*
В «Трех Метлах», как всегда, было душно, тесно и весело. Повсюду уже царила предрождественская атмосфера, над входом были развешаны гирлянды и веточки омелы, а под потолком мерцали волшебные свечи. Мокрые от снега и запыхавшиеся, Элизабет и Седрик остановились на пороге, думая, куда присесть. Лиззи легонько потянула носом воздух, вдохнув сладкий запах корицы и ванильных пастилок, и широко улыбнулась: вот, оказывается, чего ей не хватало все это время! Аромат сразу напомнил вереницу точно таких же вечеров, когда они сидели здесь в кругу друзей и беззаботно что-то обсуждали. Она кинула взгляд на Седрика, тоже довольного и чуть раскрасневшегося, и ее пронзило острое желание остаться с ним наедине, набрать всякой вкуснятины, сливочного пива и сидеть, пока за окном не стемнеет, болтая, о чем угодно. Найти бы только укромное местечко.
Лиззи окинула взглядом занятые столики, тесно стоящие друг к другу. Но Седрик уже тянул ее за собой, направляясь к одному из столов. Подойдя ближе, Элизабет смогла разглядеть, что за ним уже кто-то сидел. Это оказались ее сокурсницы: Чжоу, чей взгляд вдруг загорелся радостью при виде Седрика, и Мариэтта, чья физиономия вытянулась еще больше при виде Лиззи. С того раза, когда они выясняли отношения в душевой, Элизабет избегала общения с Мариэттой.
— Привет Чемпиону школы, — улыбнулась Чжоу, пододвигаясь, чтобы Седрик и Элизабет смогли присесть рядом. — Как настроение?
Лиззи хотела, было, ответить, но Чжоу ее опередила, обращаясь к Седрику:
— Ты не волнуешься из-за первого испытания, ведь оно уже во вторник?
Седрик, устроившийся рядом с ней, лишь беспечно улыбнулся:
— Разумеется, нет. Особенно, когда за меня беспокоятся.
— Мы как раз обсуждали Турнир, — продолжала Чжоу, — мне кажется, у тебя больше шансов выиграть, чем у Гарри Поттера или Крама.
— Скиттер так не считает, — высказалась Мариэтта.
Чжоу улыбнулась:
— Посмотрим, что она напишет после первого испытания. Может быть, что-то вроде: «Гарри Поттер сумел стойко продержаться десять минут…»
— …прежде чем его удалось вытолкнуть на поле боя, — закончил Седрик.
Девчонки захихикали, и Элизабет тоже выдавила улыбку. Ей было неуютно в компании сокурсниц. Непонятно, зачем Седрик присел к ее сокурсницам, когда собирался провести весь вечер с ней вдвоем.
— У него есть опыт в соревнованиях, — услышала она продолжающийся разговор, — Гарри и в квиддитче был на высоте. Ну, в смысле… разумеется, на высоте, мы же летаем почти под облаками… — вдруг усмехнулась Чжоу своему же каламбуру.
Седрик засмеялся в ответ.
— Да ладно, признайся, в последнем чемпионате в том году мы разбили Гриффиндор в пух и прах!
Элизабет фыркнула про себя. Ах, кто бы мог подумать — неужели, вы станете обсуждать квиддич? Она огляделась. Вся сказочная атмосфера «Трех метел» куда-то испарилась. Тесный душный зал, галдеж студентов за спиной, чей-то грубый смех… Вид увлеченных беседой Седрика и Чжоу стал вызывать у нее раздражение. Не выдержав, Лиззи поднялась.
— Принести тебе сливочного пива, Сед?
Седрик удивленно обернулся к подруге, словно вспомнив о ней, и растерянно улыбнулся:
— Да, если тебе не сложно, спасибо, Лиззи.
Негодуя про себя, Элизабет развернулась и направилась к мадам Розмерте за стойкой. Лиззи недовольно встала в хвост очереди, который тянулся вдоль всей барной стойки. Кто-то грубо толкнул ее в толпе, протискиваясь мимо с бокалами эля в руках. И Элизабет почувствовала, как начинает медленно закипать. У нее складывалось ощущение, что сегодня все против нее. Рука нашла медальон под мантией и вцепилась в него, как в последнее спасение, и как ни странно, волна спокойствия как по мановению волшебной палочки разлилась по телу. Лиззи облегченно выдохнула.
«Ладно, возможно это просто «elephantum ех musca facis*», — подумала она. И удивилась своей хорошей памяти. Лиззи и не знала, что у нее что-то отложилось в голове с уроков латыни. Но размышлять об этом времени не было: очередь двигалась быстро, и вот ей уже улыбалась мадам Розмерта.
