— Твою мать… — уже шёпотом повторил мальчик.

Кое-как он нашёл в себе силы встать. Проморгавшись, Майкл увидел, что существо вырисовывалось в подобие мужской фигуры. А исполинская тварь, извивавшаяся за спиной существа, выблёвывала из себя остатки жидкости и нестройно шипела, как если бы проклинала всё произошедшее с ней в этот миг. Змея в последний раз взглянула на неизвестного, злобно ударила хвостом по воде и нырнула под воду.

Поттер остался один на один с незнакомцем. Испуганно шаря глазами в поисках дневника, мальчишка искоса наблюдал за ним. Чернильная масса стекала с него, обнажая ослепительно-серую, словно чешуйчатую, кожу. В какой-то момент Майкла окатила неприятная волна ужаса. Незнакомец, стоявший до этого недвижно, заметил ребёнка и уверенно направился в его сторону, не сводя немигающего взгляда. Поттер не мог оторвать глаз от бледно-серого лица. Оно как будто было с силой натянуто на череп, напоминая мальчику о космических порождениях маггловского воображения, когда-то развлекавших Майкла долгими вечерами у телевизора. Но тогда это всё казалось смешным. Сейчас же, столкнувшись с подобным лицом к лицу, Поттер надеялся, что выберется из Тайной комнаты живым.

Глаза незнакомца, как сверкающие пиропы, ослепительно горели в полумраке подземелья. Их пронзительно-красное сияние пугающе подсвечивало всё лицо. Было в нём что-то демоническое. Лицо выглядело абсолютно голым, как если бы с него содрали слой кожи. Совсем голое, без ресниц, бровей, родимых пятен или шрамов. Какое-то искусственное, ненастоящее, будто из гипса. И оттого страшнее было видеть в глазах незнакомца живой блеск, напоминавший, что он отнюдь не статуя и далеко не плод воображения.

Не меньше впечатляли черты лица. Они как будто напоминали, что незнакомец вылез прямиком из пасти василиска: тупой змеиный нос, узкие щёлки ноздрей, хищно сощуренные складки век. И зубы. Нет, скорее оскал, от которого кровь стынет в жилах.

«Что это за неведомая ёбанная хуйня?!» — оцепенел Поттер.

Незнакомец снисходительно ухмыльнулся, как если бы чётко знал, какие мысли вились в голове ребёнка.

— Здравствуй, Майкл, — с подозрительной доброжелательностью прохрипел он.

Майкла точно током ударило.

— Т-Том?! — опешил Поттер.

Ещё немного, и он тронулся бы умом. Что? Как? Этот голос? И это лицо? Мальчишка ожидал всякое, но ни одно худшее предположение развития ситуации и рядом не стояло с этим.

— Ты что, рептилоид? — нервно сглотнул когтевранец.

Он был весь в напряжении. Эта нелепая фраза словно нервный импульс, попытка разрядить пугающую атмосферу.

Смех. Приглушённый и чуть сдавленный.

Существо продолжало снисходительно улыбаться.

— О, Майкл. Хуже. Гораздо хуже. Я — Лорд Волан-де-Морт.

Эти слова будто полоснули по ушам.

Фонтан из бесчисленных вопросов, готовых сорваться с языка Майкла, так и не нашёл выход, прерванный осознанием услышанного.

«Ч-что? Волан-де-Морт? Не верю…»

Том мягко, но в тоже время покровительственно смотрел на младшего Поттера. Его глаза светились триумфом, торжеством, на дне их без особых усилий была видна радость от успеха. Лорд судеб в самом деле победил смерть.

Незаметно, и как-то обыденно Тёмный Лорд хмыкнул. Он повернулся в сторону гигантской головы и протянул руку в безмолвном заклинании. По воде пошла рябь. Из глубин подземных вод в воздух взмыла знакомая рябиновая палочка — скромное оружие Майкла, глупо обронённое в момент испуга. Она легла в руки Тома, будто знала его вечность. Волос единорога точно позабыл о своём принципе верности и покорно источал белесый искристый туман. Реддл резко взмахнул палочкой вокруг себя и не проронил ни слова. Чернильно-чёрная масса, расплёсканная по всему полу, собралась в единое полотно и мантией окутала тело Тёмного Лорда.

Поттер в смятении. Резкий шаг назад. И хоть вода пыталась сковать его ноги, он уже бежал. Запахло страхом. Он не думал, что почувствует это, спустившись с призрачным спутником в потаённые ходы Хогвартса.

Падение.

Снова.

