— Если Эйлина сдаст экзамен в августе, она вполне сможет преподавать в школе зельеварение или маггловедение. В зависимости от того, что захотите преподавать вы сами. Если же не сдаст — останется в Хогвартсе ещё на один год в качестве студентки, — Минерваа улыбнулась, представив себе двусмысленность положения четы Снейп в этом случае.
— Ах, какой конфуз, — ухмыльнулся Северус, — преподаватель спит со студенткой…. Какой пример для подрастающего поколения!
— Думаю, подрастающее поколение как-нибудь переживёт это скандальное событие, тем более, что студентка давно уже совершеннолетняя и состоит с преподавателем в законном браке.
— А попечительский совет переживёт? — ухмылка ещё сильнее искривила губы Снейпа.
— А попечительский совет я беру на себя, — в голосе Мак-Гонагалл была такая уверенность, что Снейп не сомневался — директор справится с любым попечительским советом в любом составе.
— В таком случае, Минерва, мы принимаем ваше предложение.
— Я не сомневалась в этом, — Мак-Гонагалл победно улыбнулась. — Какой предмет вы будете преподавать?
— Защиту от Тёмных Искусств. Кажется, со смертью Волан-де-Морта эта должность перестала быть проклятой?
— Думаю, да. С возвращением в Хогвартс, Северус.
— Благодарю, Минерва.
Снейп встал. Мак-Гонагалл тоже поднялась из директорского кресла.
— Я рад, что ты принял это решение, Северус, — произнёс молчавший доселе портрет Дамблдора.
— Я тоже, — кивнул ему Снейп.
Они с Минервой вернулись в Большой зал, весьма довольные друг другом. Кот Всеволод, в миру Сева, сидел у Снейпа на руке, вцепившись когтями в его плечо.
Проводив взглядом Северуса, Эйлин подошла к своим гриффиндорским друзьям. Они окружили её, весёлые и возбуждённые, засыпая вопросами и искренне радуясь за неё.
- Ал, что с тобой случилось? Куда ты пропала тогда? — Гарри был взволнован.
— Почему тебя нигде не могли найти? — вторила ему Гермиона.
— Да не тяни ты! — торопил Рон.
— Случилась со мной полная потеря магии, — Эйлин улыбалась, говоря это. Ей было приятно внимание друзей. Было заметно, что они скучали и беспокоились о ней. Все прошлые обиды и недоразумения разрешились. И теперь они снова могли почувствовать, как на самом деле они дороги друг другу.
Услышав ответ Эйлин, Гермиона с ужасом взглянула на неё:
— Полная?! Да ты что?! Как?!
— Головой ударилась. У меня всё, что связано с магией, проходит через голову. Ударилась башкой о камушки — и вот вам результат, — говоря это, Эйлин продолжала безмятежно улыбаться.
— Ты можешь подробней рассказывать? — произнёс эти слова Гарри, но выжидательно уставились на неё все трое.
Эйлин пришлось вкратце рассказать об аресте Северуса, о своей Бомбарде и о её последствиях.
— А сейчас? Сейчас ты как? — Гермиона тревожно смотрела на подругу.
— Сейчас всё в порядке. В Мунго вылечили, — Эйлин улыбнулась шире, вспоминая какими именно методами «лечил» её профессор Мэрдокс. — Кстати, ребята, мне нужно по этому поводу кое-о-чём проконсультироваться с мадам Помфри. Ничего, если я сейчас от вас сбегу ненадолго? Давайте-ка мы с вами как-нибудь встретимся в неофициальной обстановке и обо всём поговорим? Мне ведь тоже хочется узнать, что вы делали всё то время, что я вас не видела.
— Хорошо, Ал. Мы обязательно встретимся, — заверил её Гарри.
Эйлин улыбнулась всем троим и направилась к мадам Помфри. Провожая её взглядом, Гермиона встревоженно покачала головой:
— Потеря магии…. Ужас какой. Думаете, у неё уже всё в порядке?
— Ну, она же наколдовала музыку в зале, — справедливо заметил Рон. — Так что магические способности явно при ней.
— А зачем ей тогда консультироваться с мадам Помфри? — недоверчиво взглянула на него Гермиона.
— Ну, может, ещё не до конца вылечилась. Какие-то….эти…. как их? Во — остаточные явления, — глубокомысленно изрёк Рон.
