Отчуждение стремительно росло; каждой клеточкой тела я ощущала, как между нами ширится пропасть, грозящая развести нас раз и навсегда. Ну нет, я этого не допущу!

— Эти два дня я была не с Лотико! Точней, я была с ним, но совсем недолго, причём в присутствии миссис Фьюстер! Всё это время я была у Кецалькоатля! Он уволок меня в Золотой город и запер там! Если мне не веришь, спроси у миссис Фьюстер! Это она помогла мне сбежать с Небес, а затем отвезла к ним, в поместье, и попросила о помощи! Я не искала Лотико!

— Тсс! Не нужно так кричать, я тебе верю, — Алекс прижал меня к себе и я, ощутив, что всё вернулось на круги своя, разрыдалась от облегчения.

Пропади всё пропадом! Алекса я любила ничуть не меньше, чем Лотико, и совершенно не намерена его терять! Если понадобится, то я умру, но вырву бога любви из своего сердца!

— Держи, пока не утопила меня в слезах.

Алекс протянул свой носовой платок, и когда я трубно высморкалась, его губы тронула усмешка, но я и ухом не повела. Подумаешь, Мороз — Красный нос и наверняка страшная как чёрт. В конце концов, при ком ещё мне распускать сопли, как ни при родном муже?

— Ну-ка, рёва-корова, давай рассказывай по порядку, что с тобой приключилось, — потребовал Алекс, видя, что я обеими руками вцепилась в него и не собираюсь отпускать.

— С самого начала? — осведомилась я, и он утвердительно кивнул.

Ну ладно! С самого начала, так с самого начала. И я поведала ему обо всём, что приключилось со мной с того момента, как мы с Алконост попали под дождь, и по дороге к дому нас перехватил Кецалькоатль. Когда я стала рассказывать о сражении с императорской стражей, Алекс придирчиво расспросил меня, какими приёмами я пользовалась, кто именно мне противостоял, и какое именно оружие шло в ход с моей стороны и со стороны противника. Не удовольствовавшись этим, он принёс блокнот, и я набросала на бумаге основные диспозиции. Глядя на них, Алекс призадумался — видимо, проигрывал в уме перипетии проведённого боя, а затем одобрительно кивнул. «Молодец, Ирка! Ты сделала всё правильно. Конечно, кое-какие промахи были, но не смертельные. Если по чесноку, то даже я не смог бы драться лучше». Ха! После двух лёт почти ежедневных измывательств, он ещё сомневается в моих способностях! На первых порах после тренировок с личным извергом я выползала из нашего домашнего спортзала вся в синяках и чуть живая от усталости — тут поневоле научишься драться. Мы посмеялись, вспоминая забавные моменты в наших сражениях, но Алекс не дал мне отвертеться от основной части рассказа. Узнав, зачем я понадобилась миссис Фьюстер, он, естественно, не проявил восторга.

— Не вздумай просить императора о помиловании, — предупредил Алекс и резко добавил: — Лотико — предатель, ему нет прощения! Будь моя воля, я бы сам его убил.

Чёрт! Алекс и мой отец очень хорошо ладили, поэтому я надеялась, что он поможет нам в спасении Лотико, но, судя по непреклонному виду, его не переубедить. И всё же стоит попытаться.

— Но…

— Никаких «но»! Спи давай! — рявкнул супружник и я, вздохнув, послушно заткнулась. Когда он в таком настроении, то лучше не спорить. Всё равно толку не будет, лишь ещё больше разозлится.

— Куда это ты? — поинтересовалась я, видя, что он снова пытается слинять.

— Весь сон перебила, пойду погуляю, — проворчал Алекс.

Ага, сейчас! Фиг тебе, а не прогулка! Вскочив, я броском через бедро отправила его в кровать и для верности навалилась сверху. «Лежать!» — приказала я, и дракон с такой силой стиснул мои несчастные рёбра, что я чуть не завопила, задохнувшись от резкой боли. Алекс тут же содрал с меня одежду и с пристрастием обследовал карту синяков на моём теле, которое, в общем-то, представляло собой один большой синяк, имеющий градацию по степени затемнения на различных участках кожи. Убедившись, что я цела и у меня ничего не сломано, он без лишних разговоров перевернул меня на спину. Несмотря на боль и ломоту в теле, оргазм был мощным и я, расслабившись, сразу же уснула.

