— В трущобах, сегодня.

Дядя рассказал все, как было, не забыв проехаться словестным катком по моей: «излишне самоуверенной персоне». Но это касалось только того, что случилось сегодня в Фарнелле. О том, что еще случиться, или происходит прямо сейчас, старый лис умолчал. Зато несколько раз повторил, что Суслики работу не делают, разгонять их пора. Еще советовал обратиться к профессионалам. Нам.

После того, как дядя завершил рассказ, Бертрам не стал упираться, согласился на небольшую интригу. А что ему оставалось? Дядя и так от этого разговора получал все, что хотел — сообщал властям гораздо высшей инстанции, чем на ту, на которою надеялся, что в городе обосновались оборотни. Причем подал это в виде жеста доброй воли, а не просьбы. Чьи там дальше головы полетят, его не интересовало. Вот Уиксли и пытался урвать кусочек для себя и ООП. Долго торговался, чтобы заполучить все три трупа. Последний дядя хотел придержать и выставить, как личный трофей клана, но Уиксли обещал, что сам даст интервью, в котором распишет неоценимую помощь лучших охотников на оборотней в мире. При этом старый служака строго ограничил ответную услугу профессиональными рамками. То есть он готов сделать то, что и так обязан по долгу службы, но гораздо быстрее, либо медленнее, если нужно, но на открытое нарушение закона не пойдет в жизни.

Ага, не политик он, как же!

В общем, расставались граф Бремор и глава ООП, довольные друг другом. Каждый искренне считал, что выиграли от договора больше партнера. И даже зная то, что собирается провернуть дядя с журналистами, я бы не стал скидывать главу ООП со счетов. Главное, что управились мы относительно рано. Я еще успевал наведаться к Эйли!

Оставив Кастета в Бреморском доме, я поехал на свидание. Уже через двадцать минут был у ее дома. Сразу за мной притормозил кэб, пассажирская дверца открылась, из нее вырвался негодующий крик:

— Дункан, скотина! — Вслед показалась разъяренная рыжая фурия.

— Господи, что на этот раз?! — рявкнул я и шарахнулся в сторону от огненного луча, которым Финелла на моих глазах металл резала. Луч врезался в боковое стекло Купера, скользнул по защите и унесся прямо в крышу соседнего дома, оставив подкопченную полосу на черепице.

— Ой! — смутилась Вспышка.

Таксист врубил заднюю, убираясь подальше от психованной клиентки. Я же достал пистолет, пару раз выстрелил дуре по ногам и нырнул под прикрытие морды автомобиля. Несколько выстрелов ее амулетный щит точно выдержит. Мне нужно другое оружие, способное успокоить истеричку, пока он полквартала не разнесла. Главное, пока мою шкурку до хрустящей корочки не зажарила.

Не выпуская из руки пистолета, я провел правой рукой над левым запястьем, активируя форму заклинания на браслете. Кристаллические клинки мне вернули. Они хоть и были пустыми, но на пару фокусов мне и собственного родника хватило бы. Уже привычным движением я схватил центральную часть заклинания, надавил и в момент активации увидел как из дома Эйли выбегает отец с дробовиком наперевес.

Заклинание сорвалось.

Огромный бык перевертыш поймал мой взгляд, строго глянул на Финеллу, что была скрыта от меня корпусом автомобиля, и потребовал объяснений:

— Что здесь происходит, молодые люди?!

— Эта дура пыталась меня убить!

— Не пыталась я! Я мимо целилась, да и лучик там был — ожог максимум. А ты в меня стрелял!

Финелла высунулась из-за задницы Купера, а я поднялся над капотом.

— Я защищался!

— Ты в меня стрелял, скотина!

— Такое случается, когда огненными лучами в людей стреляешь, ненормальная! Скажи спасибо, что клинок не бросил, они щиты пробивают. — О том, что заклинание сорвалось, я умолчал.

— Да после того, что ты сделал, я…

Выстрел из дробовика резко оборвал наш спор.

— По домам! — ультимативно приказал глава семейства Шериданов.

На наши крики за его спиной уже начала собираться семья. Первым я увидел Гарфилда. Братец Эйли приветливо махнул мне тесаком:

— Привет, зятек, Шкварка. Ай!

Эйли ткнула его острием своего клинка в зад, заставляя уступить место в дверном проеме и поинтересовалась.

