В субботу незадолго до начала ужина, Северус вошёл в кабинет Директора. Минерва Мак-Гонагалл сидела за столом, сцепив пальцы рук в замок и пытаясь сосредоточиться на школьных делах, требовавших немедленного решения. Но это ей не удавалось. Все её мысли были заняты исчезновением её учеников — хоть и бывших, но которых она продолжала считать своими, как, впрочем, каждый настоящий учитель считает своими всех тех, кого довелось учить. Казалось, война окончена, враг, страшнее которого ещё не знала история, побеждён — и можно спокойно жить дальше, свободно дышать, учить детей. Но нет, какому-то мерзавцу не дают покоя его завышенные амбиции и больное самолюбие. Почему им всем так хочется власти — этим «повелителям», готовым ради этой самой власти утопить в крови всё и всех? Сколько жертв было принесено на алтарь борьбы с Волан-де-Мортом, сколько людей отдали жизнь, защищая Хогвартс — а ведь среди них были и дети… И вот теперь нужно всё начинать сначала. И снова будут пропадать и гибнуть люди. Уже начали…. И снова приходится дрожать за жизнь вчерашних детей, слишком рано повзрослевших в войне с одним монстром и попавших под удар монстра нового….
Пальцы Минервы сжимались всё сильней, душевная боль трансформировалась в физическую, отдаваясь пульсацией в висках. Нет, так нельзя. Нужно взять себя в руки и сосредоточиться на работе. Хорошо бы выпить какое-нибудь обезболивающее зелье… Мысль о зелье сразу напомнила ей о Снейпе. Ему тоже грозит опасность. Ему и его жене. А она, директор Хогвартса, ничего не может этому противопоставить. Ни-че-го. Она должна выжидать, пока неизвестный враг сам проявит себя. Деятельная натура Директора никак не хотела мириться с вынужденным бездействием. Гриффиндорский нрав Минервы Мак-Гонагалл требовал от неё принятия срочных мер по защите вверенных ей людей. Но что конкретно делать и как организовать эту защиту, она не знала и от того терзалась раздумьями, которые неожиданно прервало появление в её кабинете декана Слизерина.
Минерва молча вопросительно взглянула на Снейпа, жестом приглашая его сесть в кресло напротив её стола. Снейп резко сел и так же резко, без предисловий, заговорил:
— Минерва, сегодня после ужина несколько студентов Хогвартса отправляются на собрание молодёжной секции организации Шафика. Двое из них на это собрание не пойдут. Вместо них туда отправимся мы с Эйлин. Пока нас не будет, эти двое будут спать в моей комнате. Комната будет запечатана Охранными чарами. Если мы не вернёмся к утру, действие Чар закончится. Вам придётся зайти ко мне, отлевитировать спящих в их спальни и стереть им память в той части, которая касается моего с ними общения накануне собрания. Ну, и сообщите Кингсли о том, что мы не вернулись.
Снейп говорил всё это спокойным, размеренным голосом, в то время, как глаза Мак-Гонагалл раскрывались всё шире, а щёки всё больше бледнели.
— Северус, вы с ума сошли! — воскликнула она, когда Снейп замолчал. — Вы, определённо, сошли с ума! Я не позволю вам лезть в самое логово этого… — она сделала паузу, подбирая приличное слово, но, так и не найдя его, продолжила, — этого Шафика! Он ведь охотится на вас обоих, а вы сами лезете к дракклу в пасть! Я не ожидала этого от вас, Северус. Вы всегда проявляли рассудительность и здравый смысл, а теперь собираетесь подвергнуть ненужному риску не только себя, но и собственную жену!
— Во-первых, риск, на который мы идём, вполне оправдан. Люди Кингсли не могут проникнуть в поместье Шафика. Это собрание — единственная возможность попасть туда в ближайшие две недели. Я уверен, что своих пленников Шафик держит именно там. Мы должны хотя бы попытаться это выяснить. А если повезёт — то и освободить их. Во-вторых, участие Эйлин в этом предприятии — наше личное дело. Мы обсудили это в своём семейном кругу и решили, что так будет целесообразно для нас обоих.
— Но ведь люди Шафика охотятся и на вас тоже! А вы добровольно лезете к ним в руки, причём, вдвоём! — лицо Минервы от волнения покрылось красными пятнами. — Если это ловушка, Северус? Если они нарочно заманивают вас?
