София тосковала по возлюбленному. Ей снился широкоплечий красавец, море, луга, степи. С другой стороны, Владимир, все больше напоминающий ей незнакомца, привлекал ее внимание, заставлял думать о себе, искать его в поездках, и, если бы ни ее влюбленность, она бы, пожалуй, уже выбрала его самого. Как хорош! – ловила она себя на мысли, наблюдая за ним.

Владимир, конечно же, думал о Софии и день и ночь. После опасных и утомительных командировок возвращался в свою пустую квартиру, переодевался и ехал к дому возлюбленной. Сейчас сложно просто подъехать к дому и смотреть на окна любимой, современные жил комплексы с высотными домами стоя за высокими заборами, со шлагбаумами у въезда на территорию. Его удостоверение позволяло пройти и проехать в любое место, и он заезжал на территорию комплекса, где жила София и стоял возле ее дома, как влюбленный мальчик. Вот София приезжает с работы, паркует машину, идет к подъезду и каждый раз оборачивается в сторону автомобиля Владимира, как будто чувствует на себе его пронзительный взгляд. У него сжимается сердце. «Следующий раз стану возле подъезда прямо или подойду к ней», – решает он.

Владимир боялся показать свои чувства, считал, что он не пара Софии. Только смотрел на нее с любовью, оберегал в поездках, жизнь готов был отдать за нее беспрекословно.

Все знали о его любви и коллеги и начальство, но никто не подавал виду, только частенько уступали ему командировки, где планировались охрана и сопровождение Софии. Он брал эти командировки и летел туда, где она, чтобы увидеть ее хоть мельком, хоть издали, иногда везло больше, и они могли даже ехать в одной машине.

Как-то заметил интерес Владимира к Софии Погребняк и вызвал его на разговор. Он был старинный друг его отца, служили вместе, взял под опеку Владимира, помогал ему во всем, ему нравился этот честный красивый парень.

– Послушай меня. Ты заинтересовался этой девушкой? Ты читал ее биографию, думаю да. Да, она дочь известных родителей, красива, богата, избалована, можно до обеда перечислять, что про нее говорят, но смотри: окончила МГИМО, но как? С отличием, со знанием пяти языков –это только основных. Работает в МИДе, но как? К своим 25 годам она сделала головокружительную карьеру. Она советник, что вообще не реально в этом возрасте. Это как же она загружена работой, да что говорить, у нее три командировки в неделю, ты же ездишь с нею. Она музыкант, скрипачка, играет прекрасно, как профессионал. Я не говорю про другие ее многочисленные достоинства, которые, опять же, можно перечислять до обеда.

Смелая девушка, дерзкая, иногда хулиганка, при ее сопровождении нужно всегда быть начеку: то поет, то играет, то танцует, то еще что-то, ну, что к ней всегда повышенный интерес ты и сам увидел. Он стал вспоминать, улыбаясь. – Как-то, год назад, ты, наверное, слышал эту историю, а я видел, был тогда в той поездке в Турции. Там несколько месяцев делегация из Дагестана просила аудиенцию у премьер-министра, какие-то финансовые споры. Турки в упор их не видели, наши дипломаты неоднократно пытались помочь, но с турками отношения натянутые, никак не получалось. Ну не тут-то было! Уж как это было организовано не знаю, но нам поступило задание – охрана дипломата, участвующего в флэш-мобе на набережной Стамбула. Приехали, стоит группа молодых людей человек десять, сказали танцоры, в обычной одежде: джинсы, рубашки. Смотрим, выходит из автомобиля София, в голубом, как турецкое небо, костюме. Подошла к группе, переговариваются, люди стали собираться вокруг – турки любят поглазеть, подъехало телевидение. Один артист вынес папаху белоснежную, отдал Софии.

– Наденет что ли? – мы стали ухмыляться, что на этот раз вытворит?».