Невидимые путы вцепились в его лодышки и резко потянули под воду. А потом так же резко вынули, заставляя мальчика птичкой трепыхаться в воздухе. Подвешенный вниз головой, он с ничего не понимающими глазами таращился по сторонам, ища спасения.

— Ах, Майкл… Ну чего же ты так со мной? И это после всего, что между нами было? Хорошо ведь общались, чего только стоили наклейки с котиками…

Его голос изо всех сил пытался казаться ласковым, но он звучал скорее воспитательно, укоризненно, явно не предвещая мальчику ничего хорошего. Тёмный Лорд притянул к себе дёргавшегося мальчишку. Стоило ему только протянуть руку к нему, как по ней скользнула пара жвал и когтей младшего Поттера, чуть бы не прокусивших плоть.

— Ублюдок, мать твою! Ты использовал меня!!!

Глаза Майкла переполняли слёзы. Он истошно визжал от досады и боли, что ощутимо ударили его глубоко в грудь. Не кричал, а именно визжал. Это был животный визг. Как если бы в комнате разозлилась сотня акромантул. Да, настолько сильными были чувства Майкла. Не замечая, что его тело теряло связь со своей человечностью, он стремительно терял привычные черты, превращаясь во что-то пугающее. В нём проснулся зверь. Хищные инстинкты полились по его венам и достигли мозга. А вместе с ними невероятная злоба и огромная жажда мести.

Прыжок.

Майкл, больше напоминавший паука, нежели человека, ринулся на Волан-де-Морта. Поцарапать! Укусить! Вцепиться! Он хотел разорвать змеиное отродье на куски. Уже начинавшая раздражать улыбка не сходила с лица Реддла. Мгновение, и Том уже схватил направленную на него конечность и вывернул её. Поттер разразился высоким, стрекочущим звуком, явно намекающий на испытываемую боль и досаду.

— Наконец-то я могу дотронуться до тебя, — заигрывающая хрипотца и лёгкое касание по голове, почти невесомое. Мальчишку вывело из себя ещё больше. — И насчёт «мать твою». Майкл, я и без тебя прекрасно знаю, что моя мать законченная сука.

— Не трогай меня, мразь! Я сгрызу тебе лицо, Том, организую дырку в бочине, залезу к тебе под ребра и съем твоё маленькое старое сердечко!!!

Злобное шипение, больше напоминавшее стрекотание сверчка, вызвало лишь заливистый смех. Противоречиво приятный, неожиданный для злодея такого полёта, как Волан-де-Морт.

— У-тю-тю, какие мы злые. Попробуй найди его у того, у кого его нет, — усмехнулся на ребяческую угрозу Лорд.

Том схватил мальчика так, чтобы он неподвижно стоял на одном месте. Обведя взглядом изменившееся тело Майкла, он почувствовал на себя запоздалое подобие смятения, пускай и на лице это не улавливалось. Изначально Реддл не рассчитывал, что когтевранца проберёт настолько, что тот станет превращаться из человека в неведомое ползуче-кусачее.

— А теперь, молодой человек, успокойся и послушай. Да, я и есть Волан-де-Морт, но это ничего не меняет. Усёк?

— Да ты что, блять?! Ты убил моих родителей!

Майкл верещал вперемешку со стрекотанием, всячески пытался вывернуться из захвата и хотя бы укусить предателя, чтобы яд вырубил его если не насовсем, то надолго.

— Так, Майкл. А теперь послушай. Знаю, это так себе оправдание, но я правда не отдавал отчёта своим действиям в последние годы войны. Было противостояние, и по какой-то причине под его конец, когда сторонники Дамблдора стали терять всякую надежду на победу, я подозрительно вовремя начал терять рассудок. Были люди, которые пытались помочь мне… но и они вскоре подозрительно вовремя протянули ноги в сторону кладбища. Понимаю, ты считаешь, что имеешь полное право обвинить меня в тех условиях, в которых тебе пришлось жить, и я даже не возражаю, но спешу заметить. То, что Дамблдор мог отправить тебя и Гарри жить в любую магическую семью, или взять заботу о двух сиротах на себя. Ты серьезно думаешь, что кто-то отказался бы от возможности воспитывать и заботиться о самóм Избранном и его брате?

Слова Тома звучали больше, чем просто уверенно и убедительно, однако последний факт не представлял для Майкла откровения, открывавшего глаза на суть вещей. Даже если бы мальчику стёрли память, это не поменяло бы его отношения к старику, потому что само предчувствие подсказало бы держаться от этого подозрительного субъекта стороной.