— Ма, хватит, я же не навсегда уезжаю, я на Рождество приеду домой, наверное, и Моника с Винсентом приедут. Все будет хорошо!
— Я знаю, милый, знаю… Просто… я буду очень скучать, — она обняла его, доставая макушкой всего лишь до подбородка.
— Я тоже, мам, только не плачь, ладно? И пиши мне почаще, хорошо? — он тоже обнял ее, кладя голову на макушку, и оглядывая волшебников, которые стояли на платформе. Как и всегда, они были в самом темном углу, где их мало кто мог увидеть, но теперь, после памятного визита в Нору неделю назад, Колин понимал, почему мама скрывалась от лишних взглядов, хотя все еще не знал, что же случилось, что она продолжала избегать бывших лучших друзей.
— Обычно так говорят родители детям, а не наоборот, ты в курсе? — промычала она откуда-то снизу, и Колин усмехнулся.
— Мам, ты мой лучший друг, ты вообще знаешь? — воротник рубашки стал влажным, мама все-таки всплакнула.
— Ну ладно, — отстранилась она через пару минут, — пора. Точно все взял? Ничего не забыл?
— Мааам, — закатил глаза парень, и тут увидел у входа тех, кого высматривал. Поттер пришел не один, вокруг него толпилось целое рыжее облако, вероятно, все семейство Уизли, и Колин мысленно порадовался, что мама, в силу роста, не могла их видеть. — Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем, и ты поедешь домой.
Гермиона доверчиво шла за сыном, и тот на секунду потерял из виду мистера Поттера, оглядываясь по сторонам и вытягивая шею, когда вдруг откуда-то слева раздался радостный вопль Гойла.
— Колин! Миссис Вильямс!!! — он налетел на друга, сжимая того в объятиях, а после тут же обнял и его маму, впрочем, тут же отпуская. — Ты не поверишь, чувак, кого я только что видел! Клянусь, это чума, ты просто обделаешься от счастья, и конечно, ужасно опозоришься, но это… — огромная тележка с тремя или четырьмя чемоданами отъехала, и Колин оказался прямо напротив Рональда Уизли, который нервно оглядывался по сторонам, чувствуя себя не совсем в своей тарелке. Гермиона ахнула, отступая, и Винсент, удивленно нахмурившись, тут же сделал шаг вперед, загораживая собой женщину.
— Мама, я хотел тебя познакомить вот с этими людьми, — в этот момент парень почувствовал себя распоследним предателем, увидев, как она побледнела, и взглядом приказал Гойлу отойти. Он нахмурился, но сделал шаг вбок, все равно стоя около миссис Вильямс, готовясь, в случае чего, вступиться за нее. Пусть и перед национальным героем Англии.
— Гермиона, — шепотом выдохнул Гарри, бледнея. Женщина стояла без движения, и Колин заметил, как судорожно она сжимает руку в пустом кармане. Галеона там не было.
— Прости, мама. Я вытащил его утром, когда ты искала мою мантию. Клянусь, вам нужно поговорить, нельзя прятаться и дальше, — он нахмурился, думая, совершил ли ошибку или нет, и повернулся к Гарри. — Мистер Поттер, вот тот человек, про которого я говорил. Это моя мать, Гермиона Вильямс.
В этот миг, похоже, и все остальные Уизли увидели женщину, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдаленными гудками паровоза и криками детей, прибывших заранее. Молли Уизли судорожно хватала ртом воздух, мертвой хваткой вцепившись в руку сына, и Колин с удивлением узнал в одном из мужчин доктора Чарли, который приезжал к ним на четвертом курсе и читал лекцию о драконах. На фоне рыжеватых веснушек, его лицо казалось еще белее, чем на самом деле было. Встреча с Гермионой произвела эффект разорвавшейся бомбы. Откуда-то слева началось движение, и Колин узнал Фреда Уизли, кажется, постаревшего за одну неделю на пару лет, и уже не выглядящего так залихватски молодо, как ему помнилось.
— Гермиона! — скорее прохрипел, чем сказал он, и бросился к ней, однако женщина отшатнулась, и Колин сам не понял, как оказался прямо перед ней, загораживая.
— У меня в кармане лежит портал, — хмуро оповестил всех юноша, сам не зная, откуда в нем взялось столько храбрости противостоять тем, кто всю его магическую жизнь был его кумиром. Фред замер, судорожно расслабляя галстук на шее. Миссис Поттер, кажется, была в обмороке.