Под утро Алекс устроил мне ещё один сеанс бурного секса, а затем поднялся и ушёл. Ну а я решила, что имею полное право ещё немного поспать и перебралась на середину кровати — люблю, когда постель в моём единоличном пользовании.

Когда экономка без стука влетела в будуар и выпалила, что вернулась не только Сирин, но и хозяин дома, Вифания радостно вскрикнула, а затем, борясь с волнением, закрыла глаза и камеристка, что делала ей причёску, замерла в ожидании.

«Слава Небесам! Мои молитвы услышаны!» — благодарно подумала Вифания, нисколько не смущаясь тем обстоятельством, что теперь она и есть те самые Небеса, что определяют судьбы смертных и бессмертных. Справившись с волнением, она придирчиво оглядела себя в зеркале и знаком велела камеристке продолжать работу.

— Быстрей! Что ты возишься? — нетерпеливо воскликнула она и, не выдержав, вскочила с банкетки. — Всё, хватит!

— Миледи, ещё чуть-чуть! — деловито проговорила камеристка. Она привстала на цыпочки и по-дирижёрски взмахнула руками, чтобы уже при помощи магии внести последние штрихи в причёску. — Вот теперь всё! — сказала она с довольным видом, когда пряди хозяйских волос свернулись в затейливые витки и улеглись так, как было задумано.

— Спасибо, Лара! — привычно проговорила Вифания и в тот же миг исчезла, но затем вернулась и укоризненно посмотрела на камеристку, которая тотчас напустила на себя виноватый вид. — Лара, я же предупреждала: никакой магии! Чтобы это было в первый и последний раз!

— Да, миледи! — пропела камеристка, кланяясь вслед исчезнувшей хозяйке. Слугам в поместье было запрещено пользоваться магией, но она, как доверенная служанка Вифании, временами позволяла себе небольшие вольности, не боясь при этом, что её прогонят.

Во время всех этих событий горничная, которой на вид было около двенадцати лет, с похвальным усердием протирала безделушки на камине. Закончив работу, она покосилась на камеристку, которая с неприступным видом расставляла флаконы и баночки на мраморной столешнице туалетного столика. Тогда девочка прошлась тряпкой по каминному экрану и так начищенному до блеска, а затем взяла ведро с принадлежностями для уборки и, подойдя к камеристке, робко улыбнулась:

— Миссис Тиль, можно я пойду?

Приподняв брови, камеристка строго поглядела на юную горничную.

— А это ты Джейн. Я тебя и не заметила. Разве ты уже всё убрала?

— Да, миссис Тиль.

Камеристка орлиным взглядом прошлась по комнате и удовлетворённо кивнула.

— Вижу, ты потрудилась на совесть. Что ж, тогда ступай, — сказала она, но стоило горничной направиться к выходу из будуара, как она окликнула девочку и предложила ей вместе попить чаю.

Обрадованная расположением старшей служанки, горничная охотно согласилась. За чашкой чая камеристка вытянула из бесхитростной девчонки всё, что та видела и слышала этим утром. Слуги всегда шпионят за хозяевами и особо рьяно, когда им за это платят.

— Говоришь, что Золотой император и его смертная дочь живы и здоровы? — задумчиво проговорила камеристка, когда горничная замолчала.

— Да, миссис Тиль, — последовал почтительный ответ. — Они точно были живы, а вот здоровы… — Джейн замялась, не смея сплетничать о хозяевах, но камеристка поощрительно посмотрела на неё, и она продолжала: — Если уж начистоту, то вид у обоих был не очень. Младшая госпожа избита настолько, что смотреть страшно, а господин… вид у него такой, что я не сразу его признала; худой как палка и сильно хромает, а глаза! Как вспомню, так до сих пор трясутся поджилки.

В подтверждение сказанного горничная зябко передёрнула плечами.

— В общем, ужас, да и только, — прошептала она и, прижав руки к груди, боязливо огляделась.

На лице камеристки промелькнула тревога.

— Ладно, ступай! И чтобы никому о нашем разговоре, поняла? — предупредила она и положила на стол серебряную монетку. — Это тебе за труды.

— Спасибо, миссис Тиль! — монетка исчезла в кармане не слишком чистого фартука и горничная, потупившись, встала. — Ну, я пойду?