Дальше слова паренька перешли в нечленораздельное завывания. Понять хоть что-то из его речи было невозможно. Майкл захлёбывался своими слезами, от них разрывало голову, а сердце истерично билось о грудную клетку.

Энергии было слишком много. Тёмный Лорд не справлялся с ней. Волна превратилась в шторм. Дневник мог вот-вот треснуть по швам или воспламениться. Том испытывал доселе незнакомое ощущения переизбытка магии. Нужно было что-то срочно сделать, чтобы не повредить крестраж и остаться целым. Дописывая уже десятую успокаивающую строку, Реддл понял, что текст никто не читал и уж точно читать не собирался.

«Что ж», — сконцентрировавшись на поиске выхода из ситуации, задумался Том. — «Энергии предостаточно. Даже, наверное, слишком. А что, если попробовать устроить обмен?»

Очень шальная, возможно даже дикая и коварная мысль закралась в сознание Волан-де-Морта. Раньше он такого ещё никогда не делал, и с опаской предвкушал получение нового опыта.

Майкл с широко раскрытыми в испуге глазами застыл. Его дыхание сперло. Голова гудела, как старый потрёпанный будильник с молоточком. Пространство вокруг плыло, как в пелене тумана. Мальчик начал забывать, который был час, что он здесь делал. Сказанные слова эхом застряли в нем. Каждое из них, как змея, обвивало шею и душило. Некое подобие агонии с остервенением вцепилось в маленькое, хрупкое, мальчишеское сердце.

Прикосновение.

Внезапное. От него по спине пошли мурашки.

Майкл напряг остатки сил и обернулся. Никого.

Испуг.

— Успокойся, всё будет хорошо…

Голос в голове. Такой неожиданный. Майклу на мгновение показалось, что он сходил с ума.

Его крепко сжали в объятиях фантомные руки. Мальчик отчетливо чувствовал каждый изгиб их пальцев, каждый острый краешек ногтей. Это ощущалось чем-то новым, необычным. Это… успокаивало? Испуг растаял с осознанием происходящего. Майкл не помнил, когда последний раз его утешали и обнимали. Да так трепетно, чтобы ему стало легче.

Вместо того, чтобы успокоиться, мальчик разрыдался еще больше. Он ревел, пытаясь сдержать вырывавшийся крик. Он закрыл лицо руками. От нахлынувших эмоций ему стало страшно. Они высосали его до критической точки. Он хотел спрятаться где-нибудь в теплом, темном, безопасном месте.

Голос же продолжал твердить:

— Всё. Выпустили это всё и забыли… Вот так. Тебе станет легче. Всё будет хорошо, ведь у тебя есть я.

Слова мягко оседали в голове ребенка, осторожно опускаясь в глубины его сознания. Точно заросшие мхом камни, медленно спущенные в реку и мягко стукнувшиеся о её дно. Том понимал, что Майкл запомнит этот жест и будет верить ему даже тогда, когда Тёмный Лорд будет давать поводы сомневаться в своей преданности.

Фантомная рука гладила мальчика по голове, перебирая спутанные в песке волосы. Мальчик в объятиях духа только периодически всхлипывал, опустошенно переводя дух, и ещё больше вжимаясь в, как ему казалось, защитника.

На призрачной, полупрозрачной фигуре отчётливо проглядывалась лукавая улыбка. Том любил запуганных людей. Страх позволял ему легко ими обладать…

====== Глава третья: «Смутные подозрения». ======

Майкл решил для себя, что профессор Бинс еще при жизни был большим занудой. Еще не нашлось такого исторического события, которое он бы не обесцветил сухой констатацией фактов и монотонным, замогильным бубнением. Вроде как ходили слухи, что из всех учеников Хогвартса только небезызвестной Гермионе Грейнджер удавалось противостоять усыпляющему действию вещаний учителя по Истории Магии. Майклу слабо в это верилось: «Ну не сверхчеловек же эта заучка из Гриффиндора!»

Единственным развлечением на уроках истории магии для младшего Поттера было общение с дневником.

«Неужели он ещё в твоё время преподавал?» — написал Майкл напротив блестящей наклейки с коровкой.

«Я тебя просил не лепить на меня наклейки», — возмущенно ответил дневник. — «Особенно такие девчачьи. У тебя что, других нет?»