— Пожалуй, нам лучше уйти отсюда и переместиться в кафе неподалеку, что скажете? — Винсент, хотя и ошарашенный и изумленный, оставался единственным, кто мог соображать в этой ситуации. — Вот что, Колин, отведи мистера Поттера и остальных, а я чуть позже подойду с твоей мамой, ладно? Мне кажется, всем нужно пару минут паузы.
Через десять минут Винсент и мама Колина вошли в небольшое магическое кафе, находившееся недалеко от вокзала. Семья Уизли и Гарри заняли три стороны огромного столика, стоявшего у стены, а Гермиона уселась на оставшуюся, пустую сторону, окруженная с двух сторон подростками, будто бы охраняющими ее. Эта небольшая передышка, кажется, дала Гермионе силы собраться с духом, потому что она больше не выглядела так, словно ее загнали в угол, и смело, пусть и не совсем спокойно, глядела в глаза Гарри.
— Гермиона… это и правда ты, деточка? — первой подала голос Молли Уизли, и тут же зажала себе рот рукой, словно боясь, что мираж сейчас рассыплется мыльными пузырями.
— Здравствуйте, миссис Уизли, — немного устало улыбнулась уголком губ девушка. — Это действительно я. Я не ожидала, что Колин решит познакомить меня со всеми вами.
— Где ты была столько лет? — вопрос Рона прозвучал немного жестко, но Гермиона даже не вздрогнула, лишь слегка нахмурилась, настороженно поворачиваясь к мужчине.
— В девяносто восьмом я вышла замуж и жила вместе с мужем в Уэмбли, в маггловском квартале. Работала переводчиком, а затем и редактором в маггловском журнале. Растила сына. Я так понимаю, вы уже знакомы с Колином? — ее спокойствие, кажется, только разогрело эмоции остальных, до поры до времени скрытые шоком.
— И ты… и ты даже не подумала написать или сообщить, что жива? — миссис Поттер вскочила, хлопнув ладонями по столу, и Гойл дернулся, нащупывая в кармане палочку. В этом был весь Винсент: отважный, преданный, даже если возможный противник — Джинни Уизли, лучший игрок в квиддич прошлого сезона по мнению журнала «Квиддич в деталях».
— Я отправила письма Рону и Гарри, как только смогла добраться до безопасного места, — в голосе мамы засквозили те самые нотки, которых так сильно испугался одиннадцатилетний Колин во время ссоры родителей. Гойл бросил на него быстрый взгляд, и Вильямс усмехнулся в ответ. Теперь, когда мама стала злиться, в защите нуждалась скорее не она, а все остальные. Колин исподтишка посмотрел на близнецов: они стояли в углу прислонившись к стене, и юноша заметил, как крепко держит Джордж Фреда за рукав. Последний выглядел одновременно так, словно понюхал любовное зелье и получил от родного брата ножом промеж ребер. Он не отрываясь глядел на маму Колина, с какой-то тоской вглядываясь в ее высокие скулы, непослушные волосы, практически не моргая. Юношу передернуло от этого взгляда, так смотрят на возлюбленных и жен, но Гермиона была его матерью. Впрочем, Фред Уизли любил ее, это Колин знал и верил в это.
— Какие письма, Гермиона?.. Когда? — Поттер снял очки, растирая лицо ладонями. — Мы ничего не получали, мы думали, тебя замучали до смерти после того, как Яксли схватил тебя в Министерстве!
— Голубые конверты без подписи, по маггловской почте. Я их отправила в начале декабря. Одно на Гриммо, второе в Нору, с просьбой передать, если вас не будет там. Я писала, что жива, что смогла добраться до тихой деревушки недалеко от Лидса, просила не искать меня и не волноваться.
— Мы не получали этих конвертов, Гермиона, — бесцветно сообщил Чарли Уизли, сидящий сбоку слева. — Корреспонденция во время войны нередко бывала нарушена. Тебе следовало послать еще одно, убедиться, что мы получили твои послания, в конце концов, приехать самой…
Колина пробила дрожь. Конверты, голубые конверты! О них не раз говорил отец, когда укорял мать. Голубые конверты без подписи, которые лет в пять он нашел в ящике отца, неотправленные конверты, которые он просто скрыл, не желая делить жену с ее друзьями, с ее миром, частью которого он никогда не мог стать. Он говорил, что отправил их, но на деле они просто остались в его столе!
