— Ах, прости, любезный. Конечно же, я забыл представиться! — чародей покрутил рукой у виска, не слишком умело изображая путающегося в мыслях старика, а затем, притворно опомнившись, важно склонил голову: — Меня зовут Латериус Изаре, волшебник седьмого ранга, дипломированный адепт света и тьмы, магистр кафедры Высших стихий Тирполисского университета.

Орк вознамерился было назвать свое имя, но заместо слов закостеневший язык выдал только невразумительное мычание.

— Молчи, молчи, приятель, ты здесь не для того, чтобы пустословить, — медоточиво пропел магистр Тирполисского университета, впрочем, даже не пытаясь скрыть, что его добродушие является всего лишь криво нацепленной маской.

— Ты знаешь, друг мой, как долго я тщился разгадать тайну этого места?! — патетически возопил адепт света и тьмы. — Сколько времени ушло на то, чтобы понять, что же имели в виду демоны, начертав на стене «фатхир-ра-саддин», «кровь сильного», если так тебе будет понятнее.

Дрогг совершенно не кумекал, о чем глаголет странный колдун. Тем не менее, в груди орка зашевелился, исподволь нарастая, осклизлый комок недоброго предчувствия.

— Так, о чем это я? — спохватился заболтавшийся маг. — Ты, приятель, верно, совсем не ведаешь, куда попал? Думаешь, что это обыкновенная гробница навроде тех, что на каждом шагу попадаются в Фаим-Араде? Нет, дружок, сие место — отнюдь не усыпальница. Это схрон, тайник… Ладно, хватит разговоров, — полностью иным, ледяным и решительным, голосом оборвал сам себя волшебник.

Латериус закусил нижнюю губу и сделал несколько направленных на охотника пассов. Зеленокожему почудилось, что его овеяло легким ветерком. Болдырь ощутил как, сопротивляясь чародейству, на левом запястье задрожал аметистовый браслет. Тело орка медленно оторвалось от пола и, приняв лежачее положение, не спеша поплыло к круглому алтарю.

Через минуту спина охотника легла на плоскую вершину. Видно, в предвкушении скорого угощения камень противно потеплел. Инкрустированный сиреневыми кристаллами амулет продолжал трястись. С высоты постамента лишенный возможности двигаться полукровка более не видел волшебника.

— Я скажу, зачем ты мне понадобился, орк, — услышал Дрогг чародея. Милорд Изаре более не хотел возвращаться в ипостась забавного старичка, говоря сухим лязгающим, ровно сталь, тоном. — Не для того, чтобы потешить твое любопытство, а только лишь по тому, что мне надо как-то себя развлечь, пока я малюю потребные для ритуала фигуры.

Маг замолчал, судя по шороху, извлекая нечто из-под пелерины, а спустя несколько секунд заговорил снова, вещая, точно бывалый сказитель:

