Думай.

Покачав головой, Том снял наушник, оставляя его на столе, и вернул на место стул, но садиться не стал. Он подошёл к окну, буквально кожей ощущая, что где-то там, напротив, Гарри мог сейчас за ним наблюдать, и не стал задёргивать штору, прислонившись к косяку и поглядывая на спешащих внизу людей.

Думай…

Во-первых, насколько он мог судить, Поттер брался за гиблые дела — будь то единичные, массовые, серийные убийства или даже похищения, — но он не гонялся за обычными бандитами, поэтому единственное, что могло привести его к Тому, — это долбанная Формоза. Но как его занесло в Китай? Был ли он там лично или просто узнал?

Мог ли он посчитать, что Брайс — первая жертва из серии?

Что ж, способ убийства вполне мог натолкнуть на такие мысли: о создании некого почерка, о пробе и ошибке. Да и упоминание чёрной розы не давало ему покоя — что ещё за чёрная роза?..

Намёк, что он оставит цветок на моей могилке?

Том усмехнулся, провожая взглядом группу подростков, которые с интересом рассматривали вывеску и о чём-то спорили.

Нет, не то.

Во-вторых, массовые жертвы перестрелок или заказные убийства также не привлекли бы Поттера, так как в обоих случаях мотивы были предельно ясны, а вот что творилось в голове Амбридж — сплошная загадка. Разумеется, он не был настолько слеп, чтобы восхищаться трудом всех тех запертых по психиатрическим учреждениям психопатов лишь потому, что они оказались для Поттера более интересным времяпрепровождением, чем он сам. С этой точки зрения, Том не представлял для Гарри никакой ценности, разве что тот и правда ошибся, открыв охоту на неизвестного, а когда пришёл к цели, то понял, что Том — заурядный бандит с необычными замашками и претензией на величие. Да уж, он был не настолько горделив и самонадеян, чтобы не понимать, кто он есть на самом деле: убийца по необходимости. Отец развёл целую философию об их королевских корнях и благородном происхождении… Сам же Том считал, что бандит голубой крови — совсем уж дурацкая шутка.

И опять тупик: или Поттер совершил ошибку, или же его интересует нечто иное… Но что?

Думай.

Том озадаченно моргнул и обернулся на лежавший на столе рисунок.

Хризантема.

«Красные или белые?»

Нет, нет, нет… Раньше!

«…В некоторых странах это цветок траура, однако на Востоке хризантема так же символизирует возрождение. Пожелать трупу возрождения — какой мрачный юмор… Ведь она даже ничего не означает на языке цветов: ни сожалею, ни злорадствую, ни радуюсь — ни-че-го»

Том потянулся за телефоном: его знаний в данной теме было чересчур мало, чтобы провести параллели без дополнительной информации. Да и какой во всём этом смысл?

«В Китае хризантема означает зарождение энергии инь, женского начала, целомудренности, спокойствия, умиротворения и достатка… — скользил он глазами по первому попавшемуся сайту. — В Японии же этот цветок, символизирующий высшую власть… Печальное значение у хризантемы в Италии, Бельгии, Австрии и Франции. Цветок символизирует скорбь и утрату».

«…Я всегда умираю со скуки», — мысленно произнёс Том голосом совсем ещё юного Гарри.

Было ли дело в этом?

«Красные или белые?» — будто кто-то прошептал совсем рядом. Том вздрогнул, облизав пересохшие губы, и пролистал вниз: «С помощью красных соцветий предлагали перейти на новый уровень отношений или вступить в романтическую связь… Белые хризантемы дарили, чтобы подчеркнуть правдивость или искренность чувств…»

Думай!

В тот момент Гарри говорил образно, обобщая, не вдаваясь в подробности цветовой составляющей, а значит, намёков, связанных напрямую с ним, могло быть несколько. Или же одна часть была подсказкой, а другая — чем-то личным?

Слова…

Слова о значении хризантем не в какой-то конкретной стране, а на Востоке. Из чего следует, что можно включить и то и то.

Энергия инь… Высшая власть… Скорбь и траур… Смерть и возрождение или упадок и возобновление чего-то… Думай.

Но к чему здесь чёрные розы? В букете с хризантемами или же отдельно?

