Гароу вначале задумчиво осмотрел эту потрепанную перекошенную фигурку, а затем, самодовольно хмыкнув, двумя длинными пальцами выудил откуда-то из закромов своего маленького кармана помятую, чуть надорванную коллекционную карточку, края которой были начисто стерты.
Тэруко, не удержалась и по ее щекам покатились крупные слезинки. Это заставило юношу убрать излюбленную ухмылку и слегка нахмуриться. Не любил он девичьих слез. Поспешно вытирая их, она дрожащей от волнения рукой протянула ему монстра, за что была мягко схвачена за тонкое запястье. Его руки теперь были гораздо больше ее, пальцы длиннее, а ладонь шире. Хват стал крепче. Да и сам он превратился в настоящего мужчину. Взгляд стал уверенный, и от той прежней смущенности не осталось и следа. Но все же, кое-какие детские черты проступали. Особенно тогда, когда его глаза округлялись, и этот острый кончик носа причудливо вздернутый вверх, выдавал в нем того мальчугана, который неловко переминаясь с ноги на ногу с силой прижимал к себе те несчастные игрушки, которых никогда бы и не имел, если бы не этот нелепый детский договор. Это был тот самый чудик, стремный «монстр». Сомнений совершенно не осталось.
Гароу внезапно поджал губы. Каждый раз он отчаянно собирался пойти на эту самую детскую площадку, встретиться там с Тэру, обсудить новую серию мультсериала. Ведь за нескончаемыми тренировками времени на просмотр телевизора совсем не оставалось. Старик гонял их очень уж сильно, абсолютно не жалея и не потакая слабостям. Тогда, вместо такой любимой заглавной песни, он слышал командные крики своего наставника и громкие вздохи других учеников. Тогда, ему оставалось лишь бережно собирать в небольшую коробочку все найденные карточки в надежде однажды обменять их на такие желанные фигурки. Тогда, у него остались лишь короткие воспоминания о той непоседливой девчонке с хулиганской внешностью. И не смотря на давно утерянную коробку, он уберег лишь одну единственную карточку, которая, как он был уверен, наверняка понравится этой странной мелкой хулиганке. Ведь она была тем единственным, что не раздражало его в тех самых воспоминаниях о прошлом.
— Ну что, наш договор в силе? — не без ухмылки поинтересовался Гароу.
— В силе! — на ее губах появилась та детская, нелепая улыбка, которую он так часто вспоминал.
========== Часть 2 ==========
Осень — хорошая пора. Волшебная, местами даже слишком. Наблюдать за опадающей листовой очень интересно. Кажется, что деревья совершают некий ритуал, не иначе. Вообще, для каждого осень значит что-то свое. Кто-то видит в ней только нескончаемую слякоть, дожди, и еще эти сраные листья которые и летят, и летят, и летят. От лета уже почти ничего не осталось, разве что солнце все еще кое-как отчаянно пригревает. Кто-то видит в осени романтику. Такую, которую обычно показывают в мелодрамах или описывают авторы в своих произведениях. В эту пору почему-то хочется влюбляться. Томиться, словно мясо в котелке под овощным соусом. Распадаться на части, и снова, кое-как нехотя собираться в одно целое. При этом непременно потерять какую-то частицу себя. Подарить ее этой странной поре — осени.
Для Гароу осень была всего лишь очередным временем года, которое в любом случае наступит, вне зависимости от того, любишь ты его или нет. С тех самых пор, когда он переехал в додзе этого чудного старика, прошло чуть более трех лет. Ему почти четырнадцать, а в глазах уже заметна усталость. Интересно, это у всех так проходит переходной возраст или только у него? Хотя, если верить книгам он должен уже подходить к концу. Но почему-то именно сейчас ощущался его пик. Хотелось бунтовать. Хотелось кого-то избить для начала, а потом взбунтоваться. Нет, или лучше просто взбунтоваться? Решить было трудно. Еще и с телом происходит что-то непонятное. Интересно, почему так неприятно смотреть на себя в зеркало? Лицо стало каким-то угловатым. Или, то просто, кажется? Еще и все тело становится каким-то странным. Каким-то непонятным. Вроде бы и мышцы видны, но чувствуется некая недоразвитость. Порой, это даже тренировкам мешает. Можно в одно мгновение потерять контроль, а это жутко бесит.
