***

Колин себя незаметно ущипнул, все еще не веря, что не спит, потому что он сидел в Норе, в легендарном доме семьи Уизли, пил чай миссис Уизли, а вокруг него сидели герои его детства — близнецы Уизли, Рональд Уизли, Гарри Поттер, и все разглядывали его колдографию, которую он принес. В комнату с воплем влетела рыжая девочка лет восьми, а следом за ней — двое мальчишек постарше. Мистер Поттер нахмурился, и дети тут же тихонечко вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь. Похоже, что они знали, что нельзя трогать отца, когда он занят.

— Это очень интересно, Гарри, — нахмурился мистер Рон, — снимок действительно настоящий, но на него очень сильно воздействовали магией.

— А что за заклинание? — Поттер поправил очки, хмуря черные брови.

— Я не знаю, сложно сказать, ему больше пятнадцати лет точно. След почти выветрился, но заряд был слишком сильным, понимаешь? Я бы сказал… Нет, впрочем, не знаю. Но это точно не темная магия, — мистер Уизли пожал плечами, передавая карточку братьям.

— Главный вопрос, откуда она взялась. Я не помню, кто тогда взял оригинал, но это точно был кто-то знакомый, — подал голос Джордж. На самом деле Колин искренне не понимал, почему их все путают, ему казались их отличия очевидными. Брови того, который говорил, были вздернуты к концам сильнее, его голос был немного выше, и говорил он более плавно. Ну, и уха не было, да. Колин подумал, что, наверное, с возрастом их различия стали проявляться сильнее, потому что знал, что в школе их различить не мог никто. Фред показался юноше усталым, в уголках его глаз виднелись еле заметные морщинки, взгляд был каким-то печальным.

— Погоди-ка, Фордж, дай взглянуть поближе, — старший близнец потянулся, беря снимок и поднося ближе к глазам, а затем негромко вскрикнул. Все повернулись к нему, но Фред подскочил, делая несколько быстрых шагов по комнате туда-обратно, пытаясь взять себя в руки.

— Что такое? — настороженно спросил Джордж, с трудом скрывая напряжение в голосе.

— На этом снимке не хватает Грейнджер. За плечом Рона, посмотри внимательнее.

— И правда!

— Черт, ты прав, братец! — все трое мужчин склонились над колдографией, и Колин тоже невольно потянулся вперед, желая разглядеть то, что нашли герои войны на снимке, но внезапно четыре пары глаз уставились на него, и он съежился.

— Колин, кто дал тебе эту фотографию? — Рон Уизли спрашивал дружелюбно, однако взгляд его был колким, и парнишка сжался еще сильнее.

— Мне никто не давал ее, — упрямо заявил он. — Я нашел ее в вещах моего близкого человека.

— Кто этот человек? — Джордж подался вперед, оперевшись руками о столешницу. На руках под кожей вздулись вены.

— Я не могу этого сказать, — уперся мальчик. Колин не знал, почему его мама никогда не появлялась в местах скопления волшебников, почему на платформе всегда пряталась в тени, почему не рассказала ему о своем прошлом и причинах переселения в маггловский Лондон, но он точно знал, что она не хотела бы, чтобы он рассказал про нее Гарри Поттеру. Колин упрямо поднял глаза на мистера Поттера, однако выдержал его тяжелый взгляд.

— Почему? — в голосе Джорджа прозвучали металлические нотки.

— Потому что я не имею права называть имя этого человека, если он этого не хочет. И вы не имеете никакого права требовать от меня этого, ни я, ни этот человек ничего не сделали!

— Послушай, мальчик, — на плечо Колина легка широкая ладонь Фреда, и он сжался, — наверное, нам стоит все объяснить, и тогда ты поймешь, почему это так важно для нас, — Вильямс обернулся, и заметил, что выражение глаз мужчины изменилось. Теперь в них горел лихорадочный огонь.

— Гермиона Грейнджер была нашим с Гарри лучшим другом, — грустно хмыкнул Рон. — Тебе знакомо это имя?

— Я… слышал его несколько раз на уроках истории. Я в этом году закончил пятый курс Хогвартса. И еще… на фотографии…

— В каком смысле? — Джордж наклонился, разглядывая улыбающихся людей, изображенных на снимке. — Ее здесь нет, парень.

— Нет, я… — Колин запнулся, не зная, говорить или нет, но в конце концов сказал. — Переверните.

