— О том, что произошло, когда мне было шестнадцать, — Том перешёл сразу к делу, внимательно отслеживая чужую реакцию на свои слова, — и наших клановых традициях.

Мама опустила голову на мгновение, но этого мгновения хватило, чтобы разглядеть едва появившиеся желваки на лице и сведённые на переносице брови.

— Я бы хотел поговорить с тобой о годе, что я потерял. Знаешь ли, было очень тревожно медленно осознавать, что я помню конец января, помню шумиху в колледже из-за праздника, а вот после десятого февраля — одни сплошные пробелы, — с нажимом изрёк он.

— Почему ты нам не рассказал, что обнаружил у себя провалы в памяти?

Том нахмурился, сложив руки на коленях.

Больше всего он ненавидел, когда его пытались обдурить, что она сейчас и пыталась сделать.

— Я не собираюсь играть на твоих условиях, мама. Единственным дурачком, который не осознавал, что потерял, был я, и я не собираюсь покидать эту комнату без ответов — ты знаешь, насколько упёртым я могу быть. Не будем же разочаровывать друг друга, — улыбнулся Том и почти миролюбиво поинтересовался: — Так что произошло в феврале того года?

Она вздохнула, а затем, коснувшись лба, пригладила волосы снова и поднялась, шагнув к окну. Её молчание было тягостным — удушающим. Ему казалось, что мама мысленно репетирует слова, будто стараясь понять, с чего лучше начать этот разговор. И это, надо признаться, напрягало ещё больше затянувшейся паузы. Том невольно ожидал что-то вроде аварии, дескать, его сбила машина, и он потерял память, а Гарри проходил мимо и вызвал скорую. Что-то обыденное: что может случиться с каждым вторым. Но прекрасно понимал, что в таком случае не было никакого смысла скрывать всё…

— Это длинная история, впрочем, я несколько удивлена, — наконец изрекла она, внезапно обернувшись, — или же мне не стоит удивляться, ведь ты уже и правда не маленький… — Мама скрестила руки на груди и вновь отвернулась к окну. — Хотя я всегда буду видеть тебя именно таким, Том, — таковы родители. И ты должен понять, что мы, несмотря ни на что, всегда будем защищать тебя: не как беспомощного ребёнка, а как нашего сына.

Он покачал головой, чувствуя, дрожь в ладонях, и сцепил руки замком, поспешно заметив:

— Опустим вступление, потому что всё это буквально воняет рекламным девизом: «Ради твоего блага».

Чужие плечи видимо дрогнули, а руки опустились вдоль тела.

— И всё же без небольшого предисловия нам не обойтись, — едва заметно вздохнула она. — Не против, если я закурю?

Том вскинул брови, а мама почти неловко улыбнулась и, шагнув к книжному стеллажу, приподняла одну из книг, вытащила пачку и из неё выудила тонкую сигарету, тут же задымив. Вернувшись на прежнее место, она приоткрыла окно, на мгновение задержав руку на задвижке.

Их с отцом всегда забавляла её форма покончить с вредными привычками, никогда не бросая до конца.

— Что ж, ещё до твоего рождения в клане состоял Питер Петтигрю, — она обернулась и, изучающе сощурив глаза, кивнула. — Значит, об этом ты осведомлён, как и о проекте в Годриковой впадине… Гм, тогда опустим эту часть. Петтигрю имел… специфические таланты, но в его преданности не приходилось сомневаться: он родился в клане и был предан всей душой бывшему господину — твоему дедушке, а впоследствии и мне. Тем не менее Питер был рядовым членом — простой пешкой. Знал ли он об этом изначально или же мысленно лелеял надежду повышения после успешного исхода в Годриковой впадине, я не знаю.

— Знал ли он, что вы собирались пустить его в расход, или обманывался радужными перспективами входа в ближний круг клана — ты это имеешь в виду?

Мама мазнула по нему непроницаемым взглядом и, стряхнув пепел в высокую декоративную пепельницу, как ни в чём не бывало продолжила:

— Дело о его аресте — или же аресте серийного убийцы «Хвоста» — было шумным. Едва ли не самым шумным за последние несколько десятилетий: на след Петтигрю вышел ребёнок — Гарри Джеймс Поттер. Полагаю, — она едко улыбнулась, — ты и об этом осведомлён, раз уж пришёл сюда. Следовательно… — улыбка дрогнула, исчезая с её лица, и мама вновь отвернулась к окну.