— Что происходит?

— Она пыталась меня убить! — заявил я.

— Он тебе изменяет! — заявила Финелла.

— Что? — переспросили мы с Эйли одновременно.

— Зяте-ек, — сокрушился Гарфилд, — заче-ем?! Я буду по тебе скучать, мужик.

Эйли машинально врезала ему в живот локтем.

— В каком смысле изменяет!? — вкрадчиво поинтересовался Хал Шеридан у дочери.

Дробовик в его руках неожиданно приобрел какую-то магнитную притягательность. Я взгляда отвести не мог. Плюнул на все, и сразу активировал каменную плоть. Потом могу не успеть.

— Доченька? Ничего не хочешь рассказать?

— Зятек, — воскликнул Гарфилд, обнажив в улыбке все тридцать два конских зуба. Вытянул кулак с оттопыренным большим пальцем. — Мужи-ик!

— Уйди! — приказал тяжелым голосом отец лоботряса. Я бы на его месте испарился, но парень жестом показал, что рот на замке и никуда не пошел, продолжая сиять белоснежной улыбкой счастливого идиота. Эйли на него даже не замахнулась в этот раз.

— Папа! — она выставила перед собой руки, забыв спрятать тесак. — Пап, это не то, о чем ты подумал! Мы с Дунканом не спим.

Отец семейства вспомнил обо мне, и ствол дробовика угрожающе качнулся в мою сторону. Финелла при этом масла в огонь подлила:

— Вы не спите, но Дункан, по всей видимости, уже не в силах терпеть!

— Я тебя сейчас действительно пристрелю, — пригрозил я.

Вовремя. Перестрелка и ссора привлекли внимание соседей, одним из которых был брат Финеллы. Слепой огонь Флауэр вышел из дома и направился прямо к нашей веселой компании.

Хочу к оборотням. С ними спокойней.

Но он вроде не слышал, моих слов.

— Дункан! — потребовала Эйли.

Что я пропустил?

— Да?

— Скажи что-то.

— Что?

— Например то, как ты девиц легкого поведения в клубах тискаешь, — фыркнула Финелла.

Эйли мгновенно забыла о том, как оправдывалась перед отцом.

— Что-о ты делаешь?

Ее глаза засияли, черты лица приобрели звериную форму. Обычно я находил это милым, но не сегодня.

— Проклятье, Финелла, я же тебе все объяснил.

— Да-а-а. То есть лапал ты ту девицу исключительно ради племянничка и мужской солидарности?

— Какую девицу? Что ты дура несешь?

— Я бы попросил не оскорблять мою сестру, лорд Локслин, — холодно попросил подоспевший к разгару разборок Джеймс. Его слова и стали той соломинкой, что переломила верблюду хребет.

Я сорвался.

— Да иди ты нахрен вместе со своей сестренкой, Джеймс. У нее видно мозги совсем поплыли.

— Да я сама видела, как ты щипал ту курицу за зад! Скажи спасибо Саймону, что не дал мне зажарить тебя на месте, предатель!

— Ты пьяная, под зельями или наркотой?

Джеймс потянул носом воздух.

— Финни ты пила?

— Эм… Всего глоток шампанского, Джеймс.

— Ты знаешь, как я к этому отношусь сестра! И где вообще ты была?

— Наверное, в каком-то третьесортном клубе, как обычно, — сказал я. — Во все приличные заведения ей являться запретили.

— По крайней мере, я там была со своим парнем.

— У тебя есть парень? — поинтересовался Джеймс тоном, который минуту назад задавал свой вопрос Хал Шеридан.

— Ой… — ответила Финелла.

— Почему я не знаю?

— Мы только недавно встречаться начали…

— Вы уже полгода как спите вместе, — не удержался я.

Ой, какое же это приятное чувство — месть. Сделал гадость — и на сердце радость.

— Ой… — повторила Финелла и втянула голову в плечи. В воздухе запахло горелым. Трава на газоне рядом с Джеймсом начала стремительно бледнеть и высыхать. — Дункан, скотина! — повторила Финелла, а потом словно решилась на отчаянный шаг, выровнялась, посмотрела в слепые глаза брату. — Да спим! По крайней мере, я сплю с человеком, которого люблю, а не ищу утех на стороне как Дункан!

— Дункан! — угрожающе зашипела Эйли.