Мифический персонаж для меня, так как мы её ни разу не видели. Однако то, как Петтигрю отзывался о ней, превращалось в неоднозначную картину: то она брюнетка, то шатенка, в среду была голубоглазой, а в субботу вдруг превратилась в рыжую и зеленоглазую бестию, которая замучила беднягу своими сексуальными аппетитами… Так что или девушки были каждый раз разными, или их не существовало вообще.

«Вот увидишь, Поттер, как первым сиганёшь в бассейн, стоит температуре подскочить», — донёсся до меня насмешливый голос Питера.

Ага, щас — бегу и падаю.

В принципе, то не было сложной и неразрешимой проблемой: я просто мог не пользоваться дарованными привилегиями. Хоть бассейн и состоял из двух частей, но они не являлись полностью автономными — прямоугольная зона переходила в округлую — даже ромбовидную, я бы сказал — через серию небольших ступенек, каскадом спускающихся по обе стороны от разделяющего их мостика. Поэтому то, что нам любезно предоставили одну из секций, не означало, что наблюдать, как кто-то плавает в смежной или сидит на шезлонге, невозможно. Если обещанная жара и правда загонит меня в бассейн, оставалось в надежде рассчитывать на то, что Том не особо часто плавает. Я раза два видел его там, и то сидящим с неизменным ноутбуком на коленях в тени садового зонта.

И вот сейчас, сидя под одним таким, я смотрел на водную гладь и медитировал. Точнее, пытался. Потому что стоящий рядом Драко не позволял мне расслабиться ни на одну ебаную секунду.

— Итак, ты меня избегаешь, — еле уловимая дрожь в его голосе удивила, и я скосил взгляд. — Я заходил к вам, но Уизли не пустил меня, сказав, что ты заболел, — Малфой скривил губы в усмешке и тоже скосил взгляд. — Я пришёл на следующий день, но ты как сквозь землю провалился. Вчера в обед вас дома не оказалось. Странно, что, живя на одной территории, почти что в одном доме, я не могу застать тебя на каких-то жалких пять минут. Избегаешь же?

Я откинулся на спинку плетёного кресла, взирая на него снизу вверх:

— Я просто бегаю, а ты не умеешь выбирать время.

— И с каких пор ты начал бегать?

— Скоро и плавать начну — вот увидишь, — успев заметить дрогнувшую на чужих губах улыбку, я опустил глаза к голубоватой воде. Задавать следующий вопрос не хотелось категорически. Лучше уж продолжать перебрасываться ничего не значащими фразами, но тянуть с этим и дальше просто не имело смысла. — Может, просветишь, для чего ты меня искал с таким упорством?

— Плавать прямо сейчас? — проигнорировал Малфой мой вопрос. Весь в белом, аж в глазах рябит. Демон в обличии самой непорочности.

— Нет, полнолуния дождусь. Драко, не тяни кота за яйца…

Он внезапно сделал шаг ближе и стремительно опустился на мои колени, отчего кресло, явно не предназначенное для того, чтобы выдерживать вес двух взрослых мужиков, пронзительно скрипнуло. Вскинув брови, я смотрел на него, но на лице Малфоя меня встретил расцветающий румянец — и явно не от жары. Похоже, за то время, что мы не виделись, Драко успели похитить инопланетяне и покопаться у него в мозгах.

— Так. — Непонятливо моргнув, я нахмурился: — Если…

— Я расстался с Блейзом, — невозмутимо перебил он меня, смахнув мешающую чёлку с глаз.

Да я как-то уже и сам это понял. Хотя с него станется — мог мозги ебать сразу нескольким партнёрам, и совесть не посмела бы даже пискнуть против.

Хмыкнув, я спокойно положил ладони на подлокотники, с интересом разглядывая его:

— И ты захотел одолжить мои колени? Теперь, когда дал Забини отставку?

— Гарри, — вполголоса позвал он, протянув ладонь, но я резко перехватил её на полпути, намертво стиснув:

— В какую игру ты снова играешь? — вкрадчиво поинтересовался я, буквально до хруста суставов сжимая его пальцы, отчего тот сморщился, но взгляда, теперь уже подёрнутого дымкой гнева, не отвёл:

— Ты не даёшь мне сказать!

— Потому что не желаю этого слушать. — Отбросив его ладонь, я уже собирался скинуть и его самого с колен, когда тот подался вперёд в непонятно-понятном для меня порыве, но смазавшаяся траектория движения столкнула нас лбами.