Гарри ахнул, покачнувшись. Фред посерел, и грузно осел прямо на пол. Лица Рональда и Джорджа были напряженными.

— Эти имена — список людей, которые состояли тогда в Ордене, — сипло сказал Поттер. — Зачеркнутые — имена погибших.

— Нет, Гермиона не погибла! — почти истерически закричал Фред, подскакивая. Это… это невозможно! Тела не нашли!

Колин отступил, вжавшись спиной в стенку. Вот теперь-то ему и правда стало страшно. Фред Уизли закачался, и его близнец подхватил его, выводя из комнаты, что-то говоря на ухо. В гостиной повисла тяжелая тишина.

— Гермиона была самой гениальной ведьмой нашего столетия, Колин, — наконец продолжил Рон, с видимым усилием взявший себя в руки. — Она прошла с нами через почти все наши приключения, она умела находить выход из любой ситуации… В семнадцать мы втроем — я, Гарри и она — отправились искать крестражи, несомненно, ты знаешь об этом. Однако ее схватили, когда мы пытались выкрасть медальон Слизерина из Министерства, и с тех пор, — мистер Уизли с трудом смог сдержать рваный вздох, — с тех пор ее не видели.

— Когда нас схватили егеря и доставили в дом Малфоев, там ее упоминали, говорили, что она много кричала…

— После войны мы ее искали, много-много лет, но ничего так и не нашли, никаких упоминаний, просто ничего! — мистер Поттер и мистер Уизли замолчали, глядя на снимок.

— Вот она, — наконец произнес Поттер, протягивая Колину колдографию, с которой на него смотрела красивая молодая девушка в голубом платье, которую приобнимал за плечи не кто-нибудь, а Виктор Крам. — Это ей четырнадцать, на Святочном балу.

— Хорошее было время, — усмехнулся мистер Уизли, потирая шею. — Конечно, жутковато было, но мы тогда были все вместе. Я тогда так ее ревновал к Краму… До сих пор стыдно. Я извинился перед ним, но перед Гермионой… Я бы отдал все на свете, лишь бы поговорить еще разок с ней.

Откуда-то сверху донесся шум, а через минуту по лестнице буквально скатился Джордж Уизли, раздосадовано растирающей запястье.

— Этот придурок трансгрессировал, понятия не имею куда. Идиот чертов, его в таком состоянии легко и расщепить может!

— Ему совсем плохо? — обеспокоенно спросил Поттер, поднимаясь на ноги.

— Он плачет, — мрачно ответил Джордж. Все замолчали, и Колин наконец-то пришел в себя, судорожно соображая.

— Мистер Поттер, мистер и мистер Уизли… Я не могу вам назвать имя моего друга, но, возможно, я мог бы устроить вашу встречу. Скажем… На платформе, первого сентября? Я буду уезжать в школу, и, если вы придете пораньше, например, за час до отправления, я мог бы…

— Ладно, — вздохнул Поттер. — Я буду. Ты что-то хочешь спросить? Смелее, приятель!

— Да, я… Что так расстроило мистера Уизли?

Мужчины переглянулись, и ответил за всех близнец.

— Он любил Грейнджер, и до сих пор любит. Прошло семнадцать лет, а он до сих пор не может забыть ее.

— Он тоскует по ней даже сильнее, чем мы с Гарри.

— Мистер Поттер, тогда, наверное, ему тоже лучше быть на платформе…

***

— Колин Артур Вильямс, куда ты дел свою мантию? — утро первого сентября всегда начиналось с подобных криков мамы, после чего они сломя голову неслись на платформу, прибывая за час или полтора до отправления поезда, прощались, Колин шел к своим друзьям, а его мама уходила с помощью портала. Но сегодня у юноши были другие планы, и фальшивый галеон, верный портал матери, лежал в его собственном кармане, плотно обернутый папиросной бумагой. Он специально убрал мантию, переноску для совы, перевернул чашку чая, чтобы мама не чувствовала подвоха, однако, когда они выскочили из дома, на ходу одеваясь и закрывая клетку с совой, Колин знал, что он идеально соблюдал собой же выстроенный график. На вокзале они оказались за час с четвертью до отъезда состава. Мама давала последние наставления, как всегда слишком волнуясь и суетясь, однако Колин был мыслями не здесь, выглядывая среди прибывающих черную шевелюру героя войны.