Все эту идею воспринимают на ура, что на самом деле неудивительно: ребята всегда за любой кипиш, особенно если там будет алкоголь.

День рождения проходит просто великолепно. Позже, когда все наконец-то расходятся и они остаются наедине, Серёжа берёт гитару.

— Я пока что ничего тебе не подарил, — тихо проговаривает он.

— Достаточного того, что ты тут, — с улыбкой отвечает Антон.

Серёжа смеётся.

— Это мило, но у меня есть подарки посущественней. Я никогда не пел для тебя, хочу это исправить.

Когда Серёжа начинает петь, у Антона сердце заходится как сумасшедшее. Он, правда, любит его голос, и словами не передать, насколько Лазарев на самом деле талантлив. Он хорош во всём: было бы странно, если бы в музыке было по-другому. Антон готов слушать его голос вечно, впитывать в себе мелодию, этот мелодичный тембр и эмоции на дорогом сердцу лице, но песня заканчивается, увы, слишком быстро.

Серёжа откладывает гитару в сторону и мягко берёт руки Антона в свои.

— Я знаю, что, возможно, всё это глупо, и в нашей стране мы не можем сделать многого, что могут себе позволить люди в той же Европе или хрен его знает где ещё, но я бы хотел, чтобы оно всегда было при тебе.

Антон замечает, как сильно у Серёжи трясутся руки, когда из кармана он достаёт тонкое золотое кольцо с гравировкой по ободку.

— Я сделал себе такое же, если ты, конечно, не против.

— С чего бы мне быть против, ты ведь знаешь: если бы я только мог…

— Я знаю, — шепчет в ответ Серёжа и надевает кольцо Антону на палец.

Шастун не романтик и сам, наверное, никогда не решился бы сделать что-то подобное, но именно для этого ему и нужен Серёжа — ведь только с ним он в полной мере понимает, что значит это мелодраматичное выражение — моя вторая половина.

***

Всю дорогу до университета рот Арсения не закрывается ни на секунду: он болтает о всякой ерунде, делится историями из прошлого и обсуждает прохожих, выдавая очередные перлы в собственном исполнении.

Антон пока что не знает, но Арс всегда много говорит, когда переживает, а рядом с Антоном он отчего-то всё время чувствует себя немного взволнованным. Да, Шастун его определённо волнует, а что до Антона — его, на удивление, всё больше и больше успокаивает эта болтовня. Возможно, он просто привыкает, а может быть, это то, чего ему так не хватало в последние полгода.

Серёжа не был болтушкой, хотя и любил поговорить — он никогда не скрывал своих эмоций и с лёгкостью выливал их на Антона после тяжёлого трудового дня. В их паре болтал по большей части Шастун, но Серёжа на самом деле всегда умел слушать. Теперь Антон почти что разучился много говорить, но слушать Арсения — это определённо что-то поистине особенное, впрочем, как и сам Попов — абсолютно не похожий на других, со своей уникальной ебанцой в голове.

Антон не скажет об этом вслух, но ему нравится.

В универе, как всегда, шумно и суматошно, куча студентов толпятся в коридорах и снуют туда-сюда. Арсений, сам того не замечая, очень органично сливается с этой толпой молодёжи, хотя, кажется, именно Антон по возрасту куда ближе к ним.

Шастун, ловко маневрируя в толпе, быстро находит нужную аудиторию, которую как раз покидают замученные парами студенты. Они с Арсом терпеливо ждут, пока все разбредутся по своим делам, прежде чем войти и снова встретиться с Владом.

Тот, как обычно, солнечно улыбается и немного приобнимает Антона при встрече — видеть его он всегда рад. Антон думает, что всё это потому, что он — то немногое, что напоминает Владу о Серёже.

— Что-то случилось? — спрашивает он.

Конечно, Влад знает, что Антон никогда не заходит просто так — возможно, как раз потому, что он тоже в какой-то степени напоминает ему о Серёже.

— Прости, но нам, кажется, опять нужна твоя помощь. Речь пойдёт о твоей студентке, — отвечает Антон.

— Моей студентке? Кто-то что-то натворил? — удивлённо изогнув брови, интересуется он.

— Скорее наоборот, — фыркает Арсений.

