гаммечено~

========== Часть 8. Холодно-горячо ==========

Комментарий к Часть 8. Холодно-горячо

Wolfie’s Just Fine — Trying to Sleep

не гаммечено

Заканчивалась глава в жутко сонливом состоянии, поэтому пб открыта - ждём!

Том несколько ошибся в своих суждениях: не только Миранда могла свернуть шею Фредерику, но и тот мог придушить её в одночасье. Будь кто другой на месте Тома, то, наверное, испугался бы до усрачки, однако он увидел в этом иронию судьбы.

Облизав пересохшие губы, Том дёрнул прижатыми к подушке руками и хрипло спросил:

— Ты служил?

Гарри сонно моргнул, и улыбка стала кривой, когда он склонился, коснувшись носом его носа и слегка потёршись, а следом неторопливо ослабил хватку, отпуская Тома и заваливаясь набок.

— Удивительная проницательность спросонья.

Том слегка нахмурился и широко раскрыл глаза: он впервые видел Поттера обнажённым и не обратил на это никакого внимания, полностью переключившись на чудную позу, в которой тот лежал, и перчатки, которые не давали ему покоя.

Тело многое могло рассказать о своём владельце, а тело Гарри буквально кричало о прожитой им жизни: на коже обнаружился целый набор различных рубцов, меток и следов. Первый замеченный им продолговатый шрам пересекал грудь и явно был от глубокого защитного пореза ножом. Том перевёл взгляд на две почти симметричные отметины на плечах — те, скорее всего, остались в память о колотых ранениях, и далеко не самых приятных: будто его пригвоздили к твёрдой поверхности и заставили висеть некоторое время. А самый заметный рубец нашёлся чуть ниже груди — на рёбрах. Это была череда заживших некогда рваных ран. Но что стало причиной этого ранения, Том так и не понял: укусы животного или может серия ожогов? Также он обнаружил след от огнестрельного ранения чуть ниже плеча, на руке, а второй еле заметный — под ключицей. Было ещё множество других отметин, но довольно-таки бледных, словно часть шрамов когда-то сводилась.

Коснувшись одной побелевшей полосы около пупка, он машинально спросил:

— А как же заболевания… — и тут же осёкся, поджав губы.

Гарри упал на подушки и потянулся как кот, казалось, ничуть не взволнованный подобным вопросом:

— У меня нет ни умственной отсталости, ни шизофрении, сладкий, но есть одно очень полезное качество. Это я хвастаюсь, если что, — почти ласково пояснил он. — И я был слишком глуп когда-то, чтобы упомянуть об этом вслух.

— А психозы и неврозы? — с небольшой заминкой уточнил Том, смутно ощущая, что Поттер сейчас как открытая книга, однако страницы следует читать осторожно и неторопливо.

— Все мы подвержены невротическим состояниям в какой-то момент, и ты не исключение.

Том вздрогнул, а Гарри как ни в чём не бывало продолжил:

— Твой страх вновь потерять партнёра — страх гипертрофированный, который на протяжении многих лет управлял твоей личной жизнью и который заставил бежать без оглядки тем вечером. Ты уверен, что хочешь говорить об этом именно сейчас?

Ему моментально вспомнился разговор Поттера с детским психологом, и Том невольно поморщился. То, что Гарри понял, что конкретно его гложет на протяжении многих лет, он осознал ещё тогда, и всё же слышать подобное из чужих уст было… неприятно. Даже угнетающе. И тем не менее Том не собирался становиться главной темой их разговора:

— Не пытайся перевести стрелки на меня, Гарри, — с улыбкой предупредил он и, протянув ладонь, коснулся самого безобразного шрама. — У тебя посттравматический синдром?

Гарри, с интересом прищурив глаза, покачал головой. За чем последовал очередной вопрос:

— Может, расстройство личности?

Поттер внезапно приподнялся на локтях, осведомившись:

— У нас сегодня викторина, или я настолько тебя заинтересовал, что ради меня ты постиг азы психиатрии?

— Взял консультацию, — усмехнулся он.

