— Уизли, будете бороться друг с другом. Долгопупс выйдете против Джастина Финч-Флетчли. А-а, Поттер…

Майкл, которого Северус выделил довольно неприятной интонацией, поспешил быстро и едко отмахнуться от него.

— А я без сменки, — без единой надежды на давно умершую совесть ответил Поттер-младший.

Снейп сложил руки на груди, пока близнецы едва сдерживали смех.

— И да, ещё я инвалид. Увы, мне нельзя драться! — изображая досаду и разводя руки в стороны, потешался Майкл.

Том неслышно прыснул, злорадствуя над бывшим соратником.

— Какая досада… — холодно протянул Снейп. — И что же Вы, мистер Поттер, будете делать при нападении чудовища?

— Хе-х, наверное, я умру! — без капли смущения продолжал издеваться мальчишка.

Майкл умудрялся для своих двенадцати лет парировать настолько ядовитым сарказмом, что Северуса воротило от него. Он переключил внимание на второго из братьев Поттеров. Локонс, почти не напрягаясь, поставил его против Грейнджер. Но профессор зельеварения вмешался:

— О, нет, — возразил Снейп с леденящей душу ухмылкой. — Мистер Малфой, подойдите сюда. Поттер, раз ваш ни на что не годный брат отказывается от учебной дуэли, то мы посмотрим как знаменитый Избранный сразится с Малфоем. А вы, мисс Грэйнджер, будете стоять с мисс Булстроуд.

«Идеальный расклад, не так ли?», — довольно подумал Тёмный Лорд.

Майкл на это лишь хмыкнул, даже не догадываясь о планах своего друга.

«Думаешь, кто-то даст им прибить друг о друга?» — пессимистично высказался он. — «Хрен там плавал».

Тем временем помятый Невилл спустился с подмостка, и, с трудом продираясь сквозь толпу, добрался до своего места.

— О, Невилл, ты еще живой? Вот же твари, скажи? Устроили тут петушиные бои, да ещё и высказывают своё «фе» на отказы сражаться.

Долгопупс на слова Майкла лишь вымученно кивнул.

— В Хогвартсе просто очень скучно… — протянула Луна, доставая кусок щепки из волос Невилла. — Зато здесь есть пудинг…

Внезапно студенты затихли, на помост вышли двое — сын члена Совета Попечителей и Избранный.

«Точно. Петушиные бои», — продолжая капать ядом, подумал Майкл.

Златопуст заголосил:

— Палочки наизготовку! На счет «три» вы должны разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия. Раз. Два. Три!

Гарри занёс палочку.

Малфой опередил его, начав бой на счет «два».

Поттера откинуло.

Упав плашмя на помост, прямо напротив брата, он поднял собой небольшое облако пыли. Взгляды Поттеров столкнулись. Майкл, то откашливаясь, то смеясь, сказал:

— Ёперный театр, Гарри, посмотри на себя! Может, я и инвалид, но ты у нас, походу, просто корнеплод огородный!

Гриффиндорец, злобно рыча, подскочил на ноги и, несмотря ни на кого, ответил Малфою тем же заклинанием, которое поразило его буквально минуту назад.

Как и ожидалось от слизеринца, Малфой увернулся.

Раздосадованный Гарри, перемещаясь по сцене, своим шипением и недовольным видом дал понять, что он захромал.

— Ох, по-моему он подвернул ногу при падении, — отозвалась Луна.

Драко, воспользовавшись состоянием соперника, мгновенно взмахнул палочкой и крикнул:

— Серпенсортиа!

Раздался звук, похожий на выстрел.

На глазах ошеломленного Гарри из искр вылетела длинная чёрная змея и с громким шлепком приземлилась на пол. Зрители, стоявшие впереди, отпрянули в ужасе. Кто-то истошно завопил. Змея извивалась и недовольно шипела на всех вокруг.

Шипение.

Не от неё.

Все напряглись.

Змея тоже. Она хотела наброситься на ближайшего недоросля, но резко остановилась. Шипящий голос доносился со стороны Гарри. Ни с того ни с сего рептилия послушно опустилась перед Избранным, свиваясь в кольцо, как блестящая атласная лента. Её аспидно-чёрные глаза неподвижно уставилась на гриффиндорца.

Избранный, сам не понимая, почему, осмелел. Почему-то он был уверен, что змея больше ни на кого не бросится.

