— Твою мать — Кирилл устало прикрывает глаза. — Жди меня тут — командует он. Потом отпускает моё запястье и удаляется. Он быстро отыскивает в толпе свою спутницу и направляется к ней.
Кирилл подходит к своей заскучавшей блондинке, обнимает её за талию, улыбается и шепчет что-то на ухо. Он не хочет, чтобы его видели в моей компании. Я внезапно чётко понимаю, что он никогда не захочет быть со мной. Мы слишком разные — он с планеты харизматичных, успешных и популярных интеллектуалов, а я… я с планеты серых мышек, синих чулков. Боже, да я даже своего творчества боюсь! Уж тем более не смогла бы вот так, как он, отдать на суд людей свою книгу, часть своей души. Подгоняемая чувством безысходности, злости на себя и на него, я проталкиваюсь к выходу мимо обращённых лицами к сцене людей.
Сжав руки в кулаки, я готова, мне кажется, ударить кого-то. Мне просто необходимо выплеснуть всё это напряжение, копившееся во мне последние несколько недель. Чувства, хоронившиеся на задворках сознания всё это время, отчаянно просятся наружу.
Я оказываюсь на улице, и свежий воздух немного отрезвляет меня. Уже достаточно темно, и я внезапно понимаю, что даже адреса этого места не знаю, чтобы вызвать такси. На пути мне попадается ухоженный куст с розами, и я, не раздумывая, начинаю срывать цветы. Шипы врезаются мне в пальцы, я чертыхаюсь и закусываю губу.
— Я же сказал тебе ждать меня на месте — Кирилл подходит ко мне сзади достаточно близко, чтобы голой спиной я могла почувствовать тепло его тела. — Ты что творишь сегодня, девочка? Ты ревнуешь, мелкая? Ты в меня влюбилась? — он вопросительно изгибает бровь.
Я задыхаюсь от негодования. Да что он о себе возомнил?! Резко поворачиваюсь и с ненавистью гляжу в его лицо:
— Да я видеть тебя больше не хочу, самодовольный придурок! Ты думаешь, ты такой уникальный и интересный? Думаешь, я маленькая университетская дурочка? Влюбилась! Ха! Да я жду не дождусь, когда ты от меня отстанешь со своими встречами! С тобой скучно, ты знаешь?! — подогреваемая алкоголем и всей той лавиной крышесностных чувств, что слишком долго ждали выхода, я снимаю с ноги туфлю, которую он подарил мне вчера, и запускаю в него. Туфля ударяет его в грудь, но Кирилл даже не думает защищаться. Он бесстрастно смотрит на меня, лишь губы изгибаются в усмешке. Да он смеётся надо мной! Тогда я размахиваюсь и со всей силы бью раскрытой ладонью его по лицу. Мне просто необходимо убрать эту ухмылку, пусть даже придётся разорвать, разбить, причинить боль.
— Знаешь, не только ты скучный! — на меня нападает какой-то нездоровый азарт, и я судорожно придумываю, как бы задеть его побольнее. — Но и книги твои. Я уже давно всё прочитала. Просто тебе врала. Так вот, это просто беллетристика, а не романы! Бульварное чтиво! Тебе никогда не достичь уровня классической литературы! Ты бездарность, самый посредственный автор! Вот шумиха уляжется, все забудут о тебе и тогда… — но я не успеваю договорить, потому что выражение лица Кирилла резко меняется. Он делает быстрый шаг ко мне, и крепко хватает за шею. Сжимает меня так сильно, что я не могу вдохнуть. За шею он тащит меня вперёд и впечатывает в стену здания.
От сильного удара воздух из моих лёгких куда-то исчезает, а сделать новый глоток я не могу из-за его цепкой хватки на моём горле. Я начинаю бить руками по стене, по нему. Бью, как мне кажется, сильно, но он не отпускает. Пытаюсь разжать его пальцы, но он начинает поднимать меня над землёй, удерживая за шею. Я ощущаю панический страх из-за невозможности сделать глоток воздуха. «Отпусти» — беззвучно говорю я одними губами. Смотрю в его лицо. Он так близко ко мне. Его глаза горят огнём бешенства, я вглядываюсь в его зрачки, расширенные от возбуждения и гнева.
