«… и тогда Фиц-Осборн, первый сподвижник Вильгельма, решился вступить в бой; не знала Земля еще таких схваток. Ополчился люд волшебный против злой силы. Долго ли, коротко ли, началась битва, и повел Фиц-Осборн свой народ в последнее сражение — не на жизнь, а на смерть…»

— А вот это он зря, — раздался над ухом насмешливый голос. — Впрочем, о том, что этот парень был сумасшедшим, а вовсе не героем, история почему-то умалчивает.

Элизабет вздрогнула и обернулась:

— Седрик! Мерлин, хочешь, чтобы у меня был разрыв сердца?

— Если ты так рада меня видеть… — он улыбнулся, — впредь буду осторожнее.

Он был в прекрасном настроении. После их разговора на окне, когда его избрали Чемпионом Хогвартса, в Элизабет поселилось странное чувство вины, которое раньше не возникало в их отношениях. Но оно исчезало стоило Седрику тепло улыбнуться. Никакие споры не стоят того, чтобы потерять дружбу, подумала Лизз. А такой крепкой и долгой дружбе, как у них с Седриком, тем более, ничего не может угрожать. Они всегда понимали друг друга с полуслова.

Седрик одним движением сдвинул книги с края стола к середине и уселся на единственный свободный около нее стул, взглянув на обложку толстой потрепанной книги, которую Элизабет держала в руках.

— Ну и бред, — констатировал он. — Зачем ты это читаешь?

— Пытаюсь найти что-то для курсовой, Мерлин ее задери. Пока полная пустота и немного безумных фактов.

— Готов поспорить на свою метлу, что ничего из этого тебе тоже не пригодится. И потом — это просто смешно: «Пересказ сказки о том, как воевали злые и добрые, а Фиц-Осборн…» что бишь там он сделал? — Седрик заглянул в книгу, Лиззи отдернула ее. — Мда, ну в общем, я так и думал.

— Я не виновата, что это написано таким языком, — Элизабет поморщилась, — перевод со старофранцузского.

— Руки им надо пообрывать.

— Вот-вот.

Она снова попыталась читать. Но Седрик выдернул книгу у нее из-под носа:

— Хватит, я знаю, чем все закончится.

— И чем же?

— Все умрут, — с невинным выражением пояснил он. Элизабет недоверчиво прищурилась. Седрик пожал плечами и открыл последнюю страницу. — Вот, пожалуйста: «…и была та битва страшна, и погибло в ней все волшебное войско и сам предводитель, Фиц Отчаянный, пал в бою. Но запомнит история…» бла-бла-бла. Вот и все.

Элизабет рассмеялась, на душе значительно полегчало. Если Седрик сыпал шуточками, значит, лед растаял.

— Это нечестно!

— А что честно? Читать эту ерунду до конца мая? Все дни?

В чем-то он был прав, но Элизабет была непоколебима:

— Я хотела все закончить сегодня, дописать все задания по Зельям, Астрономии, и посидеть подольше с курсовой. Ведь в субботу поход в Хогсмид, ты помнишь? И времени разбираться с этим не будет, да и желания. Один Дневник Сновидений по Прорицаниям чего стоит…

— Эй, Лиззи, — вдруг перебил ее причитания Седрик. — А это что?..

Она удивленно заморгала, не понимая, что от нее хочет Седрик, а потом проследила за его взглядом. Большой значок «Поттер-вонючка» красовался на ее мантии.

— Так я и знал, — огорченно пробормотал староста Хаффлпаффа, снимая значок с груди Элизабет. — Лиззи, пожалуйста, не надо носить это, хотя бы ты останься моим другом, а не фанатиком.

Девушка улыбнулась, вспомнив, как на зельеварении Изабель нацепила этот значок на ее мантию, девиз на нем гласил: «Седрика поддержим — он настоящий Чемпион!». Весь факультет Рейвенкло решил поддерживать Диггори, а не Гарри Поттера. Элизабет не видела никакого смысла в этой безделушке — она была уверена, что Седрик победит, раз уж он ввязался в Турнир, и хоть и боялась за него, ни минуты в том не сомневалась. Она не сняла значок сразу, а потом просто забыла про это, и так и проходила с ним полдня.

— Хорошо, я его сниму, раз ты настаиваешь, но если ты таким образом щадишь чувства Гарри Поттера…

— Это просто дух спортивного соперничества, — пожал плечами Седрик. — На самом деле, это даже интересно. И потом, у меня и так слишком много поклонниц, я бы с радостью избавился от нескольких, — Седрик кивнул куда-то в сторону, и Элизабет обернулась.