А тем временем незримый для всех Том Реддл продолжал шипеть на парселтанге, сея суету и сомнения в души людей, собравшихся в этом злачном месте…

====== Глава тринадцатая: «Возвращаясь к прошлому». ======

То, что последовало после дуэли в клубе, только усугубило расшатанное положение Мальчика-Который-Выжил. В зимние дни, буквально накануне больших каникул, произошло нападение на Джастина Финч-Флетчли, того самого пуффендуйца, которого чуть не укусила змея на занятиях, и на Почти Безголового Ника. Зарождавшиеся страхи, связанные с тем, что гриффиндорец, победивший в колыбели самого Тёмного Лорда, сам оказался наследником Салазара, да к тому же змееустом, приводили людей в настоящую панику. Но это только в стенах Хогварста. А что, если бы народная молва вышла за его пределы? Удивительнее всего было то, что всех особеннее всего взволновала расправа с Почти Безголовым Ником. Все спрашивали друг друга: как у Гарри могла подняться рука на бедное привидение? Какая страшная сила сумела поразить того, кто и так уже много лет был мёртв?

Все билеты на поезд Хогвартс—Лондон, уходивший перед Рождеством, мгновенно раскупили. Из школы ожидалось массовое бегство.

Фред и Джордж, которые так же, как и Гарри, жили и спали в башне факультета великого Годрика, по привычке обратили гнетущий страх в забаву и подтрунивание над золотым мальчиком. Только завидев Поттера, они всё бросали и важно вышагивали впереди него, громко крича: «Дорогу наследнику Слизерина! Падайте ниц, смертные, идёт самый великий маг…»

Майкл, успев пару раз застать перфоманс двух актёров погорелого театра, разрывался между желанием присоединиться к забавам и жаждой вдарить хорошенько Гарри в бубен за то, что тот якобы скрыл от своего брата факт змееязычества.

Могучая кучка детей, что недавно и поневоле сколотилась по воле близнецов, продолжала встречаться. Обычно они либо просто общались, либо общались и одновременно мастерили очередные амулеты. Луна, что было для неё привычным делом, проявила фантазию и назвала их сборище «Братством мраморного гнезда». Каждый раз перед заседанием их импровизированного клуба она важно поднимала руки в воздух и мистическим голосом говорила приветственную фразу: «Птицы, птицы, собирайтесь вокруг мраморного гнезда!» Так же она вырезала из дерева по кулону каждому из членов компании. Сносные украшения понравились всем. Они выглядели как фигурки животных, нанизанные или перевязанные шнурком из кожи. Близнецам попались две ласки, которые, если спутать кулоны, сцеплялись лапками и образовывали единое целое. Ласки подходили им как нельзя кстати: рыжие, юркие, прыткие, обладающие удивительной для собственных размеров храбростью и не менее удивительной наглостью. Луна сделала себе зайца, а Майклу по непонятному капризу судьбы досталась черно-белая птица с изумрудным хвостом и крыльями, отливавшими глубоким синим цветом.

— Сорока? — сдерживали смех Уизли.

— Да, а что? Майклу нравятся птицы, поэтому именно она… — объяснила Полумна.

— А мы думали, что наш джарви только чужих кошек любит подкармливать, а он, оказывается, всех тварюшек любит, — сказал Фред и потянулся рукой к аккуратно уложенным волосам Поттера в намерении их растрепать, чего Майкл, естественно, допустить не мог и ловко увернулся.

— А вот и не всех, — огрызнулся когтевранец, поправляя волосы. — Я, чтоб вы знали, не очень-то и жалую собак.

— О-у, ну прям как джарви! — умиленно сказал Джордж.

— Как и сороки, тоже… — отозвалась Лавгуд, держа в руке книгу с большой надписью «Орнитология». — Вопреки славе легкомысленных созданий, сороки, на самом деле, очень умные птицы. И ещё для отвлечения хищников сорока обычно строит не одно гнездо, а пять-семь.

— Так вот почему мы постоянно перемещаемся из класса в класс! — отозвался Невилл.

Ему, по одной известной Луне причине, достался кулон с диким кабаном. Он носил его с гордым видом и мыслью в голове, что дикий вепрь в геральдике символизировал мужество и неустрашимость. Хотя вряд ли Луна это знала.