Влад тем временем предлагает им присесть, видимо осознавая, что разговор, вероятно, будет долгим.

— Около месяца назад пропала дочь чиновника Дарья Самойлова, — начинает Антон.

— Дарья Самойлова? — переспрашивает Влад, хмуря брови.— Не припоминаю такой у себя на курсе.

— Девушка училась на юрфаке, так что речь пойдёт не о ней.

— У неё была подруга Наталья Сергеева, и, насколько нам известно, она училась тут, — замечает Арсений.

Лицо Влада в один момент становится обеспокоенно-взволнованным, прежде чем он начинает говорить.

— Наташа? Конечно. Она училась на втором курсе китайской филологии. Отличная девочка, училась всегда хорошо и старательно. Я слышал, она из неблагополучной семьи, но Наташа никогда не жаловалась и всегда трудилась за двоих. С ней что-то произошло?

— Мы предполагаем, что она непосредственно связана с исчезновением Самойловой и что, возможно, она знает что-то, что может нам помочь. Может быть, ты знаешь что-то о дружбе этих двоих? — спрашивает Антон.

— Ты ведь знаешь, студенты не сильно-то делятся с преподавателями своей личной жизнью. Знаю только, что Наташе приходилось по вечерам подрабатывать в колл-центре, чтобы оплачивать съёмное жильё, но она никогда не пропускала занятий.

— Она снимала квартиру? — интересуется Арсений.

— Да, в последнее время. Но я не видел её уже около двух недель.

Выходит, что следы Наташи опять теряются на тот же период — она исчезла как раз в то время, как было найдено тело Самойловой.

— Ты говорил, она никогда не пропускала пары? — спрашивает Антон.

— В том-то и дело. Я волновался и даже пару раз ей звонил, но она не отвечала. Тогда я набрал её родителей, но они явно не пример хорошей семьи, поэтому, если коротко, послали меня в долгое пешее.

Другого от родителей этой несчастной девчонки Антон, конечно же, и не ждал.

— Да уж, жизнь у неё была не сахар, — замечает Арсений.

Наташу жизнь, судя по всему, и правда, потрепала.

— Не знаешь, в каком колл-центре она работала или где снимала квартиру?

— Может быть, в деканате есть какая-то информация, но, насколько мне известно, жильё она сняла не так давно — там, скорее всего, вам смогут дать только адрес по прописке, а насчёт работы, — кажется, в структуре какого-то интернет-провайдера, но, к сожалению, я понятия не имею, какого именно.

По крайней мере, теперь становится понятно, где Самойлова пропадала в последнее время и почему оказалась так далеко от своего дома.

— Она ни с кем из группы не общалась? — спрашивает Антон.

— Ты ведь знаешь: никто не любит заучек, вот и к ней относились так же. Я пару раз видел её только с девушкой, которая, судя по всему, и есть ваша Самойлова, но из группы вряд ли вам кто-то поможет.

Из всего следует, Наташа была привязана к Самойловой довольно сильно, так что неудивительно, что девушек так много связывало.

— Две девушки, и обе из университета, — задумчиво проговаривает Влад.

— Не думаю, что дело конкретно в самом университете — скорее, именно в самих этих девушках. Наташа ведь увлекалась Китаем, я правильно понимаю?

— Даже очень, она мечтала туда переехать. Часто задавала мне вопросы касаемо мифологии или каких-то малоизвестных диалектов.

Наташа, помешанная на китайском, внезапно пропадает после смерти своей подруги.

— Ты ведь не думаешь, что она могла… — ошарашенно спрашивает Арсений.

Думает ли Антон на Наташу? Скорее нет, чем да. Жертвы Линчевателя — нередко взрослые статные мужчины, с которыми точно не смогла бы справиться хрупкая девушка. С другой стороны, Шастун пришёл к выводу, что люди запросто шли с Линчевателем на контакт — что, если Сергеева была его помощницей или что-то вроде того?

— Наташа была хорошей девочкой. Ей через многое пришлось пройти, но она точно не была жестокой или что вы там можете подумать. Её маниакальная увлечённость Китаем… Полагаю, она просто хотела сбежать от этой жизни. И судить её за это нельзя. Кто бы не хотел, учитывая то, в каких условиях она выросла, — вступается за девушку Влад.