— Короче говоря, он скрутил меня, судя по всему, при помощи Инкарцеро, и отволок в свои покои… Вы, блядь, даже представить не можете, насколько мне тогда пиздец стало страшно. То ли бог услышал мои мольбы, то ли сам дьявол, но Квиррелл просто достал один из своих сундуков и запер меня там… Уже и не помню, сколько я провёл в темноте дергаясь при любом шорохе. Казалось, будто каждая минута тянулась бесконечно долго… А как только я почувствовал, что чары рассеялись, то рванул оттуда со скоростью света. Уже потом я узнал, что Гарри, чёрт его возьми, якобы вместе со своей братвой сразились с самим Тёмными Лордом! Причём когда я спросил у него, как же он умертвил Того-Кого-Нельзя-Называть, он начал мне вешать лапшу на уши, что тот просто сгорел, стоило ему к нему прикоснутся! Пиздабол…

Легкий снегопад, начавшийся ночью, превратился в настоящую вьюгу, унося за собой остатки этого дня.

Дети молчали. История Майкла их поразила куда больше, нежели фантастические способности Избранного. Она звучала куда правдоподобней, но… дав ответы на одни вопросы, она породила в головах присутствующих новые.

====== Глава четырнадцатая: «Сумеречные находки». ======

Прошло Рождество, а вслед за ним и новый год. После неформального ухода дяди Вернона из семьи тётя Петунья, на удивление, вспомнила о позабытых традициях своей родни и стала на все праздники пускать за стол братьев Поттеров. Родная кровь, как ни крути. Из-за одной этой детали Майкл ловил себя на мысли, что скучал по такой хоть и иллюзорной, но все же приятной атмосфере дома. Увы, в это Рождество от своей тёти Майкл получил лишь пакетик лекарств, набор нижнего белья и известие, что та вместе с сыном вернулась в Коукворт. Пока дядя был здоров, ему почти не составляло труда прокормить большую семью, теперь же держаться за некогда уютный дом бывшей Эванс больше не оставалось никакого смысла. Состояние родственника ухудшилось, и врачи не давали утешительных прогнозов. Скверные новости омрачали Майклу атмосферу праздника, но ещё больше его выводила из себя ничего не знавшая о проблемах семьи физиономия родного брата.

Тётя, опасаясь слежки магов, оставила дом на Тисовой улице почти нетронутым, забрав только самое необходимое. Она даже не выключила свет, в спешке покидая дом. А бразды правления дядиной фирмы перешли к его деловому партнеру, который без единого укора совести прибрал компанию к рукам. К печали семьи Дурсль, он прислал им лишь жалкие гроши и дешёвую открытку формального вида, на которую стыдно было даже взглянуть. В письме тётя просила, чтобы Майкл ни в коем случаи не говорил Гарри о смене жительства. Уставшая от бесконечных переполохов мальчика со шрамом, Петунья посчитала разумным, что непутёвый член семьи если и узнает, то аккурат на вокзале, а не будучи у директора за пазухой.

«Почему ты так беспокоишься о своей маггловской родне?» — с откровенным непониманием спросил Том, возвращая Поттера к реальности, отчего когтевранец прибавил шагу.

«Может тётя и относилась ко мне крайне халатно до того, как Гарри превратил моего дядю в овоща, но она всё равно многое для меня сделала и продолжает делать. Чего только стоило пособие по инвалидности! Даже представить себе не могу, какому дьяволу пришлось отдать душу, чтобы выгрызть его. Может я их и не люблю… Но они моя единственная родня. Кто в наше время вообще знает, что это такое ваша любовь? Любовь — это вообще страшное зло, как я считаю…»

Том лишь тихо рассмеялся на такую реплику двенадцатилетнего мальчишки.

— Майкл, куда мы идём? — борясь с одышкой, спросил Невилл.

— Да тихо ты! — просипел ему в ответ Поттер.

Зимний лес — тихий, величественный и волшебный — простирался на пути у троих школьников. Находясь среди голых, стыдливо трясущихся на морозе деревьев, детям казалось, что заснеженный Запретный лес был возмутительно бесшумен. Но нет-нет, а всё же улавливал слух негромкие вздохи лесной жизни. Едва уловимо пролетели над спящим кустарником сойки, из-за чего дети задрали носы к небу. Где-то шустрая белка пыталась растормошить у вершины ели красивую шишку. А то и непонятные духи леса с осторожным интересом взирали на непрошенных гостей.