За столом в углу, прикрываясь учебниками по Трансфигурации за третий курс, шепталась кучка девчонок, прожигающих Седрика взглядами.

— Ого, впечатляет! — кивнула Элизабет. Этот значок вдруг заставил ее задуматься о том, что Седрик теперь разгуливал по школе в новом статусе. Вот так в один день она из подруги детства стала девушкой, приближенной к Чемпиону Хогвартса. Должно быть, многие студентки ей завидовали. Она, было, снова вернулась к фолианту, пробегая страницу глазами, но подняла взгляд на друга и добавила неожиданно для самой себя:

— Я рада за тебя, Седрик. На самом деле, рада. В смысле, не из-за поклонниц, конечно, а вообще… Надеюсь, ты не сердишься, что я… м-мм… не одобряла все это. А может, у меня просто не хватало сил, чтобы интересоваться еще чем-то, кроме учебы. — Лизз уныло обвела взглядом заваленный книжками стол, являющийся прямым доказательством ее слов.

Седрик тепло улыбнулся:

— Все хорошо, Лиззи, я понимаю.

Громкий голос, неожиданно раздавшийся за спиной, почти перекрыл окончание фразы Седрика и заставил Элизабет подпрыгнуть на месте:

— Седрик, дружище, куда ты пропал?

С широченной улыбкой к ним приближался друг Седрика, Томми Джозин, высоченный, на две головы выше Диггори, похожий скорее на гориллу, чем на человеческую особь. Седрик встал, хлопая друга по ладони:

— Я уж надеялся, что убежал от тебя, Томас, поболтать с Лиззи.

Том скользнул взглядом по девушке:

— Лиззи… Смит, верно?

Сед покачал головой:

— Томпсон, Элизабет Томпсон, пятый курс Рейвенкло.

Том кивнул, как показалось Элизабет, безо всякого интереса:

— С.О.В. сдаете, в этом году, да?.. М-мм, Седрик, я, собственно, давно тебя ищу. Профессор Стебль хочет тебя видеть, Рита Скиттер собирается взять интервью у Чемпионов.

Седрик повернулся к Элизабет и широко улыбнулся:

— Вот она, обратная сторона славы, все хотят получить кусочек твоего внимания! Эта Скиттер успела достать всех, ещё официально ни с кем не поговорив. — Он взъерошил себе волосы размашистым жестом. — Вот пусть напишет, что я хулиган, и вообще никуда не гожусь, может, тогда она отстанет от нашей Школы?

Наклонившись, Седрик чмокнул девушку в макушку, видимо, входя в роль знаменитости, и исчез из виду. Томас скрылся следом.

*

Элизабет так увлеклась чтением фолиантов в библиотеке, что, похоже пропустила ужин. Видимо, организм никак не мог прийти в себя после вчерашней эмоциональной встряски и почти бессонной ночи, и Лиззи терялась во времени и пространстве. Слава Мерлину, в спальне девочек у нее был припрятан сухой паёк из Берти Боттс и арахисовых батончиков — хоть какой-то скудный перекус. Желудок ее жалобно заурчал, когда она решительно захлопнула фолиант. За окнами уже было темно, за библиотечными столами и среди стеллажей давно не было студентов. Мадам Пинс уже гасила фонари. Под ее строгим взглядом Элизабет кое-как быстро затолкала учебники и пергаменты в сумку и направилась в башню Рейвенкло.

Часы в холле с изображением маленьких летающих фей сообщили, что шел десятый час. Лиззи быстро шла по коридору, ее шаги отражались от стен гулким эхом. Ох, Мерлин… Она так ничего и не написала за сегодня, только успела сделать наброски Чемпионов, но ведь не предъявит же она их в конце года Бинсу в качестве курсовой…

— Привет, Томпсон!

Элизабет обернулась посреди коридора. В полумраке горевших на стенах факелов она разглядела спешащего к ней Бена Бредли. Тяжело вздохнув, она зашагала дальше, но он догнал ее в два счета, подстраиваясь под шаг Элизабет. Какое-то время они шли в неловкой тишине, и она мысленно перебирала варианты, как же ей начать разговор. Возможно, Бен ждал ее объяснений и извинений. Однако Лиззи продолжала упорно молчать.

— Что это? — вдруг произнес Бредли, указывая на болтающуюся на ее плече сумку.