— Сомнительное утверждение, — по губам Северуса бродила слабая улыбка. Эйлин не видела её, но знала, что она там есть, и теснее прижималась к нему.

— А ещё Гарри с Роном не хотят сдавать экзамены.

— Это глупо. Но очень для них характерно.

— Гермиона им тоже говорит, что это глупо. Попробовать надо в любом случае. Тем более, что, скорее всего к ним будут снисходительны и не станут особо придираться. Они же у нас герои.

— Что касается меня, то я на зельеварении буду одинаково строг со всеми, — ухмыльнулся Снейп.

— Кто бы сомневался, — Эйлин мягко улыбнулась и погладила мужа по щеке. — И я полностью с тобой согласна.

— Попробовала бы ты со мной не согласиться, — грозно произнёс Северус, до боли впиваясь в её губы. Её ответный поцелуй был не менее резким и жадным. И вновь реальность сузилась для них, оставив их только вдвоём, чтобы через какое-то время взорваться и расширится до необъятности Вселенной.

Уже лёжа в постели рядом с Северусом, Эйлин вспомнила, что сегодня её муж встречался с Малфоем, а она так и не расспросила его, о чём они говорили.

— Северус, ты расскажешь мне, о чём вы говорили с Малфоем? — она подняла голову и заглянула ему в лицо.

— Расскажу. Но уже не сегодня. Сегодня мне слишком хорошо, чтобы я мог думать о ком-то кроме тебя.

Эйлин улыбнулась и вновь спрятала лицо у него на груди, нежно поглаживая её и время от времени касаясь губами. Не сегодня, так не сегодня. Ей и самой не хотелось нарушать это благостное состояние покоя и умиротворённости, всегда наступавшее вслед за бурными проявлениями их страсти. Вскоре она уснула. А Северус ещё долго лежал без сна, продолжая поглаживать волосы спящей жены. И волновали его в эту ночь вовсе не вопросы укрепления позиций тайного общества сторонников Волан-де-Морта и связанная с этим угроза для него и для Эйлин. Мысли его всё время возвращались к тому, как же ему относиться к их будущему ребёнку. Сможет ли он не думать о том, кто на самом деле является его отцом? Сможет ли стать ему настоящим отцом, независимо от того, его ли это ребёнок? Или всё-таки стоит попытаться выяснить вопрос об отцовстве наверняка? Но как это сделать? И, главное, нужно ли это делать? И если вдруг выяснится, что ребёнок не его — как не показать Эйлин свою нелюбовь к этому ребёнку? Вопросы, вопросы…. И ни одного вразумительного ответа.

А она лежит рядом, мирно, по-детски посапывая, такая трогательная, мягкая, нежная…. Такая любящая. Не дай Мерлин, она узнает о его сомнениях. Ведь для неё этот ребёнок — его и только его. И сомневаться в этом — значит, наносить ей смертельную обиду, фактически, обвинять её в неверности. Он никогда не сможет объяснить ей эти свои сомнения, а значит, может невольно причинить ей незаслуженную боль. Так стоит ли докапываться до истины? Нужны ли ему эти знания?

Терзаемый этими мыслями, Северус уснул лишь под утро, так и не найдя вразумительных ответов на свои многочисленные вопросы.

— Ты плохо спал, Северус? — Эйлин за завтраком коснулась его руки, вглядываясь в тёмные круги у него под глазами. Его всегда трогала её забота и умение чувствовать его душевное состояние, но иногда, как, например, сегодня, ему хотелось, чтобы она была менее внимательной к нему.

— Долго не засыпал. Спать хотелось, а уснуть не мог.

— Мысли одолевали? — понимающе вздохнула Эйлин.

— Одолевали, — кивнул Северус, мысленно благодаря Мерлина за то, что он может списать свою бессонницу на разговор с Малфоем и свою тревогу по поводу услышанного. Если бы не вчерашняя встреча с Люциусом, он бы не знал, чем объяснить свою обеспокоенность. Правда, пугать Эйлин ему вовсе не хотелось, тем более сейчас, когда ей противопоказаны всяческие волнения, но рассказать о грозящей опасности всё равно придётся. Предупреждён — значит, вооружён. Эйлин должна быть начеку, чтобы никто не смог застать её врасплох. Да и трезвая оценка существующей опасности поможет ей правильно выстроить свою линию поведения в любой ситуации.