Выстроились группой, София в центре в папахе, танец мужской. Заиграла музыка, и все ансамблем, движение в движение стали танцевать лезгинку, с возгласами, да так мощно! Она не отставала от танцоров, откуда научилась? Потом, как это принято в лезгинке, танцоры начали выскакивать вперед по одному и выделывать акробатические номера. В один момент вперед выходят четверо, стройные, тоненькие, красивые, София одна из них, и с криками затанцевали свое. В общем, такое выделывали, что я и по телевизору никогда не видел, потом пошли по набережной, танцуя, народу кругом насобиралось, к ним присоединялись, пляшут, там ведь много соотечественников, машины сигналят, на телефоны снимают, шуму наделали. От наших ухмылок и следа не осталось, такое не забудешь, ей богу. София дала интервью телевизионщикам на турецком языке, рассказала о проблеме. Резонанс был огромный, по телевизору и не только в Турции крутили ролик с танцами на всех каналах в новостях несколько дней.

– К чему это я все, – продолжал Погребняк, – да, она достойна восхищения, она кажется нам недосягаемой, но она, прежде всего, великий труженик. Откуда все ее знания и умения? С легкомысленным мажором, снобом, просто богачом такая девушка не будет связываться. Чтобы завоевать ее нужно быть особенным каким-то. Красота, характер, порядочность, достоинство и честь у тебя есть. Такая девица будет крутить романы с мужчинами только по любви – может себе позволить. Тем более хочу выдать тебе секретик один – она узнавала о тебе.

– Когда? А что именно? – испугался Владимир.

– Что? Имя, кто такой, что еще, месяца два назад, – ответил Погребняк.

– Может просто? – взволновано спросил Владимир.

– Может и просто. А ты воспользуйся этим фактом и дерзай, – дал ему совет Погребняк.

У Владимира появилась надежда. Он уже смелее поглядывал на Софию, у него не холодело внутри, когда она к нему приближалась.

Через месяц снова поездка в Дамаск. Это была рядовая командировка, поездка заместителя министра на переговоры по вопросам Израильско-Сирийских отношений. Софию попросили поехать на эти переговоры, она была хорошо знакома с сыном премьер-министра Израиля, который работал в министерстве иностранных дел Израиля, как раз по вопросам международных отношений этих стран. На этот раз прилетели все вместе, дипломаты и заслоновцы, сопровождающие их, сразу в аэропорт Дамаска, как обычно ночью. При посадке София смотрела в иллюминатор, то ли от освещения, то ли от лунного света, земля показалась ей белой, словно покрытой снегом. Она всмотрелась внимательнее, точно снегом.

Их встречали дипломатические и консульские машины, отвезли в гостиницу. Переговоры начались с самого утра и продолжались часов до четырех дня, улететь обратно должны были в три часа ночи следующего дня. Дипломаты, по окончании переговоров, пообедав в ресторане, пошли гулять по городу.

Отправились в мечеть Омейядов – красивейшее место, куда вернется Иисус, огромная, украшенная красивыми мозаиками, разноцветным мрамором, в мечеть может зайти любой желающий, какого бы вероисповедания он не был, какого пола. Особо красивы минареты, один из минаретов посвящен пророку Иисусу и носит его имя. Пророчество башни гласит, что перед Страшным судом, во втором пришествии по этому минарету спустится Иисус Христос и каждый день на место, куда якобы ступит нога Иисуса, смотрители стелют новый ковер.

Полюбовавшись стариной, походив по мечети около часа, поехали на рынок оружия. София в этот раз планировала купить саблю и пару кинжалов. Они прилетели с заслоном, те всегда с оружием, поэтому перевезти в самолете оружие, хоть и холодное, было не сложно. Зашли в лавку, глаза разбежались. Кем бы ты ни был, но оружие не оставляет никого равнодушным. Здесь были сабли разных видов, размеров, толщины, ножны простые, инкрустированные, украшенные золотом, камнями, восточными эмалями, каких только нет. Она начиталась в интернете советов и теперь искала глазами то, что ей приглянулось на фотографиях. Ее внимание привлекла совершенно простая сабля, классической формы старинного дамасского клинка в простых ножнах, без украшений с героической рукояткой.

Взяла саблю в руки. Рукоятка легла в ладонь, как влитая, вынула клинок из ножен, стала рассматривать узорчатую дамасскую сталь, заточку клинка.