Люциус не смог достать для него полную медицинскую карту Поттера, а в той части, что он предоставил, Том ничего особого не нашёл, кроме нескольких эпизодов гипотонии, мигрени и удалённого аппендикса. Что до остального — там было пусто и не хватало только маркера «засекречено». Поэтому ему ничего не оставалось, кроме как влезть в недра сети в тривиальной попытке определить зверя по приметам: «Колит в груди, поднялась температура, спёрло дыхание… Чем я болен muggle?» А под конец он даже несколько увлёкся, переходя к источникам, и купил парочку книг. Однако тема была слишком обширной, чтобы за несколько часов прийти к каким-то определённым умозаключениям — ему бы понадобились годы, — и Том опять блуждал в потёмках, лишь подпитывая свои догадки новыми дозами информации. Прочитав несколько книжек о медицине, врачом не станешь, и он боялся банально опростоволоситься перед Поттером.

— Горячо, — вдруг изрёк Поттер. Том вскинул взгляд, уставившись на него с немым вопросом, а тот тут же добавил: — Холодно. Холодно-горячо.

— Играем?

— Дерзай, — поощрительно улыбнулся Гарри и вновь упал на подушки.

— Так это расстройство личности?

— Теплее.

— Истерическое? — вскинул брови Том, а Гарри облизал губы, заставляя невольно прикипеть к ним взглядом, и по слогам протянул:

— Холодно.

Том моргнул, пытаясь сосредоточиться и мысленно воскресить всё, что он перечитывал, словно снова стал студентом, готовящимся к устному экзамену. И предпочёл он начать с исключения расстройств, что менее всего ассоциировались с тем, что он узнал о Поттере. И ощутил.

— Пограничное?

— Холодно.

— Тревожное или зависимое расстройство?

— Холодно, — осклабился Гарри. — Мороз-мороз…

— Параноидное?

— Разве это не ты подозреваешь меня в том, что я планирую использовать, обмануть и причинить вред тебе и твоим близким, воспринимая каждый мой поступок или слово как подвох? — насмешливо ответил Поттер, а Том повернул голову, тут же уточнив:

— Опять холодно?

Однако в ответ Гарри покачал головой:

— Уже теплее.

— Значит ближе по группе, — пробубнил Том, потерев лицо. — Шизоидное? — теперь уже с толикой удивления уточнил он.

— Как горячо, — с придыханием ответил Поттер.

— Ложь, — парировал он, моментально сев в кровати и обернувшись к нему.

— А мы уже закончили игру? — с притворной неуверенностью осведомился Гарри. Том растерянно моргнул, а тот тем временем добавил: — Интересно, у тебя такая феноменальная память, что ты всё запоминаешь на лету, или ты тратил своё время, заучивая на память? Не боишься, что она тебя подведёт? Не боишься играть со мной?

Поттер мазнул по нему взглядом, но в чужих глазах отпечаталось искреннее веселье, будто всё это и правда было простым развлечением для Гарри — не более. Точно Том как ребёнок тряс свой подарок и, оглядываясь на него, пытался угадать, что внутри коробки.

— А ты сомневаешься в моих способностях? — спросил он с заминкой. Не хотелось, чтобы слова прозвучали возмущённо или в них присутствовала некая претензия — вроде: да как ты посмел сомневаться! — и всё же подобные нотки отчётливо проявились дребезжанием в голосе.

— О! Нарциссическое расстройство, — улыбнулся Гарри надменно, цокнув языком. — Тёмный Лорд, вы, случайно, не фантазируете перед сном, как однажды покорите жалких смертных и встанете во главе правления?

Том недовольно сверкнул глазами, а Гарри со смешком добавил:

— Сколько достоинства и высокомерия!

— Шизотипическое? — перебил он его, насупившись.

— Горячо.

— Ты на всё говоришь «горячо» и водишь меня за нос. Опять.

— А вот это и правда ложь, — махнул рукой Поттер, поглядывая на него из-под полуприкрытых век. — Может, у меня несколько личностей и у каждой своё расстройство — об этом ты не подумал?

— Что?.. Диссоциативное расстройство?

— Холодно. А может быть и несколько расстройств сразу?

Том нахмурился.

Гарри вводил его в заблуждение и заставлял ещё больше сомневаться. Том, естественно, понимал, что существовало много нюансов при диагностике, а он не собирался прыгать с места в карьер, поэтому не мог ничего утверждать с точностью — для него эта сфера была чересчур далека. Однако шутливый тон предполагал, что точность здесь была не нужна: конкретный диагноз Гарри был уже поставлен, а Тому оставалось лишь угадать какой именно. Всё-таки Гарри был прав: неподходящая тема для разговора с утра. Но и само утро началось весьма странно.