Перемена настроения Тому не понравилась.

— Питер сел, но клан не выдал, — мерно, едва ли не равнодушно добавила она. — Я считала, что сказалась его преданность: твой дед натренировал мальчонку, как охотничью собаку. А позже узнала, что все нити между Питером и кланом были порваны Гарри Поттером.

Том задумчиво обвёл комнату взглядом, слегка отклонившись вбок:

— Какой резон скрывать причастность клана к преступлениям?

— Мои предположения варьировались от личной мести до попыток шантажа, но Поттер молчал.

«…Сладкий, мне не нужно мстить твоей матери…» — мысленно прозвучал голос Гарри, и Том заявил:

— Я больше удивлён, что ты сразу же не провела зачистку.

— Знал бы ты, как об этом сожалела я, — вполголоса подтвердила мама и, поднеся сигарету к губам, затянулась, следом выдыхая дым и тут же поспешно добавляя: — Пойми, дорогой, Петтигрю сошёл с ума, едва попав за решку, а под конец своей жизни он стал полностью невменяем и перестал различать, где реальность, а где фантазия. Питер являлся угрозой разве что для самого себя…

— Пока он не смог сбежать, — заключил Том, ощущая смутное волнение.

Казалось, что разрозненный фрагменты собираются воедино, и боль вновь прострелила висок, когда перед глазами промелькнула мутная картинка: прутья, грязный пол, сено…

«Вот так, мальчик, тебе понравится…»

Его передёрнуло, и Том тряхнул головой, отгоняя от себя неприятный образ.

— Питер обвинил меня в своём состоянии, — с твёрдостью заявила мама, глянув поверх плеча. — Но добраться до меня сложнее, поэтому он похитил тебя. Прямо из колледжа.

— Абсурд! — резко подался он вперёд, сжав подлокотники. — Я тогда уже вполне мог за себя постоять, — нахмурился Том, — и с безумным задохликом уж как-нибудь справился бы.

Если, конечно, тот не явился во всеоружии… Но такое в колледже вряд ли бы забылось. А остались лишь упоминания о массивном отравлении, после чего был разорван контракт с местными ресторанами. Ещё усилили охрану – это он помнил точно. Однако директор в своём заявление указал на причину участившихся разборок местных банд.

— Насколько нам стало известно, он пробрался в колледж под видом подрядного рабочего кейтеринга, когда вы готовились ко Дню святого Валентина, — её голос понизился, но звучал всё так же уверенно. — А в напитках, что вы дегустировали для праздника, было найдено снотворное. Отключился не только ты, но и все присутствующие на дегустации: твои одноклассники, несколько учителей и два охранника. С этого момента твой год и пропал.

— Что было после?.. — напряжённо спросил Том.

В горле пересохло, а биение сердца стучало в ушах.

«Кусаешься, крысёныш?!» — ощущение удара было столь реальным, что он вздрогнул, откинувшись на спинку кресла. Но воспоминание как появилось, так и растворилось без следа, оставляя привкус крови на губах и обжигающую боль на скуле.

— В организованной суматохе он увёз тебя, а сигнал поступил часом позже: охранник заступил на смену и вызвал полицию, но тебя не обнаружили среди пострадавших, — сухо отозвалась мама, но Том заметил, как дрогнули её пальцы, когда она повернулась к нему и опустила ладонь на спинку кресла. — Петтигрю лишь раз дал о себе знать: прислал нам письмо с предупреждением, что собирается превратить тебя в такого же безумца, в которого превратили его. А когда наиграется, избавится от тебя так же, как от него избавились мы…

«Ты такой красивый, аж жалко тебя ломать, — фантомная боль пронзила внутренности, и Том сглотнул, дёрнувшись в кресле. — Красивый и опасный щеночек, — тут же прорычал некто, обдавая зловонным дыханием. — Посмотри, что ты со мной сделал?» — Перед глазами предстала замотанная в бинты рука, на которой не хватало пальца, и в следующий момент тело вновь пронзило болезненной судорогой.

— Том? — голос мамы выдернул его из марева смутных ощущений и запахов, и он судорожно вздохнул, прикрыв на мгновение глаза: