Пробежав ещё несколько метров по дуге, Эмма резко остановилась у каменной стены и принялась водить рукой по шершавой поверхности, пока не почувствовала холодный металл вопреки тому, что видели глаза. Сжав руку в кулак, Эмма изо всех сил ударила по стене и иллюзия, моргнув, расплылась в помехах. Прямо перед Эммой на каменной стене террасы вулканического кратера проявилась прямоугольная сетчатая решетка вентиляционной шахты.

Повинуясь мысленной команде поверхность комбинезона на левой руке вздулась небольшим пузырем и выдала девушке маленькое взрывное устройство. Эмма приложила бомбу к решетке и, дождавшись, пока холодная сварка приклеит взрывчатку, быстро отскочила на несколько метров в сторону. Скорее почувствовав, чем услышав за рокотом вулкана взрыв своей миниатюрной бомбы, она поспешила к решетке. Хотя назвать корявые металлические прутья, торчащие в разные стороны, решеткой можно было только в память о её былых заслугах.

Довольно улыбнувшись, Эмма вытянула из запястья левой руки стальной трос с зубчатым наконечником и с размаху вогнала его в зазор между покорёженной рамой решётки и каменной породой. Дёрнув трос пару раз и убедившись, что он держится, девушка ловко нырнула в освобождённый взрывом проход и начала спуск.

– Вот так, потихоньку… – услышала она далекий голос своего отца Иоганнеса Робертса, который учил Эмму карабкаться по скалам в окрестностях их родного маленького городка Хоулар, когда ей было пятнадцать лет.

У неё уже здорово получалось карабкаться вверх, находить уступы для рук и ног и даже немного подтягиваться без помощи отца, но спускаться с помощью троса ей никогда не нравилось. В одну из таких прогулок по скалам она медленно ползла вниз, держась за веревку мертвой хваткой, пока Иоганнес пытался придать ей уверенности.

– Отлично, отлично! Не спеши… – спускаясь рядом с ней, говорил ей отец – Ага, теперь ставь левую ногу ниже, вон там, да. И всё, отталкивайся, сможешь спокойно соскочить на землю.

Эмма прислушалась к его советам, нашла подходящее место для упора ног, заняла верную позицию и, оттолкнувшись, прыгнула вниз. Но приземление вышло не очень удачным, и девочка чуть не укатилась в ближайшую канаву, однако Иоганнес вовремя подоспел к дочери и, ухватив её за пояс, притянул к себе, после чего они вместе повалились на землю и рассмеялись.

– Почти получилось, Эмми – сказал отец, поднимаясь на ноги и ставя рядом дочь – Ты отлично схватываешь, так что, ещё немного практики и… Молодец, малышка.

– Спасибо, пап… – прошептала Эмма себе под нос, отодвигая воспоминания о детстве на задний план. Но благодарность была искренней, ведь именно благодаря усердию и терпению её отца, а также многим часам, проведенным с ним в горах, Эмма обрела уверенность и сноровку, чтобы теперь смело штурмовать выдолбленные в породе тоннели.

Осторожно упираясь ногами в стенки шахты, она медленно разматывала упрятанный в рукаве трос, пока её ботинки не коснулись ещё одной решётки на нижнем уровне. Взрывать её уже не было возможности, поэтому оттолкнувшись от неё ногами, Эмма маятником качнулась до противоположной стенки шахты и на полной скорости ударила ногами в решётку. Обиженно скрипнув, решетка выскочила из закрываемого ею прохода и исчезла в темноте. Одним глазом наблюдая её звонкий полет, Эмма выбралась из шахты и внимательно осмотрела круглый зал, погружённый в тревожный красноватый полумрак.

Всё помещение было загромождено надрывно рокочущим оборудованием, необходимым для сдерживания лавового озера уровнем выше. Именно благодаря этим циклопическим машинам, а не силам природы, вулкан так реалистично гудел и ходил ходуном под ногами случайных скалолазов и озадаченных исследователей из Исландского Университета.

Откуда-то из темноты до Эммы донеслось тихое шипение, словно из воздушного шара вдруг начал выходить воздух. Активировав фонари на плечах и ключице своего комбинезона, девушка быстро осветила пространство вокруг себя и на секунду замерла как вкопанная, увидев источник шума.

