Что вот сейчас он мог бы подойти. Не обязательно в зале, но хотя бы сейчас.
Она выпила. Ей хочется, чтобы было хорошо. Чтобы было легко. Хотя бы немного забыться…
Удалив набранные символы, Аня снова спрятала телефон, повесила сумочку на плечо, развернулась…
Когда вернулась в зал, Дениса на месте за их столом не было. Аня улыбнулась смотревшей по-прежнему с тревогой Алине…
Которая дернулась подойти, но ее придержал Артур…
Корней разговаривал с какой-то женщиной. Своей ровесницей. Очень красивой. Утонченной. Судя по всему, одной из «жен», потому что среди коллег Аня ее не встречала.
Слушал, позволял губам подрагивать в улыбке, несколько раз кивал. Она же… Ане казалось, что кокетничает. Открыто. Бесстыже. Бессовестно даже. И он позволяет. А может ей так просто чудилось все из-за того же тумана.
Но это было уже не столь важно. Аня подошла к своему стулу, опустила сумочку, взяла в руки бокал, осушила в пару глотков, развернулась, чтобы не видеть… Окинула взглядом комнату. Нашла Дениса, дождалась, когда посмотрит, вздернув бровь… Понятно было, что сам не подойдет, но если подойдет она — не откажет. И Аня…
Оттолкнулась от стула, сделала пять шагов — зачем-то действительно считала.
— Я хочу танцевать.
Приподнялась на носочки, сказала на ухо, опустилась, глядя в глаза… Спокойно восприняла то, что по лицу парня расплывается улыбка.
Понимала, что ведет себя сейчас, как слон в посудной лавке. Рушит к черту все… Но рушила.
Вложила руку, позволила себя вести. И обнять тоже позволила. Закрыла глаза, чувствовала, что взгляд прожигает… Знала, что закончится плохо, но тогда казалось, что хуже быть не может.
* * *
Танцуя, Аня больше не чувствовала взгляда Корнея. И рук Дениса тоже не чувствовала. Ей было все равно, с кем она сейчас. Она просто упивалась неправильностью происходящего. Не хотела, чтобы Корней подходил. Да и знала — Денис ошибался. Высоцкий никогда не устроит прилюдную сцену. Он просто запомнит. Он просто… Уничтожит ее чуть позже. Видимо, это ей и надо было.
Настойчивого Дениса приходилось время от времени осаждать, требуя держать руки под контролем. Аня снимала их с бедер, просила так не делать. Он реагировал вроде как примирительно, но проходило какое-то время… И снова лез. Снова получал. Пока не дождался, что Аня просто смирилась… Ведь какая разница? Она уже и так…
Одна песня закончилась, началась вторая, дальше — третья…
Аня знала, стоит вернуться на место, снова подумать. Пока не поздно. Пока можно. Но сделала не так. Позволяла Денису придержать за руку. Позволяла увлечь на новый танец…
Вздрогнула, когда в локоть вжались чьи-то пальцы…
Почувствовалась слабость под коленками, резко поворачиваясь, испытывая "обрыв сердца", но зря. Это не был Корней.
Алина. Державшая в руках ее сумку, смотревшая так, будто душа не на месте.
— Детка, ты сумку оставила. Случайно, наверное… Мне кажется, звонил кто-то…
Алина перевела взгляд на Дениса, который попытался придержать Аню, не отпускать. Посмотрела совсем иначе — не зло, но предостерегающе… Потянула за локоть уже настойчивее, заставляя сделать несколько шагов в сторону.
Держала сумочку, пока Аня доставала оттуда телефон. Смотрела в лицо «детки», читавшей на экране:
«Я жду тебя в машине».
Закрывшей на секунду глаза, выдохнувшей… Дальше — окинувшей взглядом зал. Понявшей, что Высоцкого здесь действительно больше нет…
Он отправил больше пяти минут назад. Они с Денисом уже танцевали. Аня подняла взгляд на Алину. Которая соврала о звонке. Просто, видимо, наблюдала всю сцену… И понимала, к чему идет…
— Зачем, Ань? — спросила тихо, хмурясь… Вздохнула, когда Аня перевела голову из стороны в сторону. Сама не знала. Просто плохо. И хотелось, чтобы ему было так же. — Иди, детка. Я очень тебе советую. Лучше иди. Не усугубляй. Нельзя у него на глазах, Ань…
Алина не договорила, но Аня и так все поняла.