Заказав сливочного пива, Элизабет стала протискиваться сквозь толпу к их столику, подняв кружки над головой. Интересно, что бы сказал Седрик, если бы узнал, что она сыпет латинскими афоризмами, мелькнула следующая мысль, но Лиззи сердито отмахнулась от нее. Вряд ли Седрик оценит это сейчас, разговоры про Турнир и проигрыши Поттера в квиддитч были важнее… Конечно, его можно было понять. Если бы сама Элизабет стала Чемпионом, она, наверняка, не могла бы ни думать, ни разговаривать ни о чем другом, кроме как о предстоящих испытаниях…
Девушка удивленно замерла, подойдя к столику, не додумав мысль до конца. Седрик и Чжоу поспешно накидывали мантии и завязывали шарфы, явно собираясь на улицу. Рядом стоял появившийся откуда-то Джастин. Волосы его были присыпаны уже начавшим таять снегом, словно он только что пришел, а взгляд возбужденно горел.
— Ну давайте быстрее, чего копаетесь. Там сейчас столько народу сбежится! — поторопил он Седрика и Чжоу.
Лиззи замерла с кружками в руках, уставившись на друга и сокурсницу, в глазах застыл немой вопрос.
— Ох, Лизз, — круто повернулся к ней Седрик, почувствовав ее взгляд, и посмотрел на кружки, которые она по-прежнему сжимала, — я совсем забыл… Послушай, Джастин говорит, что в спортивный магазин на шестом переулке привезли новые мантии и метлы к рождеству, и там совершенно сумасшедшие скидки! — он говорил так быстро, что Элизабет не могла даже слова ввернуть. — Я знаю, как ты ко всему этому относишься, вряд ли тебе будет интересно. Мы сходим туда, ты даже не успеешь выпить кружку этого эля. А когда вернемся, пойдем за подарками, идёт? Подождешь нас здесь в «Трех Метлах»?.. Как считаешь, там есть рождественские снитчи и новые значки «Соколов»? — это уже было адресовано Джастину.
Тот нетерпеливо кивнул. А рядом стояла Чжоу, глаза которой счастливо сияли. Чанг улыбнулась Седрику, тот в порыве сжал ее ладонь и потянул за собой к выходу.
Все произошло так быстро. Вот они махнули на прощание и уже исчезли в толпе. Элизабет растерянно поглядела вслед и громко поставила кружки на стол, слегка расплескав содержимое. Мариэтта, оставшаяся сидеть за столиком, вздрогнула и подняла на Лиззи свой кислый взгляд. Положа руку на сердце, Эджкомб была последним человеком на земле, с которым Элизабет хотелось бы коротать вечер в Хогсмиде. Она медленно опустилась на стул, не пытаясь завести разговор с Мариэттой. И уставилась на принесенные чуть запотевшие кружки сливочного пива, которые уже были никому не нужны. Несправедливо! Седрик даже не потрудился позвать ее с собой, решив за нее, что ей это будет неинтересно. А, может, эту идею ему подала Чжоу? Лиззи понимала, что обвинять в подобном сокурсницу не стоит, но сейчас она была зла на Чжоу гораздо больше, чем на Седрика, сама не понимая почему.
Позади послышались шаги и звук отодвигаемого стула. Лизз обернулась. Нет, на счет Мариэтты она погорячилась — вот тот человек, с кем ей хотелось бы находиться рядом меньше всего. Элизабет с неприязнью посмотрела на подсаживающегося к ним Бена Бредли.
Но Бен словно и не заметил ее хмурого взгляда:
— Привет! Не против, если я присяду? Похоже, предрождественская лихорадка в самом разгаре, а мне никто не сказал, что места в «Трех метлах» стоило резервировать за месяц, — он усмехнулся и подмигнул. — Лиззи, ты уже ходила за подарками или составишь мне компанию?
— Попроси об этом лучше Мариэтту, — резче, чем хотелось бы, ответила Элизабет. И под взглядами двух удивленных пар глаз, быстро поднялась и направилась к выходу.
*
За то время, пока она была внутри, погода изменилась: большие пушистые хлопья снега превратились в противную мелкую морось. Неожиданно поднявшийся ветер бил в лицо, не давая рассмотреть что-то даже в паре метров от себя. Элизабет подняла повыше воротник, но снег все равно набивался за шиворот. Погода как нельзя лучше отражала ее внутреннее состояние: на душе было так же мерзко. А еще где-то под запекшейся коркой горечи и обиды стучало непонимание, смешанное с удивлением. Она в сотый раз спрашивала себя, как же Седрик мог так поступить, и в сотый раз не могла найти оправданий его поступку.
