Самое забавное, вскоре к нам явился мистер Фьюстер и после долгих расшаркиваний и пространных извинений забрал сонеты, сказав, что сочинил их для жены. Жаль. Стихи мне очень понравились. Некоторые из них я попросила для себя, и мистер Фьюстер не только записал их мне в альбом, но добавил стих-посвящение лично мне. Правда, не покидает ощущение, что он мне знаком, но не суть! По-моему, очень мило получилось, хотя несколько смахивает на эпитафию.

Когда жизнь в Вечерней Звезде окончательно вошла в спокойное русло, я отправилась в Золотой город, чтобы встретиться с тем, кто не меньше родителей был дорог моему сердцу. Так уж вышло, что со всеми треволнениями я до сих пор не встретилась с князем Фонгом, после того как он подарил мне вторую жизнь.

Моя банда, само собой, увязалась за мной и было забавно наблюдать за реакцией Кэт, Сергея и Василисы, когда мы переместились на Небеса. Не знаю, чего уж они ожидали, но, видимо, совсем не то, что увидели на улицах Золотого города. Прохожие, в основном, китайцы, ничем не отличались от обычных средневековых китайцев в обычном средневековом китайском городе; разве что их средневековые китайские наряды и причёски были не киношными, а настоящими, какие действительно носили в старину. Да и красивые лица встречались не часто.

Нет, временами попадались диковинные экземпляры, но, как правило, это были пришлые товарищи; местные смотрели на них косо, впрочем, на нас тоже. Оно и понятно; смертные здесь были слугами и просто так по улицам не шлялись. Стражник из магистрата направился было к нам, но при виде кэма в моей руке сразу же встал как вкопанный и, поклонившись, сменил курс.

В общем, жиденькие чудеса Золотого города разочаровали народ. Кэт потеряла всякий интерес к окружающему, как только узнала, что простым смертным здесь нельзя пользоваться магией. Пименов опять завёл свою песню — мол, никакие это не Небеса, а параллельная реальность. Думаю, в чём-то он прав, если вспомнить, что говорил мне Нейто.

Тем временем бывалая публика помалкивала и лишь улыбалась, слушая язвительные реплики Кэт и скептические высказывания Пименова. Дело в том, что чудеса Золотого города так сразу не увидеть. Здесь обычные с виду вещи совсем не то, чем они кажутся. Кэт вознамерилась пнуть осколки кувшина и токкэби с хихиканьем дал ей подножку. Пока она ругалась со шкодным бесом, грозя выдернуть ему единственную ногу и бить беднягу до посинения, я показала кулак венику, прислонённому к глиняному забору с вмазанными в него камнями. И веник, и забор, и камни — это всё квенсины. В общем-то, они безобидные ребята — по большей части, но лучше держать ухо востро: бесы есть бесы.

Единственно, кто был всем доволен, это Василиса. Не выпуская из рук блокнот, она с увлечением рисовала приглянувшиеся ей наряды. Хорошо, что мы сразу заметили её отсутствие, когда она увязалась за компанией валькирий. И совсем хорошо, что мускулистые скандинавские девки, ведущие в поводу своих крылатых коней, чему-то громко смеялись и не обратили на нас внимания. Думаю, отцу не понравилось бы драчка в его личных владениях, тем более с союзниками, которые совсем недавно перешли на его сторону.

На первый раз проведённой экскурсии было более чем достаточно, к тому же дело шло к вечеру. Поскольку вместе с темнотой активизируется опасная нечисть, я повернула к нашему пристанищу на Небесах. Алекс, который до этого со скучающим видом шагал рядом со мной, сразу оживился и предложил по пути заглянуть на императорскую кухню — так сказать, по старой памяти. Что мы и сделали, ко всеобщему удовольствию — включая мистера Тофуса, Юйту Лунного зайца и карпа Кои, которые не преминули составить нам компанию. После более чем вкусного ужина троица божков куда-то испарилась, а мы продолжили путь домой.

Вид родового гнезда согрел мне душу. Стараниями отца оно больше не напоминало дом с привидениями; дворец сиял золотой крышей, свежими красками на новеньких стенах и глядел на мир целыми окнами, правда, сильно смахивающими на бельма из-за рисовой бумаги. Эдик с Тигрёнком издали дружный вопль и, не дожидаясь нас, со всех ног припустили к дворцу Бабочки-однодневки.

Э нет! Когда мы подошли ближе, я увидела, что на табличке, как и Земле, написано, что это дом Сирин. Я улыбнулась. Ну спасибо, отец! Мелочь, но приятно. Наконец-то я перестала быть для тебя бабочкой-однодневкой и стала просто дочерью.

К бурной радости Эдика и Даши, окружающий парк остался не тронутым, и они устремились к своим памятным местам. Алекс выступил в роли коменданта и пока он расселял народ по комнатам, я переместилась к озеру, на котором стоял павильон Водяных цветов. Благо, отец выдал мне пайцзу на полное использование магии на Небесах.

Я не знала, ждёт ли меня князь Фонг, ведь я не условилась с ним о встрече, поэтому старалась не слишком спешить, идя по мосту, окруженному лотосами. Вдруг он не пришёл? Тогда лучше оттянуть момент разочарования.

Неожиданно волшебно красивые цветы мягко засветились изнутри и во мне, как в детстве, проснулось ощущение чуда. Я бросилась бежать и откинула входную циновку.

«Лин Гуан! Ты здесь!» — выдохнула я, припав к груди светозарного феникса. «Дитя моё! Разве я мог не прийти, зная, что ты здесь!» — ответил он, и меня затопило чувство чистейшего восторга, какое возникает лишь тогда, когда ты в полной гармонии с собой и миром.

Охваченная счастливым умиротворением я купалась в волнах такой любви, какую познали лишь те смертные, что хоть на миг ощутили единение со вселенской душой. Похожее чувство я испытала в Эквилибриуме, погружённая в воды вселенского океана. Нирвана. Жизнь на грани смерти, когда душа силится сбросить оковы тела и рвётся на волю…

Вернул меня к действительности голос Лин Гуана, любящий и чуточку виноватый.

— Прости, моя радость! Вечерняя заря на подходе, я должен идти.

— Ненавижу его! Пожалуйста, не уходи! — заплакала я, и его горячие ладони коснулись моих щёк.

— Не плачь, дитя! Жизнь и смерть, как свет и мрак, одно не существует без другого.

— Это бесчеловечно! Как можно было обречь тебя на ежедневную смерть?

— Таково моё предназначение, — мягко улыбнулся Лин Гуан и исчез в яркой вспышке огня.

Я выскочила на улицу и, глотая слёзы, выкрикнула:

— Эллирэу, торадо-ци! Лин Гуан! Обязательно возвращайся! Я жду тебя! Я всегда буду ждать тебя!

— Сирин! Эллирэу, заф-ци![65] — донёсся до меня ответный крик, и громадная огненная птица, набирая высоту, плавно взмахнула крыльями.

Не знаю, сколько я простояла, глядя на небо, но стемнело основательно. Опомнилась лишь тогда, когда Алекс обнял меня. «Не нужно оправдываться, я всё понимаю. Ир, идём домой!» — негромко сказал он, когда я попыталась отстраниться. И так тепло мне стало, что я обняла его и вложила в свой поцелуй всю ту безбрежную любовь, которую я к нему испытывала, ну и чего греха таить? признательность за его долготерпение. Не каждый выдержал бы и тем более принял такие душевные порывы своей половины. Алекс — моя жар-птица, которую мне повезло встретить в реальности.