Кивнула, вложила телефон в сумочку, достала оттуда номерок, не оглядывалась, ей было абсолютно не интересно, что кто подумает, Алина права, а она… Снова дура, кажется. Если не сволочь…
Вышла из зала, подошла к гардеробу, набросила на плечи пальто… Направилась к выходу.
Автомобиль Корнея горел фарами. Сам он стоял рядом. Ане показалось, что курит… Непонятно только, где взял… И зачем…
Аня шла к машине, чувствуя странное смешение чувств — жар и холод. Щеки по-прежнему пылали, было не страшно, но будто безнадежно…
Когда пальцы снова сжали ее запястье, еле устояла на ногах, ее развернуло…
— Что ж ты бежишь за ним, как собачка… Эсэмэснул, дал пять минут, собралась, понеслась. Самой не противно? — Денис спросил, глядя на нее действительно будто даже с презрением. Вот только ей-то какая разница? Она главное рушит. Что Орлов подумает — не заботит.
— Не твое дело, — Аня ответила, пытаясь вывернуть руку. Не получилось. Он только сжал сильнее… — Противно — пусти.
Вскинула взгляд, посмотрела решительно. Видела в ответном смешение чувств, но оставалась к нему равнодушной. Знала, что использовала. Но ведь и он просто использовать хотел. Тщеславие потешить. Галочку поставить. Отбить у топа. Она прекрасно это понимала… И позволила.
— Она тебе трогать себя разрешала? Руки убери от нее.
Услышала сзади, почувствовала, как холодеет. От голоса, интонации, от чувства, что Корней приближается, Денис смотрит уже не на нее, а чуть в сторону…
Отпускает, получает толчок в плечо, отступает, Корней оказывается между ними.
— В машину.
Говорит, не оборачиваясь.
— Я… — слышит, оглядывается… Режет взглядом так, что становится физически больно.
— В машину, блять, Аня.
И пусть внутренний голос кричит, что в машину сейчас не надо, но она пятится, смотря, как Высоцкий снова поворачивает голову, говорит что-то Денису… Тот хмыкает, отвечает… Потом снова говорит Корней, парень становится серьезным, произносит пару слов…
Развернулась, пошла, села… Выдохнула только в глушащем звуки салоне…
Вскинула взгляд, поняла, что они просто смотрят друг на друга и говорят. Корней немного выше, поэтому Денису приходится вздергивать подбородок… И кто выйдет победителем словесной перепалки Аня не сомневается. Вот только… Не чувствует себя дамой на рыцарском турнире. И удовлетворения из-за того, что вызвала ревность, не испытывает.
Практически безразлично следит за тем, как Денис отступает, делает несколько шагов в сторону ресторана, пятясь, продолжая смотреть на Корнея и говоря что-то. Потом кривится, получив ответ. И дальше Высоцкому уже не интересно.
Он разворачивается, идет к машине. На секунду открывает дверь, впуская холод, захлопывает с силой, выезжает с парковки…
Смотрит на дорогу. На Аню — ни намека. Сконцентрирован. Зол. Бешен даже. Останавливается у супермаркета, выходит, ничего не сказав, оставив Аню саму. И она понимает — выйди из машины сейчас, на этом все закончится. Поймай такси, уедь она к ба, Высоцкий просто пришлет ее шмотки, вычеркнув из жизни. И разве же не этого она добивалась? Разве не к этому стремилась? Две недели рушила. Две недели обижалась. Разве не так стоило бы делать, признав, что не может смириться с тем, какой он «не такой»?
Наверное, это. Но она сидела. Смотрела, как он возвращается, бросает в вещевое отделение консоли пачку сигарет, снова выруливает на дорогу…
— Ты не куришь.
Режет острым быстрым взглядом, когда Аня произносит. Ничего не отвечает. Молчит, едет, газует непривычно резко…
— Развлеклась? — спрашивает через время.
Несомненно, видит, что Аня отворачивается к окну, не спеша отвечать…
— Тебе хватило или вернешься? Ждут тебя там. Надеются. Верят, блять.
Скривилась, но снова смолчала. Знала же, что так все и будет. Помнила, чем закончилось рандеву с Захаром под окнами. А тогда ведь они даже парой не были.
— Говори что-то, Аня. Говори, потому что…
Мотор снова заревел, реагируя на очередное импульсивное нажатие на педаль водителем… Ему тоже не нравилось, что Корней сейчас такой. Никому не нравилось. Только вот…