Луна по-мышиному чихнула, прикрываясь руками в вырвиглазно-ярких варежках. Когда Лавгуд увидела их в первый раз на одном из близнецов, то немного подвисла, пытаясь разобрать хитросплетение узора, но когда она вышла из этого состояния, прямо, в лоб, так сказать, в непривычной для себя манере высказала ярое желание получить в подарок точно такие же.

Невилл, уже пообвыкнувшись с мыслью о том, что они находились в Запретном лесу, полном разнообразных чудовищ разной степени дружелюбия и прожорливости, намного спокойнее задал терзавший его всю дорогу вопрос.

— М-майкл, хоть я могу и показаться надоедливым…

Поттер остановился, не дослушав фразу Невилла. Снег под его ногами хрустнул, и мальчик развернулся ответить своему попутчику.

— Невилл… Чилипиздрик ты мой пугливый, я искренне рад, что ты перенимаешь нашу форму общения и уже способен построить что-то сложнее, чем подлежащее и сказуемое. Но когда я говорю, что это сюрприз, то значит, что место в которое я тебя веду, это сюрприз. Луни, даже не думай давать ему подсказки! Все члены Братства Гнезда там были, и только Невилл постоянно отказывал себе в восхитительном походе на наше секретное место. Теперь же он не отвертится!

Они наконец-то пришли.

Раскинувшийся пейзаж полуразрушенной природы явил собой кладбище под снегом, напоминавшее похожее с полотна одного немецкого маггловского художника* из библиотечной книжки Майкла по искусствоведению. Долгопупс какое-то время просто пытался проморгаться, надеясь развидеть примитивные каменные надгробия. Ему хотелось верить, что это были всего лишь жуткого вида пни, но реальность оказалась против него.

*Каспар Давид Фридрих «Монастырское кладбище под снегом».

«Что это за?..» — Тёмный Лорд пребывал в не меньшем изумлении, чем гриффиндорец.

— Да, Невилл. Это, мать его, кладбище! — торжественно заявил Поттер. — Год назад, после паломничества моего брата в Запретный лес, я тоже, знаете ли, осмелел. И, как видите, все ещё жив! — горделиво заметил Майкл, не уточнив, что у него, в отличие от рядовых магов, есть какой-никакой опыт выживания за пределами человеческих тепличных коробок. — Самые главные правила, так уж и быть, я озвучу. Их, к твоему превеликому счастью, всего четыре. Первое — запастись харчами и необходимым снаряжением в надежде, что оно нам никогда, блять, не пригодится. Второе — палочки, единственное оружие, которое нам доступно. Третье — идти только при свете дня. Ну и последнее, конечно же. Вы должны взять с собой того, кто знает дорогу и при случае спасёт вашу жопу.

Когтевранец обожал это место. Он считал его самым мистическим во всём лесу. Скопление старых могил отлично подходило для раздумий. И по атмосфере напоминало родное Иномирье, тоска по которому иногда больно колола в душу. Жаль, что глаза обычных людей не были способны разглядеть души тех, кто приходил навестить свои тела или таких же мёртвых знакомых.

Кладбищенская тишина успокаивала, но, увы, далеко не всех. Невилл едва взял себя в руки. Аккуратно обойдя припорошенные снегом плиты, он дрожащими руками смёл белые хлопья с надписей.

— Моя двоюродная бабушка говорила, что это миф… — нервно бормотал гриффиндорец, шатаясь от одного камня к другому и сверяя даты.

— Да-да, Невилл, можешь не спешить, солнце вовсе не через три часа будет заходить, — флегматично протянул Майкл.

«Как ты нашёл это место, малец?» — в очередной раз опешил Том, уже устав удивляться всему, что вытворял его подопечный.

Ещё будучи школьником он слышал о местной страшилке… Давным-давно, задолго до рождения Финеаса Блэка, что когда-то был директором Хогвартса, кто-то построил кладбище для тех неудачливых учеников, в особенности маглорожденных, чьи тела после смерти некому было забрать.