— Первыми обитателями нашего мира являлись ниэли — народ, подобный нынешним эльфам. Хотя собственно от ниэли лесные владыки и ведут свой род. Тогда Садрия представляла собой лишенную какой-либо жизни каменистую пустошь. Пришедшие из глубин астрала могущественные чародеи начали обустраивать себе новый дом, сотворяя растения и животных. Я лично сомневаюсь, что пращуры эльфов были на такое способны, но трактаты тирполисской вивлиофики говорят именно так. Но вслед за ушастыми созидателями в Садрию нагрянули их давние враги — демоны. Разразилась большая магическая война, не чета нынешним сварам. Как и полагается, поначалу верх брали злодеи, но после ряда поражений силы добра собрались с духом и взялись крушить темные орды. Так вот, основные схватки той далекой войны происходили как раз в пределах теперешней Этролдской пустыни. Отступая, демоны рассчитывали вернуться, посему обустраивали глубоко в толще скал секретные схроны, где складывали оружие и артефакты, кои не могли уволочь с собой. Дабы ниэли не нашли и не разграбили их тайники, астральные захватчики накладывали на хранилища мощные защитные чары. На наше счастье, демоны ту войну проиграли и ныне уже никогда не явятся за своим имуществом. Но перейдем к дням сегодняшним. Более полувека назад я обнаружил один из таких схронов. Много лет я потратил на то, чтобы снять запечатывавшие укрывище заклятия. Неделями я просиживал в холодных катакомбах, тщась вникнуть в смысл надписей на стенах. Я решил все оставленные демонами загадки, кроме одной, запиравшей последнюю дверь. Руны на преграждавшей путь к сокровищам глыбе гласили «фатхир-ра-саддин уш хишал», «потребна кровь сильного». Долго ломал я голову над тем, что же означают сии слова. Потрафила переписка, кою я вел с одним некромантом. Лич поведал мне, что демоны всегда прямолинейны и не терпят иносказания, посему, ежели надобно кровь сильного, следовательно, надлежит залить оной кровью все подземелье. Я стал работать в этом направлении, но выяснилось, что все далеко не так безоблачно, как мыслилось повелевающему мертвецами. Надо было не просто найти могучего человека и вспороть ему брюхо на жертвенном камне. Для заклания требовался некто способный преодолеть расставленные демонами ловушки. Обдумав различные пути решения стоявшей передо мной задачи, я решил разработать систему заклятий, которая притягивала бы из пустыни нежить и направляла бы умертвий на ближайшие людские поселения. Воплотив в жизнь сей прожект, я обеспечил постоянный приток в хранилище жаждавших подраться со скелетами храбрецов. Перед входом в сокровищницу я разместил обездвиживающий капкан и сигнальный маячок, кой известил бы меня, когда в силок угодит нужная добыча. Минуло почти тридцать лет и сегодня на рассвете заклятие принесло мне радостную весть. Разобравшись со срочными делами, я сразу же нагрянул сюда, где и столкнулся с тобой, мой милый друг. Тебя интересует, что за участь уготована тебе? — тон волшебника преисполнился ехидного злорадства. — К несчастью, не могу сказать ничего утешительного. Для того, чтобы открыть магический замок, крови потребуется довольно много. Боюсь, что после оной процедуры ты не выживешь. Но смею тебя заверить, твоя гибель не будет напрасной. Она послужит на благо науки. Ты даже представить себе не можешь, какие секреты оставили после себя демоны! И теперь, благодаря твоей самоотверженности, все эти знания окажутся в руках магов Тирполиса. Ну а меня, благодаря сей находке, ждет недурственное продвижение по службе. Совершив открытие такого уровня, я, безусловно, могу рассчитывать на теплое местечко в правящем совете города и чин проректора университета в придачу.

Слова колдуна о скорой гибели заставили орка содрогнуться. Несколько долгих секунд ушло на осознание того, что магические оковы более не удерживают его.

Охотник стремительно вскочил, одновременно срывая с перевязи метательный нож. Магик сидел на корточках спиной к постаменту и старательно выводил на полу заковыристые символы. Для того, чтобы прицелиться, Дроггу хватило доли мгновения. С тихим свистом рассекая воздух, стальное лезвие устремилось в основание шеи волшебника.

Болдырь учел то, что чародей обернется на звук. Широкое острие глубоко вонзилось справа от горла Латериуса. По роскошной накидке заструилась кровь. Для любого немагического создания, такая рана явилась бы смертельной. Тем не менее, не знавший чего следует ожидать от колдуна высшего ранга Дрогг поспешил спрыгнуть с пьедестала на тот случай, ежели маг швырнет в него каким-нибудь заклинанием.

Впрочем, тирполисский магистр не спешил испепелять орка. Адепт света и тьмы медленно повернулся, вперив в полукровку непонимающий взгляд.

— Рассеивающий амулет… — протянул волшебник, заметив браслет на руке Дрогга. — Как я мог забыть, что здесь искажается восприятие чар? Совсем…

Тем временем капли крови милорда Изаре упали на испещренные сигилами бурые плиты. Начертанные магом знаки вспыхнули багряным, чуть позже загорелась кроваво-красным и пентограмма на стене. Комната затряслась, будто в нее со всех сторон ударили тараны. По стенам и полу зазмеились ветвистые молнии трещин. С потолка посыпалась каменная крошка.

— Ты… — злобно зашипел Латериус, выпучив подернувшиеся ужасом глаза. — Ты выпустил на волю такие силы, что погубят не только тебя, но и всех тех, кого ты подрядился спасти.