Поэтому Северус вкратце рассказал ей о вчерашнем разговоре с Люциусом. Эйлин задумалась.

— Как ты думаешь, ему можно верить? — спросила она спустя минуту.

— Смотря в чём, — Снейп был серьёзен и задумчив. — В его оценке степени опасности от этой новой организации — думаю, можно. То, что они постараются отомстить нам обоим, не вызывает сомнения. А вот в том, как относится к этой организации сам Люциус, лично я пока сомневаюсь.

— Значит, опасность поджидает нас везде, в том числе и в Хогвартсе? — Эйлин не сводила с мужа встревоженных глаз.

— Ну, думаю, дома мы с тобой в безопасности. Защитные чары тут наложены мощнейшие. А в Хогвартсе я постараюсь как можно быстрее отсмотреть мозги всех студентов, чтобы знать, кто из них принадлежит к этой организации или разделяет её идеи. По крайней мере, будем знать, кого опасаться.

— Северус, если я попрошу тебя носить с собой всегда и везде вредноскоп — ты сделаешь это?

Снейп поморщился:

— Вредноскоп? Ты веришь, что эта штука может хоть чем-то помочь?

— Да. Она отлично предупреждает об опасности.

— Но ты же не думаешь, что я буду постоянно таскать её в руке и не сводить с неё глаз? — он насмешливо взглянул на Эйлин, но она не откликнулась на его полушутливый тон.

— Зачем в руке? Пусть он постоянно находится у тебя в кармане. В случае опасности он подаст сигнал, и никто не сможет напасть на тебя неожиданно, из-за угла или сзади. Северус, ну пожалуйста…. — её взгляд был таким умоляющим, что Снейп не смог долго сопротивляться ему.

— Ну, хорошо, будем таскать в карманах эти игрушки, — сдался он. Эйлин облегчённо вздохнула и благодарно улыбнулась ему.

— Но учти, что наличие у тебя вредноскопа не освобождает тебя от необходимости быть осторожной и внимательной, — взгляд Северуса был строг, но её это ничуть не беспокоило. Эйлин осознавала всю серьёзность их положения, но, как ни странно, совершенно не боялась, абсолютно уверенная в том, что он сумеет защитить и её, и себя.

— Только давай купим их побольше, чтобы не перекладывать из одной мантии в другую, а чтобы вредноскоп был в кармане каждой мантии, — попросила она, на что Снейп откровенно расхохотался:

— Ты предлагаешь нам потратить на эти мелочи моё годовое жалованье? Эйлин, не бойся, я, конечно, уже достаточно стар, но не настолько забывчив.

И когда она попыталась что-то возразить, он продолжил:

— Не переживай. Для твоего спокойствия я куплю их с десяток, хоть и буду выглядеть при этом идиотом.

— Ну, хочешь, я сама их куплю? Я не боюсь выглядеть идиоткой, — Эйлин, наконец, тоже расслабилась и широко улыбнулась, представив, как Северус покупает в Диагональном переулке десяток вредноскопов, и какое выражение при этом появляется на лице у продавца.

— Ладно, вместе купим, — ухмыльнулся Снейп. — Скажем, что это учебное пособие для студентов.

— Гениально, — Эйлин встала из-за стола и чмокнула мужа в нос. Она обожала это делать, когда была в весёлом настроении. Его нос никогда не казался ей слишком большим или уродливым, потому эта часть его лица никогда не оставалась без своей порции поцелуев.

Сейчас, когда она улыбалась и озорно сверкала глазами, все ночные мысли казались Северусу далёкими и несущественными. Важным было то, что его Эйлин рядом, что ей хорошо и что она любит его. И это было то, ради чего стоило жить.

Не особо полагаясь на эффективность вредноскопов, Снейп решил, что параллельно с ними стоит использовать более существенные способы защиты. Они с Эйлин должны быть в безопасности везде, где бы ни находились. Зелий и заклинаний, постоянно оберегающих от врагов, не существует. Обеспечить такую безопасность мог лишь сильнейший оберег — амулет, содержащий магическую силу, способную постоянно создавать и поддерживать защиту для своего владельца. Снейпу никогда в жизни не приходилось создавать подобные обереги. И если он был достаточно силён в зельях и заклинаниях, то в этой области магии ему приходилось пробираться наощупь. Он был уверен, что сумеет изготовить необходимый артефакт, если у него будет подробная инструкция по его созданию. Снейп углубился в книги.