Отсутствие кислорода в мозге внезапно даёт какую-то лёгкость и отрешённость. Перестаю сопротивляться и просто смотрю в серые омуты его глаз. Я полностью в его власти. Как это ни странно, но быть в такой нездоровой зависимости от него в эту секунду кажется очень… приятно?.. Закрываю глаза и перестаю сопротивляться. Вдруг, его пальцы разжимаются. Судорожно делаю глубокий вдох и скольжу вниз по стене. Кирилл подхватывает меня, вжимая всем телом в холодную поверхность. Ощущаю его сильное тело рядом со своим, и дикая волна возбуждения прокатывается по мне, концентрируясь влажным, горячим томлением внизу живота. Я так давно ждала его прикосновений. Адреналин, алкоголь, злость и возбуждение накатывают на нас. Он фиксирует моё лицо в своих руках и прижимается своей щекой к моей. Я могу почувствовать его аромат, и этот чудесный запах дурманит моё и так затуманенное сознание. Кирилл подносит свои губы вплотную к моему уху, так, что я могу слышать его прерывистое дыхание. Он шепчет мне:
— Эротическая асфиксия. — ещё никогда не слышала такой странной одержимости в его голосе. — весьма возбуждает, правда?
Что? О чём он говорит? Непонимающе смотрю не него. Лицо Кирилла кажется совершенно незнакомым. Таким я его ещё ни разу не видела. Глаза горят, лицо исказила гримаса гнева и желания.
— Попроси прощения, Кира. — шепчет он мне на ухо, обдавая меня горячим дыханием. — Ты же обманула меня, девочка?
— Прости меня… — мой голос, охрипший и какой-то чужой.
— Повторяй за мной: «прости, что я оскорбляла тебя и была маленькой врунишкой. На самом деле я была послушна и книги твои ещё не читала.» Повтори. — его голос ласковый, почти нежный. Я не могу соображать и от смеси страха и бушующего возбуждения становлюсь податливой и сговорчивой. Повторяю его приказ слово в слово. Больше всего мне хочется оказаться от него подальше и одновременно быть с ним так близко, как только возможно.
Кирилл гладит меня по голове, очень нежно прижимает к себе. Кожа на моём теле горит. Сердце в груди танцует какой-то странный отчаянный танец. Внезапно я обнимаю его в ответ, не обращая внимания на ноющую боль в шее. Он утешает меня какими-то ласковыми словами, прижимает к себе как маленького ребёнка. Сквозь слёзы я неразборчиво говорю ему в грудь:
— Кирилл, ты же чуть не задушил меня… — сказав это вслух, я вдруг понимаю весь ужас ситуации.
— Неправда. — мне кажется, или его голос звучит как-то неуверенно? — Я контролировал ситуацию.
— Что на тебя нашло? — мне страшно услышать его ответ, но, кажется, я уже знаю его.
— Я же просил меня не злить. — слышу боль в его словах.
Кажется, что он и сам не до конца осознаёт то, что только что натворил. Он делает глубокие вдохи, будто только что пешком взбежал по лестнице на десятый этаж.
— Понимаешь, — он на секунду замолкает, подбирая слова, — Я… я не могу по-другому. — он напрягается и каменеет в моих руках. — Я пытался этого избежать. Честно. — он что, сейчас оправдывается?!..
— Пойму, если ты больше не захочешь меня видеть. — хрипло продолжает он, уткнувшись лицом в мои волосы. — Пойму, но не смогу разрешить тебе уйти. Теперь уже не могу. Теперь ты моя.
Глава 7
Кирилл
Когда мы сели в такси, зазвонил мой телефон. Это была Лёля, моя спутница. Трубку брать не хотелось. Но настойчивая трель стала раздражать, и я ответил:
— Кирилл, — услышал капризный голос девушки. — Ты что, только что бросил меня одну на вечеринке? Ты куда делся?
Не поведя бровью, соврал:
— У меня возникли срочные дела, пришлось уехать. — старался говорить тихо, чтобы не потревожить Киру, которая прикрыла глаза, положив голову на спинку сиденья. — Тебе вызвать такси? — поинтересовался я.
— Да я сама могу. — недовольно сказала девушка. — Я думала, что мы сегодня сможем хорошо провести вечер. Ну как раньше, ты помнишь? — она перешла на соблазнительный шёпот.