— Чёрт!

— Ты в своём уме, Малфой?! — Процедил я, ощущая пульсирующую боль над бровью, но стоило глянуть в сторону, как слова застряли в горле, как и воздух — я им поперхнулся.

Том.

Он словно застыл на полпути куда-то, а садовые ножницы в руках говорили сами за себя. Если, конечно, тот не собирался изначально отстричь к хуям мне что-нибудь за то, что я — а со стороны именно так, наверное, и казалось — лапаю его «племянничка». Однако, слегка склонив голову набок, смотрел он исключительно на меня. И от этого взгляда хотелось спрятаться, скрыться, сбежать, сверкая пятками; от него по телу бегали крупные, как грёбаные вымершие мамонты, мурашки, а желудок сводило спазмом. Не от страха, нет, — от ощущения, что я блядски встрял.

— Ты для этого всё устроил? — прошипел я, резко поднимаясь, отчего Малфой чуть не завалился в сторону. На его потерянный, оглушённый вид мне было абсолютно наплевать: сделает невинные глазки, упиваясь разыгранной картой ревности, и Том спустит ему это с рук, но не мне. Не мне, сука! Хоть я здесь вообще не при делах. — Опять, сучонок, используешь посторонних в своих игрищах? Каков твой предел, а? Когда же ты угомонишься и станешь хоть кем-то дорожить?! — Я резко обогнул его и устремился к дому, всё ещё ощущая затылком чужой взгляд: тёмный, пронзительный и… наполненный гневом.

Сомнения рассеивались.

***

Пятница.

Сидя в клубе, я цедил какую-то слабоалкогольную бурду, которую намешал бармен под предлогом «коктейля вечера». А мне хотелось откровенно напиться, чтоб прям вдрабадан. Вот только в прошлый раз ничего хорошего из этого не вышло.

Музыка гремела в ушах; всё вибрировало от неё: барная стойка, стул, я сам. Словно позади на меня надвигалась орда зомби из какого-нибудь постапокалиптического сериала, а топот тысячи ног создавал вибрации, мол, беги, Гарри, спасай свою жизнь… А Гарри на всё похуй. Даже мозги мои, наверное, были невкусные — спеклись от тяжких и продолжительных дум за эти дни. Да уж, заносило меня знатно.

Рон с Гермионой отплясывали где-то или уже лобызались где-нибудь ещё. Я же был рад своему временному одиночеству в кругу световых лучей, искусственного дыма и сменяющегося каждые пять минут стакана с разными напитками, точно я собирался испробовать весь их ассортимент и плевать, что смешивать — не лучшая из идей.

Со вчерашнего дня мои передвижения стали в два раза резвее, точно пиздёж Драко обеспечил меня реактивным движком. Стоило чутью завопить об опасности, и ноги сами несли меня в сторонку, подальше от индивида, способного испепелять одним лишь взглядом. Возможно, мне стоило бы объяснить ему ситуацию и пояснить, что это всего лишь небольшое недопонимание… Но это означало бы признаться в том, что я в курсе их маленького секрета. Вчера, пребывая в бешенстве, я почти был готов заявиться, и тем не менее не стал этого делать.

С одной стороны, я понимал, что могло привлекать в Драко: в нём смешивались несовместимые качества, делая смесь взрывоопасной и такой же наркотически-притягательной. Каждый день — чёртов фейерверк, а быть рядом — словно ходить по горящим углям: остро, волнительно, однако, простояв слишком долго, можно и обжечься. С другой стороны, меня накрывало осознание, что я категорически не желал видеть того, как Том будет страдать из-за чужих закидонов. Абсурдно, если учесть, что они знакомы дольше и, скорее всего, тот знал Драко гораздо лучше, чем я. А значит, пошёл он на такую жертву сознательно, каким-то образом мирясь со всем дерьмом внутри Малфоя. Это, наверное, было достойно уважения, но вызывало у меня одну лишь горечь, которую даже жуткая приторность коктейля не могла разбавить.

— Скучаешь? — услышал я над ухом и скосил взгляд на нежеланную гостью. Высокая темноволосая незнакомка смотрела на меня с сонной, но очаровательной улыбкой.

— Присаживайся, — едва заметно махнул я рукой с зажатым стаканом на соседнее место, — поскучаем вместе.