— Этот вариант не исключён. Но Шафик не знает, под видом кого я могу пробраться на собрание и уж точно не предполагает, что нас будет двое. Этим стоит воспользоваться.
— Северус. Почему бы вместо вас не пойти людям, в чьи обязанности непосредственно входит охрана магического правопорядка?
— Потому что у нас слишком мало времени, — голос Снейпа звучал так, будто он устал объяснять бестолковому первокурснику рецепт простейшего зелья. — Я просмотрел мозги всех участников этих собраний, я изучил мельчайшие подробности и детали этого действа. Никто, кроме меня, не знает, как попасть на это собрание, как себя вести и, главное, как выбраться оттуда. Ни у одного аврора нет таких знаний и времени на их получение. К тому же, даже Кингсли признаёт, хоть и не вслух, что Аврорат в существующем ныне виде не заслуживает доверия. Как видите, выбор у нас небольшой.
Минерва помолчала, обдумывая услышанное.
— Пожалуй, вы правы, — признала она после затянувшейся паузы. — И всё-таки, мне не нравится эта затея.
«Как будто она мне самому нравится», — мысленно буркнул Снейп, а вслух сказал:
— Во всяком случае, я надеюсь, что всё, сказанное здесь, останется между нами. И что вы выполните мою просьбу в случае, если мы с Эйлин не вернёмся к утру.
От этих слов сердце Мак-Гонагалл мучительно сжалось. Она схватилась рукой за горло, будто ей не хватило воздуха, но, овладев собой, произнесла странным, чуть хриплым голосом:
— Разумеется.
Снейп встал. Минерва тоже поднялась с места, глядя на него долгим взглядом, словно пытаясь запомнить каждую чёрточку этого изжёлта-бледного лица.
— Удачи вам, Северус.
— Благодарю, — чуть глуховатый голос Снейпа был, как всегда, спокойным и бесстрастным.
— Удачи тебе, мой мальчик, — тихий голос Дамблдора с портрета, молчавшего во время всей беседы, прозвучал неожиданно, как выстрел. Снейп криво усмехнулся, склонил голову и быстрым шагом вышел из кабинета.
После ужина Северус подошёл к Патрику Шелдону:
— Шелдон, зайдите ко мне в кабинет. У меня есть вопросы по вашему эссе.
Парень кивнул. Северус быстрыми шагами направился в свой кабинет. Шелдон поплёлся следом. К счастью, никто не обратил на это внимания — вызовы в кабинет декана не были редким явлением на Слизерине. Шелдон шёл по коридорам Хогвартса в полном одиночестве, всё ускоряя шаг, стараясь не привлекать к себе внимания и поскорее разделаться с этим проклятым эссе и с этим драккловым деканом, чтобы не опоздать на собрание. Ни Флинт, ни Харт, ни Бёрк не видели, как Патрик Шелдон скрылся за дверью кабинета Снейпа.
В это же время Эйлин, наложив на себя дезиллюминационное заклятие, тихонько подкралась к Гортензии Селвин, стоявшей в вестибюле недалеко от входа в Большой зал и оживлённо говорившей о чём-то со своими однокурсницами Линдой Дорси и Стефани Вуд.
— Быстро прощайся и уходи отсюда, — прошептала она на ухо Гортензии страшным шёпотом.
Девушка побледнела, как мел и едва удержалась на ногах, так, что Эйлин пришлось поддержать её за спину. Прохрипев сдавленно:
— Ну, ладно, мне пора. Надо ещё в библиотеку зайти, — Гортензия на ватных ногах пошла по коридору, повинуясь прикосновению невидимых рук, задававших ей направление. Скрывшись за поворотом от посторонних глаз, Эйлин наложила на Гортензию Парализующее заклинание и Чары невидимости и в таком состоянии отлевитировала её в кабинет.
Патрик Шелдон уже крепко спал на диване. Эйлин сняла дезиллюминационное заклятие с себя и с Гортензии и уложила её на диван рядом с Шелдоном. Северус влил Гортензии в рот Зелье сна без сновидений, после чего освободил её от Парализующего заклятия. Северус и Эйлин отрезали у каждого из них по волоску и отправились нагревать оборотное зелье, в которое для полной готовности нужно было эти самые волоски добавить. Отлив из котла с зельем по стакану этой «заготовки», каждый из них добавил туда срезанные волоски и выпил получившуюся смесь.