В нескольких метрах от неё, опутанный трубами и шлангами, огромный рефрижератор истошно гудел и старательно пытался делать свою работу, пока его толстостенный корпус расплавляла капающая с потолка лава. Горячая порода добралась до резервуаров с хладагентом и с характерным шипением выпустила искусственный газ на волю.

Взобравшись на один из шкафов поблизости, Эмма постаралась по возможности осмотреть состояние всей аппаратуры технического уровня и зрелище ей не понравилось. То тут, то там с потолка лениво скатывались светящиеся капли магмы и выводили технику из строя. Автоматика Сулура начала сдавать позиции прирученной когда-то силе природы.

– Вот черт! – раздосадовано воскликнула Эмма и спустилась на тёплый пол технического уровня.

Это в её план не входило. Поискав глазами решетки вентиляционного узла, который должен был помочь ей спуститься ещё ниже, Эмма краем глаза увидела ярко-зеленые мерцающие цифры почти в самом центре круглого зала. Быстрыми прыжками приблизившись к источнику зеленого света, девушка потянулась было к маленькому экрану со светящимися цифрами, но остановила себя. От экрана отходили тонкие и длинные проводки, исчезающие в массивной серой коробке, устроенной на нескольких аккуратно уложенных в решетчатый стеллаж больших цилиндрических контейнерах. Стеллаж примыкал к непроницаемой чёрной шахте лифта, на котором Стэфан прямо сейчас спускался внутрь вулкана. Шахта была опутана проводами и обклеена небольшими серыми брусками.

Слишком сильно напоминающая большую бомбу конструкция и шахта были укрыты прозрачным силовым полем, в нескольких местах уже подпаленным от упавших с потолка лавовых капель. Электронные часы бесстрастно отсчитывали в обратном порядке пятьдесят четыре минуты. Поборов свой ступор, Эмма быстро продублировала таймер детонатора на левый рукав своего комбинезона и сорвалась с места. Назначение этой бомбы было ей не известно, но оставаться на фейерверк совсем не хотелось.

Наконец добравшись до большого вентиляционного узла на стене в двадцати метрах по дуге от нее, Эмма отсоединила от левого бедра маленький плазменный резак и присела перед самой правой из четырех решёток. Сияющее лезвие быстро вспороло сетчатое брюхо шахты. Сняв с пояса новый металлический трос, Эмма не глядя приладила его к рукаву комбинезона и начала спуск, слыша, как под ее ногами вниз срываются мелкие камушки.

Разбрасывая такие же каменные крошки, пятнадцатилетняя Эмма шла по воспоминаниям рядом с отцом по проселочной дороге в сторону дома и размышляла о своём будущем, оказавшимся таким не похожим на текущую действительность.

– Я уже говорила маме, что после школы хотела бы поехать в Рейкьявик. Как думаешь, это реально, пап?

– Ну, если мама это одобрила, то я не вижу никаких препятствий – с улыбкой ответил Иоганнес, приобняв дочь – Ты смышленая, смелая, настойчивая. Если уж за что-то берешься, то не отступишься, пока не сделаешь. На кого хочешь учиться?

– На ландшафтного дизайнера – тихонько ответила девочка, смущенно отводя глаза – Только не смейся, это, между прочим, настоящая профессия! И так я смогу оставаться на природе и при этом быть на работе.

– Умно! – похвалил её отец и ущипнул Эмму под коленкой, заставив девочку подскочить и улыбнуться – Я и не думал смеяться вообще-то. Разве же папа когда-то смеялся над своей девочкой? Ты же знаешь, мы с мамой всегда тебя поддержим, куда бы ты не собралась, хоть на ледник, хоть на вулкан.

Если бы Иоганнес только знал, как далеко и глубоко Эмма заберется, он бы, наверное, не так легко соглашался поддерживать её авантюры. Но до обнаружения странной, страшной и опасной правды о происхождении Эммы Робертс оставалось ещё три года, поэтому он был спокоен. Воскресив в памяти нерушимую стойкость своего отца, девушка ловко двигалась вниз.

Шахта была глубокой, узкой и извилистой. Большими скачками преодолев с десяток метров, Эмма уперлась в изгибающееся под прямым углом колено шахты и снова чертыхнулась – впереди в свете наплечных фонарей виднелась развилка, уходящая направо и налево. Времени на долгие раздумья у неё не было, поэтому сбросив с рукава тонкий трос, девушка выбрала левый проход и ещё через минуту, выломав находившуюся под её ногами решетку, спрыгнула на земляной пол.