Мальчик перелистнул страницу и оглядел класс. Почти все ученики мирно спали, кроме парочки девчонок, среди которых была Падма Патил и Лайза Турпин. Девчонки шёпотом обсуждали новую мантию Локонса, недавно прибывшего преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

«Наклейки у меня и другие есть, но единственный способ тебе их показать — это приклеить в тетрадь. Хочешь оценить мою коллекцию?»

Мальчишка хитро улыбнулся, отклеивая от альбома со стикерами маленькую звёздочку.

«Нет», — категорично ответил дневник.

Тёмный Лорд мог бы злиться на ребёнка за такое отношение, но, к сожалению, в состоянии крестража он мало чем мог себя развлечь. Он мог все видеть, слышать, чувствовать прикосновения к дневнику, но на какие-то активные действия был не способен. Не приходилось удивляться тому, что такие маггловские вещи, как наклейки или же детские рисунки, буквально дополняли его ограниченный переплетом мир, разбавляя скуку, и привносили хоть какие-то краски в старые, выцветшие, почти размытые воспоминания. Поэтому он предпочитал воспринимать поведение мальчика как детскую безобидную шалость. В любом случае, когда Волан-де-Морт возродится, то, несомненно, припомнит мелкому эти маленькие издёвки.

«Ты уже сделал домашнее задание?» — Том решил перевести тему.

«Да, всё», — горестно вздохнув, ответил Майкл, — «кроме зельеварения. Уж извини за выражения, но, по-моему, Снейпа давно пора сдать в питомник для крыс».

Тома позабавило такое умозаключение. Мальчишка явно не дурачок, и, даже не зная всех хитросплетений, что творились вокруг него и его братца, понимал, кого ему следовало опасаться в первую очередь.

Кстати о крысах…

То, что Северус его предал и перешел под крылышко Дамблдора, было фактом очевидным. Но что насчёт Петтигрю? Осознанно ли тот привёл его в ловушку? И знали ли Поттеры, что их вывели из игры? Скорее всего, нет. Хотя факт того, что Джеймс Поттер был безоружным, когда Питер привел Тёмного Лорда в дом в Годриковой впадине, сейчас казался кричаще странным.

М-да, знал бы Майкл, что именно Снейп принес ему весть о пророчестве…

«Мне кажется, Снейп умеет читать мысли», — написал мальчишка.

«С чего ты взял?» — спросил Том, а в тайне удивился. — «Как мальчишка узнал?!»

«Это слишком очевидная мысль, не находишь? К тому же, Снейп абсолютно не скрывает своих умений от младшекурсников, нужна всего лишь внимательность. Говорят, что у Невилла Долгопупса уже фобия развилась на этой почве. Он вроде как жаловался своей бабушке на это, так она ему просто громовещателем ответила, чтобы тот был сильным! Представь? Так и написала: «Будь сильным, Невилл, не посрами честь семьи Долгопупсов и честь своих родителей. Бери пример с Гарри Поттера». Ох уж это типично британское воспитание! Ставлю на кон свою единственную почку, что из этого парня то ещё вырастет».

«Скорее это изысканное магическое воспитание. Я всё ещё не могу забыть ту историю, в которой его выкинули с балкона».

Интересными историями кормил его младший Поттер, однако судьба второго, возможного Избранного, волновала его не так сильно, как своя собственная. Оказалось, что Снейп, не таясь, использовал легилименцию на студентах. Раз он не боялся мракоборцев, значило ли это, что директор его покрывал? Или же это был приказ Альбуса?

«Но что насчёт тебя? Был ли Снейп у тебя в голове? Ты же понимаешь, что вопросы выживания стоят для нас в приоритете?»

Тёмный Лорд пытался вывести Майкла на чистую воду. На удивление, он занервничал. Если бы Северус узнал о дневнике, то всё снова пошло бы Церберу под хвост.

«Знаешь, я хоть и ребенок, но далеко не идиот. Зачем мне подставлять своего единственного друга?» — удовлетворяюще ответил Майкл. — «Да и, к тому же, первым кто пострадает, буду я».

Тишину сонного класса прервали детские визги, доносившиеся из-за двери аудитории.

Все ученики, вне зависимости от факультета, встревоженно засуетились, что, к сожалению, полностью проигнорировал призрак, продолжив свою скучнейшую, монотонную лекцию. Через замочную скважину в помещение влетела группка корнуэльских пикси, принеся с собой суету и попискивания.