Сегодня, стоя перед зеркалом, Гароу ненавидел себя больше обычного. Мало того, что руки еще полностью не восстановились после вчерашнего усердия в спарринге с манекеном, так еще и тот инцидент, который настиг его с утра. Обычно такого не случалось. Ночью он спал крепко, как всегда. Вообще, тогда он еле ноги до футона доволок. Старик был беспощаден, так еще захотелось, и позаниматься индивидуально с ним. Черт его дернул вообще предложить ему провести еще одну тренировку. А он еще так обрадовался энтузиазму своего ученика.
— Вот черт, — зафырчал юноша, осмотрев еще раз свои ночные штаны. — Хорошо, что никто не увидел, — последовал усталый вздох.
Смущаться Гароу умел, и делал это теперь с завидным постоянством. Обычно, он мог себя контролировать. Да и как-то не до половых влечений пацану, которому нет еще и пятнадцати. Или как раз самое время для них? Но сегодня утром он понял, что его тело впервые так его подставило. Причем конкретно так подставило. Проснулся он как обычно, раньше остальных, но почувствовал некий дискомфорт. Мало того, что все тело ныло от беспощадной тренировки накануне, так еще и штаны были все измазаны мерзкими огромными пятнами. Пятна были еще влажными, видимо произошел этот инцидент практически перед пробуждением. Осмотрев себя еще раз, юноша что было сил бросился в ванную комнату, заперев за собой дверь. Со стороны могло показаться, что у него ночное недержание, не иначе. Но вот следы-то были другого рода. Более интимного и постыдного. Щеки юноши покраснели.
— Как же все это достало! — он с силой врезал ладонями по бортам раковины.
Его тело менялось, и то, что он не мог это контролировать, начинало порядком бесить. К сожалению, учитель Бэнг не особо распространялся на тему полового созревания. Хотя прекрасно видел, как меняются его ученики. Гароу был уверен, что не он единственный подвержен такому влиянию сейчас. Но, с кем это обсудить? С кем поговорить и кому пожаловаться? Старику? Неплохой вариант, но как лучше это ему рассказать? Или с кем-то из ребят? Нет, засмеют — не иначе. Последовал глубокий вдох.
— Надо принять душ, и сменить одежду, — пробурчал он себе под нос, аккуратно разматывая бинты на руках.
Ногти посиневшие, костяшки пальцев напрочь сбиты, ладони с бордовыми отметинами и эта дрожь, которую тяжело унять. Нет, это очень малая плата за то, чтобы стать сильнее.
***
Тэруко сидела на кровати, и устало осматривала комнату. Ее волосы понемногу отрастали, от чего концы приятно щекотали щеки и шею. Девушка громко зевнула и, сжав коленки, крепко потянулась. Нужно было собираться в школу. Медленно и крайне неохотно сползая с кровати, она подошла к зеркалу и стянула с себя огромную ночную футболку.
Ее тело. Ей было чуть больше четырнадцати. А вернее, через месяц уже пятнадцать. Она подозрительно быстро начала терять вес. Вот он как-то сам начал уходить. И вроде бы двигалась она, как обычно — много, ела тоже не мало, но вес исчезал. Просто таял на глазах. Сестра очень завидовала этому. Ведь ей постоянно приходилось сидеть на диетах в свои двадцать три, чтобы не дай Бог не набрать лишний килограмм. Казалось, девушка была просто одержима собой и своей внешностью. Тэру устало вздохнула, встав в пол-оборота. Бедра стали чуть шире, плечи расправились, стали видны ключицы и эти выпирающие косточки внизу живота. Грудь будто налилась. Нет, она не была большой, но стала какой-то упругой и такой, приятной на ощупь. Два небольших полушария с аккуратными розовыми сосками — вроде бы достаточно симпатично. Девушка хмыкнула и сделала оборот вокруг себя. Интересно, почему ушел вес? Неужели из-за того, что она быстро пошла в рост и организм просто не поспевал набирать массу? Наверное, поэтому. Но, в любом случае, теперь хотелось надеть короткие шортики, да и юбку. От ссадин на коленях остались лишь многочисленные белесые шрамы, а от синяков совсем ничего. Вот бы только волосы были бы подлиней. У Мираи из параллели такие красивые волосы. Ровные, черные, длинные, блестящие. Она ими так гордится. Да и любуются ими все мальчишки и девчонки. Мираи была красивой. А Тэруко? А Тэруко так и осталась тем самым хулиганом, правда не таким угловатым и неуклюжим. Девушка отпрянула от зеркала. Нет времени на любования. До первого урока осталось чуть менее часа.
