— Что ты тут делаешь? — вопросительно нахмурившись, проговорила Гермиона.

— Как и все. Работаю, — усмехнулся парень, направляясь ближе к девушке. — И одна из моих обязанностей — сопроводить тебя на твоё рабочее место.

— Не знала, что ты устроился в Министерство.

— Я и не планировал. Это своеобразная… реабилитация. А теперь следуй за мной, — не дожидаясь ответа, брюнет влился в толпу, растворяясь в огромном количестве рабочих. И Гермионе ничего не оставалось, как рвануть за однокурсником следом.

Весь их путь преследовался тишиной, даже в лифте, когда они поднимались на четвёртый уровень, они не говорили. Лишь выйдя из лифта и подойдя к кабинету, Теодор Нотт обернулся к Гермионе, чтобы указать рукой на дверь.

— Тут ты будешь проводить свои выходные. В твои обязанности будет входить распределение домашних эльфов и составление протоколов о своих решениях. Если управляющий подразделения одобрит их, то ликуй и радуйся, иначе же придётся провести здесь остаток своих дней, расписывая причины своей неудачи, — весь монолог Тео звучал ровно и монотонно, и, кажется, он даже ни разу не вздохнул. На одном дыхании. И даже его шутка казалась весьма правдоподобной, что перебило какое-либо желание ответить ему такой же колкостью.

— Отлично. Проще простого, — девушка спрятала руки за спину, стараясь скрыть накатывающую панику. На самом же деле Гермиона очень волновалась, она меньше всего хотела увидеть в Ежедневном пророке новый заголовок, который бы гласил: «ГЛАВНАЯ ВЕДЬМА МАГИЧЕСКОГО МИРА НЕ СПРАВИЛАСЬ С ЭЛЕМЕНТАРНОЙ РАБОТОЙ В МИНИСТЕРСТВЕ».

Слизеринец развернулся и зашагал прямо, растворяясь в длинном людном коридоре. И Гермионе ничего не оставалось, как молча зайти в свой кабинет. Открыв дверь, гриффиндорка первым делом увидела рабочий стол, который стоял ровно посередине комнаты. Изящностью этот кабинет не выделялся, всё помещение было оформлено в бежевых оттенках: стены, на которых красовались портреты предыдущих, известных работников и министров в рамках из тёмного дуба; параллельно им располагались два одинаковых шкафа всё из того же тёмного дерева. У стола, ровно напротив выхода находился стул, который больше походил на кресло, обделанное бежевой тканью.

Гермиона прошла вглубь кабинета, обходя рабочее место и усаживаясь на стул. Перед ней уже лежала внушительного размера стопка документов, которые ей будет необходимо перебрать сегодня.

***

Первый рабочий день девушка провела спокойно, перебирая документы и составляя протоколы. За сегодняшний день она перенаправила двадцать девять домовиков, которые ранее служили Пожирателям Смерти, в другие дома волшебников. И Гермиона была довольна проделанной работой, потому что эльфы начнут лучше жить, как ей казалось, у приличных людей. На столе у гриффиндорки оставалось пару листов, которые ей необходимо перебрать.

На глаза попадается протокол с грифом «ПС»:

«Домашний эльф — Гурбан.

Хозяин — Корбан Яксли.

Причина перераспределения — смерть хозяина».

— Что за чертовщина? — проговорила Гермиона. Её брови почти соединились на переносице, глаза сильно сощурились, а напряжение на лице можно было разглядеть за километр. Гриффиндорка бегала глазами по тексту, не понимая, как это может быть возможно. И, недолго думая, она сложила документ и спрятала его во внутренний карман пиджака.

Гермиона в спешке оформила оставшиеся протоколы, и, не дожидаясь ответа от управляющего подразделения, вскочила с места, покидая кабинет.

Если он мёртв, тогда где моя семья?

Подходя к каминам, девушка наткнулась взглядом на знакомую фигуру. Брюнет уже собирался раствориться в зелёном пламени, когда Гермиона схватила его за руку, привлекая его внимание на себя.

— Как окажешься в Хогвартсе, никуда не уходи, — проговорила она. Глаза гриффиндорки были наполнены ужасом, и Теодор знатно смутился, когда смог рассмотреть её беспокойство. Гермиона отпустила руку, и слизеринец, не проронив ни слова, молча аппарировал.

Оказавшись в стенах родной школы, гриффиндорка, перешагнув порог камина, разглядела парня, лениво стоящего напротив.