Об этом цветке он знал, ибо Розье как-то подарил подобный букет своей девушке прямо посреди урока. «Чёрная роза, — говорил он, — ничего не означает, поэтому значение придумываешь сам, но главное — чтоб у получателя не было плохих ассоциаций с этим цветом, если, конечно, ты не решил его вульгарно припугнуть».

Том оскалился, глянув на экран, и сильнее сжал телефон в попытке утихомирить нарастающее раздражение.

«…Их оттенок не совсем чёрный, а тёмно-бордовый. Выращивают такие розы только в одном месте на земле — в одной из провинций Турции…»

Думай, блядь!

«Тёмно-бордовые розы подойдут тем, кто хочет выразить уважение: прекрасный подарок женщине в почтенном возрасте, так как этот цвет означает неувядающую красоту. Такие розы можно приносить на кладбище в родительский день, потому что одно из их значений — соболезнование».

Энергия инь… Высшая власть… Почтенный возраст… Скорбь и траур… Смерть и возрождение или упадок и возобновление чего-то… Соболезнование о родителях.

Том, прикрыв глаза, резко задёрнул штору и шагнул к впавшему в спячку ноутбуку. Медленно, словно во сне, опустившись на стул, он смахнул экран блокировки, свернул файл и только тогда заметил прикреплённое видео, о котором и вовсе позабыл из-за очередной выходки Поттера. Однако с просмотром можно было повременить, а вот с этим — никак.

Том хотел ошибаться или что-то недопонять — очень хотел. Конечно, это были всего лишь догадки… основанные на чём? На нескольких словах Гарри, вырванных из контекста. С таким же успехом во всяком разговоре можно было найти тайный посыл, но каждая беседа с Поттером — это не всякая там беседа. Поэтому гипотезу стоило или опровергнуть, или подтвердить, а для этого была нужна информация.

«Питер Петтигрю».

До этого малозначащее имя сейчас было подозрительно звучным, точно жалящим, но два слова тут же отправились письмом, а он просидел несколько минут, гипнотизируя взглядом пустое окно, пока не пришёл ответ от Малфоя: «Дай мне шесть-восемь часов».

Том моргнул, словно очнувшись, перевёл взгляд на прикреплённые файлы и с еле слышным вздохом щёлкнул по иконке видео.

На экране появилась типичная допросная комната, а динамики захрипели:

— Там было слишком шумно. Вас не раздражает этот гул, мисс… Тонкс?

Напротив подозреваемого сидела пара. Однако запись велась с такого ракурса, что их лица ему было не разглядеть, в отличие от лица преступника — в котором Том тут же узнал МакНейра, — но ему не нужно было видеть: он каким-то шестым чувством понял, что мужчина — это Гарри Поттер.

— Мистер МакНейр, — заговорила женщина, — мне повторить вопрос? Берти Фуко, Линда Чамберли, Джон Финли, Ясон Лоу, Фелисити Фейн — знакомы ли вам эти имена?

— Извините, но я понятия не имею, о чём вы, — с любезной улыбкой поведал МакНейр. — Я уже вам говорил, что у меня нет друзей с подобными именами, — сокрушительно покачал он головой, — и говорил не раз.

Тонкс, занеся всё в протокол, спокойно заметила:

— Ранее вы указали, что помогали Ясону Лоу подготовиться к экзамену.

— Сомневаюсь. Мне кажется, вы что-то напутали. Я никогда не преподавал: у меня совершенно другое образование. Да и кто бы меня нанял без должной подготовки?

Она выдержала паузу и едва заметно покачала головой:

— Я и не говорила, что вы преподавали. Почему вы об этом упомянули? Вы были знакомы с Ясоном Лоу?

— Я не знаю. Может быть, мы и встречались. У него есть большой датский дог? Возможно, мы выгуливали собак вместе в парке.

Поттер всё это время молчал и даже не шевелился, словно камера записала человека, которого в реальности в комнате не было — призрака.

— Где вы были во вторник в девять вечера?

— Как всегда, прогуливался с Мирандой — это мой тойтерьер, — пояснил он с какой-то блаженной улыбкой, а Том скривился, потому что от «Репетитора», как и от всей этой видимости безобидного примерного гражданина и любителя животных, за версту несло чем-то искажённым, гнусным, неправильным. Словно мелкая рябь проявлялась на водной глади.