчина же сидел напротив неё и непринужденно смотрел в окно, чтобы не смущать её своим взглядом. Вирджиния тихо вздохнула и всё же решилась.

— Благодарю Вас.

— За что? — оторвался он от окна и перевёл на неё свой взгляд.

— За то, что зашли со мной в воду и за то, что открыли мне глаза на некоторые вещи.

— Не стоит за это благодарить, Вирджиния. Просто иногда со стороны виднее чужие недостатки, которые портят им жизнь. А на счёт пруда, то это помощь из искренних побуждений.

К тому же, в этой поездке именно я отвечаю за Вас.

— Я…

— Вы можете хоть изредка не спорить? — оборвал он только решившую выразить своё несогласие Вирджинию.

Вирджиния задумалась.

"Неужели он и в этом прав? Что-то слишком много в чём он оказывается прав. Это уж очень много для мужчины", — подумала она, испытывающая внутри противоречивые чувства. С одной стороны она была согласна с ним, с другой… Она не любила, когда кто-то оказывался прав, хоть и умела это признавать. А ещё весь этот разговор указывал на то, что она в чём то снова ошиблась.

"Так, хватит с меня озарения и принятия личных ошибок. Я не такая праведная, чтобы часто заниматься этим".

Она повернулась к окну и уставилась в лесную чащу.

"Вот чем можно занять себя и не беспокоить этими глупостями", — мысленно проговорила она, сумев залюбоваться пейзажем, убрав из головы все мысли.

Через пятнадцать минут стражники вернулись и они продолжили свой путь.

К вечеру жара спала, и Вирджиния довольно расслабилась и наслаждалась приятной прохладой. Ранняя обессиленность сменилась на бодрость, а плохое настроение пошло на поправку.

"Что нужно изнывающему от жары человеку? Всего лишь прохлада. Именно такая простая вещь, как прохладный ветерок может сделать его счастливым".

На лице Вирджинии появилась лёгкая улыбка, а прежняя раздражительность улетучилась. Она первый раз за день могла порадоваться этому дню, а не проклинать его, и даже более того, сказать, что он прекрасный.

— Вы не находите, что всё познаётся в сравнении? — спросила она у лорда, осененная такой простой мыслью.

— Более чем. Объективная оценка даётся нам только после того, как мы побываем в противоположных ситуациях. И знаете, это очень полезное умение, мыслить объективно и зазря не жаловаться на то, что нам не нравится. Потому что иногда бывает так, что после того, как мы сделаем это, оно и происходит с нами, или же более того, становится ещё хуже.

— Возможно Вы правы. Бывали случаи, что я часто с таким сталкивалась. Когда после моих негодований я получала то самое ещё хуже. Но вот в этой ситуации есть один парадокс, я слишком раздражительная для того, чтобы перестать это делать. И дело не в том, что я чем-то недовольная и обиженная на всё и всех личность, у меня такая черта характера. Я не люблю, когда медлят, не люблю, когда льстят или открыто лгут, не люблю, когда что-то добиваются обманом, и ненавижу, когда превышают свою значимость. По сути эта значимость присвоенная самими людьми. Да и есть ли она на самом деле!? Она же не была дана никому от рождения, её нарисовали сами люди. Для меня значимость могут иметь только родители и семья, остальные… Это всего лишь индивиды, желающие представлять из себя какую-то важность. А она очень часто присваивается не тем, ни за что, и только в убыток. Всё это вызывает во мне раздражение.

— Как много вещей, которые Вы ненавидите, — со смешком проговорил мужчина. — Но в кое чём я с Вами полностью согласен, хотя и не реагирую так же, как Вы. Хотя на счёт значимости это вопрос спорный. В основном она действительно нужна, а нужна для того, чтобы создать человеку авторитет. Который несомненно нужен, если это касается того, где под человеком находится управление людьми. Не будь у него авторитета, то его никто не будет слушать. Но Вы правы в том, что эта значимость иногда даётся не поступками, а статусом. И там действительно всё ведёт к убытку.

— А Вы ведущий рыцарь или ведомый?

— Если Вы имеете в виду то, имею ли я уполномочия к командованию, то да.

— А у Вас был авторитет со стороны рыцарей?

— Насколько я знаю, то да, — без гордости и какого-либо зазнайства проговорил он.

— Тогда это заслуженный авторитет, — утвердительно проговорила Вирджиния, посмотрев прямым взглядом на лорда. — Не в сравнение с мистером Далкейтом, вот там субъективное мнение значимости превышало объективность действительности. А такие в основном поступают в пользу только себе. И как следствие, на убыток другим.

— В этом Вы совершенно правы, миссис Вирджиния.

После этого Вирджиния ушла в свои мысли.

Вечером, когда уже начало темнеть, они подъехали к большому имению.

Лорд помог ей выбраться из кареты и направился с ней по каменной дорожке к дверям возвышающегося на фоне заката замка.

"Жаль, что я не художник, — пронеслось мимолётно в голове Вирджинии. — Я бы непременно запечатлела этот вид", — посмотрела она на языки оранжевого цвета, которые раскрасили собой небосклон.

Когда они подошли к двери, лорд учтиво постучал дверным молотком. Вирджиния в это время рассматривала растущие подле здания кусты и деревья.

"Надо же, здесь есть даже ракитник", — подумала она, так как питала любовь к этому растению. У неё такие кусты были не только с желтыми цветами, а ещё и красными. И стоило ему зацвести, её сад утопал в жёлтых и красных островках этого растения. Рос он густо, поэтому не привлечь внимания к себе не мог. А ещё, в её саду он был поделен на красную и жёлтую зону, составляя собой одну часть исключительно из желтих цветов, вторую из красных. Поэтому, так они и назывались красный и жёлтый сад.

Через несколько мгновений дверь открылась и Вирджиния оторвалась от разглядывания цветов и устремила свой взгляд на открывающего. Стоявший перед ней мужчина был таким же ростом, как и лорд Вестлей. Только немного старше годами. Возможно на три.

— Рад тебя видеть, Николас. А ещё удивлен видеть с тобой такую прекрасную леди.

— И я рад тебя видеть, Агвид. Правда эта леди это моя коллега в палате лордов. Познакомьтесь, Вирджиния.

— Можете звать меня по имени, миледи. Если честно, удивлён, что женщина состоит в такой общине. Не примите это за оскорбление, просто это один случай на миллион. А в моей жизни первый.

— Можете называть всё своими именами, милорд. Со мной непристало прятать своё истинное мнение за этикет.

— Вот как!? — удивился мужчина, но больше по этому поводу ничего не сказал. — Тогда проходите, миледи. Я действительно буду рад познакомиться с Вами поближе.

Вирджиния окинула его мимолётным взглядом и вошла внутрь, там её сразу же встретила уютная обстановка замка. Горели свечи, но их было не слишком много, что оставляло в комнате приятный полумрак.

— Извините за эту полумрачную атмосферу, я не любитель яркого освещения.

— Не стоит извиняться. Так даже лучше.

— Сегодня я своим слугам дал выходной, поэтому сам проведу Вас до Ваших покоев. Это на втором этаже, — учтиво проговорил друг Николаса и Вирджиния направилась к лестнице.