— Что хотела? — медленно проговорил Теодор Нотт.

— Раз ты тоже участник этого… плана, то, я думаю, ты должен это видеть, — Гермиона распахнула пиджак, доставая из внутреннего кармана сложенный лист. Она протянула документ парню, фокусируясь на его лице в попытке рассмотреть какую-нибудь эмоцию. Теодор помедлил, но спустя несколько секунд взял пергамент, вчитываясь в текст.

— Что это значит? — задал вопрос слизеринец, не поднимая глаз на девушку.

— Нотт, если бы я знала, я бы не находилась тут. Яксли мёртв, или, по крайней мере, все так думают. Только вот… в Министерстве известно о том, что он похитил моих родителей, и тут возникают вопросы… — девушка сделала небольшую паузу, прежде чем закончить свою мысль, — кто, чёрт возьми, это сделал и зачем ему, или им, это нужно?

Гермиона говорила это так, словно Теодор Нотт знает ответы на все эти вопросы. Но он лишь сложил документ и протянул его гриффиндорке. На его лице не было ни единой эмоции, как будто его лицо не способно выражать ничего больше, кроме равнодушия.

— Почему ты это говоришь мне? Разбирайся с Малфоем, он же у нас главный герой-любовник, — парень развернулся, собираясь уходить. И он делает первый шаг, что приближает его к выходу. — Я помогаю другу, а не тебе.

Дверь раскрылась, и слизеринец пропал в глубине тёмного коридора, оставив Гермиону одну, с полным непониманием и сложенным пергаментом в руках.

Причина перераспределения — хозяин мёртв.

========== Глава 14 ==========

28 сентября, 1998

Понедельник – особенно тяжёлый день из-за большого количества занятий, которые ни в коем случае Гермиона не могла пропустить. Первые два урока МакГонагалл мучила студентов длинной нудной лекцией; на Зельеварении новый преподаватель, чьего имени Гермиона так и не запомнила, требовал мёртвой тишины от студентов, выдавая задание из учебника и молча наблюдая за их работой, а на занятиях Прорицания гриффиндорка считала минуты, ожидая окончания.

И весь этот день Гермиона провела в компании слизеринцев, которые на удивление действительно перестали конфликтовать с гриффиндорцами. А она только и делала, что пыталась незаметно повернуть голову, надеясь наткнуться на холодный взгляд парня. Только он не смотрел на неё. Его глаза прожигали дыру в деревянном столе на уроке Зельеварения, пока он наглаживал ладонью покрасневшие щёки. И этот насыщенный румянец появился точно не из-за смущения, ему как будто дали пощёчину, даже ни один раз. А когда его рука замирала, словно ощущая обжигающий взгляд девушки, Гермиона торопилась отвернуться и продолжить создавать видимость изучения страниц учебника.

Она благословила Мерлина, когда её правая нога перешагнула порог кабинета Прорицания, и Гермиона смогла спокойно выдохнуть, зная, что этот день почти закончился. Студенты радостно хохотали, спускаясь вниз по лестнице Северной башни, и этот гул уже не так напрягал и раздражал. Возможно, потому что сейчас внутри девушки не сидит постоянная паника. Разговор с Джинни позволил Гермионе выдохнуть, скидывая небольшой груз с плеч, а потом тот документ… если Яксли действительно мёртв, то есть надежда на то, что вся эта история может закончиться не так уж и плохо, как девушка думала.

Покинув кабинет Прорицания, Грейнджер заметила, что за окном уже темно. Огромная луна начала выглядывать из-за горизонта, придавая и так волшебному месту ещё большей загадочности. Гриффиндорка стучала каблуками по плиточному полу, и звук, раздававшийся из-под её ног, эхом разносился по стенам Хогвартса. Студенты быстро разбежались по гостиным своих факультетов, и сейчас Гермиона наслаждалась спокойствием тишины. Действительно наслаждалась, а не бегала в её поисках, чтобы погрузиться в свои тяжёлые мысли, от чего эта тишина начинала казаться невыносимо громкой.

Но ей всё еще не давали покоя вопросы, которые, подобно рою мух, кружились у неё в голове. Например, мёртв ли Яксли на самом деле или его кто-то прикрывает? А если он действительно мёртв, то кто решил втянуть Гермиону в эту непонятную игру? Одно было совершенно ясно – придёт время, и она определённо заставит противника играть по её правилам.