Гарри молча смотрел вслед удалявшейся Эйлин. Она казалась ему сейчас такой взрослой и такой недоступно-красивой в этом своём белом платье. По сравнению с ней Джинни представлялась ему сущим ребёнком. Да что там Джинни! Он сам и его друзья казались ему детьми, несмотря на всё, пережитое ими. И дело было не в том, что Эйлин старше их на целый год. С Гермионой они одногодки, и всё же….Казалось, что их подруга, в отличие от них, знала нечто такое, что было недоступно их пониманию, и это тайное знание давало ей невероятное преимущество перед ними. Как будто, находясь рядом со Снейпом, она впитала в себя часть его могущества, той тёмной, неодолимой силы, которая всегда жила в душе у человека, привычно принимаемого Гарри за врага и оказавшегося в итоге тем, кем он с недавних пор гордился и восхищался.
Гарри обернулся к друзьям:
— Интересно, замужество на всех так действует?
— Как именно? — Гермиона взглянула на него с интересом.
— Ну-у, вот так, — Гарри кивнул в сторону удалившейся Эйлин, не будучи в силах объяснить на словах, что конкретно он имел в виду. Впрочем, Гермиона, кажется, поняла его.
— Наверное, не на всех, — улыбнулась она. — Наверное, только на тех, кто выходит замуж за Снейпа.
— Два Снейпа под одной крышей…. Не многовато ли? — усмехнулся Рон.
— А ведь может появиться ещё и третий, — лукаво блеснула глазами Гермиона.
— Третий? — растерянно взглянул на неё Гарри.
Почему-то эта мысль раньше не приходила ему в голову. А придя, поразила его безжалостной констатацией неизбежного — их детство кончилось. Навсегда. Он не осознавал этого, даже подвергая опасности свою жизнь и жизнь своих друзей. Он не ощущал этого, умерев и вновь воскреснув. И лишь теперь, с яркой отчётливостью поняв, что их подруга вполне может дать жизнь новому существу, он, наконец, сумел сформулировать для себя, чем именно Эйлин отличается от них от всех. Она стала взрослой. По-настоящему взрослой. И теперь у неё есть возможность доказать свою любовь к своему избраннику, дав жизнь его ребёнку. И это понимание никак не вязалось с Ал — с той Ал, которую он знал, с резкой, порывистой, взбалмошной, иногда злой, иногда вредной, но такой привычной и почти родной. Гарри понял, что та девчонка превратилась в Женщину, и ему ещё предстоит привыкнуть к этой её новой ипостаси.
Гарри потряс головой, будто отгоняя наваждение. Гермиона сочувственно смотрела на него.
— Ну что, домой? — спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Домой, — отозвались хором Гарри и Рон.
Вернувшись в Большой зал, Снейп застал Эйлин оживлённо беседующей с Флитвиком и Помоной Спраут. Те гости, которые не жили непосредственно в замке, уже покинули Большой зал. Филч, Хагрид и мадам Хуч тоже разошлись по своим делам. Оставшиеся расслабленно сидели за столом и непринуждённо перебрасывались замечаниями и шуточками по поводу разнообразных внутришкольных дел.
Снейп неслышно подошёл к жене:
- Полюбуйся, кого я тут встретил.
- Севка! – радостно воскликнула Эйлин. Она погладила кота и почесала ему за ушком, отчего тот замурлыкал так, что, казалось, его было слышно в Хогсмиде. Однако, уходить с рук Северуса он явно не собирался, наоборот, подтянулся повыше и спрятал морду под его волосами.
— Эйлин, я принял предложение Минервы вернуться в Хогвартс в качестве преподавателя Защиты от Тёмных Искусств и декана Слизерина.
Её глаза мгновенно наполнились мягким светом, а губ коснулась лёгкая улыбка:
— Поздравляю тебя.
На людях Эйлин старалась не обращаться к нему «милый», «любимый» или «родной», и ей приходилось делать усилие над собой в тех местах, где она заменяла эти слова другими, более нейтральными по смыслу. Поэтому в том месте, где должно было находиться одно из этих слов, сначала возникала небольшая, чуть заметная пауза, по которой Снейп безошибочно определял подмену. Вот и сейчас, она, несомненно, сказала ему: «Поздравляю, милый». Но знать об этом должен был только он. Остальным это знать было необязательно.
