– Я проберусь к челноку, – Сагитта решительно отстранила Корди и спрыгнула в дыру. Теперь из лаза торчала только ее голова да плечи. – А ты постарайся отвлечь сердцегрыза, чтобы он меня ненароком не заметил, – она ободряюще подмигнула парнишке и скрылась под полом.

Выбраться из-под дома было проще простого. Сагитта проползла на четвереньках пару саженей – и вот уже над ней помост террасы. Тяжелые удары в дверь раздаются прямо над головой. Надо спешить!

И она стала пробираться на карачках вниз, к гати, стараясь не выдать себя случайным шумом. Настил надежно укрывал ее от горящих злобой глаз сердцегрыза.

Но тут грохот в дверь внезапно прекратился. Сагитта замерла, перестав дышать. Что такое? Неужели этот болотный выползок что-то заподозрил?

И в это время до слуха ее донеслось… пение.

Нам не страшен злобный тролль!

В глаз – полено, в ноздри – соль!

В уши – глины, в рот – песка!

Взять нас тут – кишка тонка!

Удары в дверь сейчас же возобновились. Сагитта, улыбнувшись, заспешила вперед, а изнутри дома еще некоторое время доносились издевательские куплеты: Корди добросовестно выполнял поставленную задачу, отвлекая на себя внимание монстра.

Еще немного – и ведьма уже возле лодки. Выглянув из-под настила и убедившись, что сердцегрыз не глядит в ее сторону, она шмыгнула к челноку, схватила весло – и так же стремительно юркнула обратно под прикрытие досок. В руке у Сагитты уже был кинжал, и она принялась торопливо заострять конец весла…

Корди оттарабанил очередной куплет два раза подряд и перевел дух. Кто бы мог подумать, что ваннахские дразнилки, которые пользуются большой популярностью у мальчишек всего полуострова, так ему пригодятся!

Аделий по-прежнему стоял, чуть пригнувшись, в полной боевой готовности под тазом, но теперь уже с любопытством поглядывал на ваннаха: очевидно, пингвину пришлись по нраву его песнопения.

Вьюрк выглядывал из кухни и злобно ворчал – то ли на зловещего пришельца за дверью, то ли на пингвина (а скорее всего, на обоих сразу).

Между тем удары в дверь вновь прекратились. Корди бросился к оконцу, чтобы глянуть, что делает монстр, и уже приготовился снова запеть что-нибудь пообиднее, как вдруг прямо у него перед носом мутное стекло разлетелось вдребезги и внутрь сейчас же просунулась когтистая лапища, норовя схватить парнишку за край безрукавки. Корди в ужасе отпрянул. В оконном переплете горели налитые злобой глаза мертвяка.

Аделий мигом спрыгнул с корзины, подскочил к окну и затряс крыльями, издавая громкий боевой клич, похожий на звуки ржавой трубы. Рука сердцегрыза попыталась схватить птицу, но пингвин увернулся и долбанул клювом мертвую плоть.

Корди уже опомнился и схватился за лопату.

– Аделий, отойди! – крикнул он.

Пингвин что-то громко проскрипел, но, как ни странно, послушался.

И Корди что было сил шибанул ребром лопаты по загребущей лапе.

Послышался тошнотворный хруст, а вслед за ним – неистовый рев. Рука мертвяка, обвиснув плетью, исчезла за окном.

– Получил? – крикнул Корди. – Попробуй только сунься еще, клянусь Крумаром!

Мальчик перевел дух. Его колотило от внезапно нахлынувшего боевого пыла.

За окном еще некоторое время раздавалось недовольное бурчание, а потом вдруг послышался злобный смех. Доски помоста скрипнули под тяжелыми шагами…

Корди осторожно выглянул в разбитое окно. В ночной темноте он ничего не разглядел, но по отдаляющемуся смеху понял, что сердцегрыз направляется в сторону гати.

Парнишку прошибло холодом. Неужели эта тварь заметила Сагитту и теперь устремилась к ней?

Не раздумывая ни секунды, Корди закричал во всё горло:

– Эй ты, кусок болотного дерьма!

Руки сами собой отодвинули засов, и ваннах пинком сапога распахнул дверь настежь.

Покрепче сжав лопату, Корди шагнул через порог в темноту. Сердце отчаянно забилось.

Впереди, саженях в шести, смутно угадывалась застывшая фигура мертвяка.

– Ну иди сюда, гадина болотная! – прокричал Корди. – Я здесь! – на последней фразе голос его предательски дрогнул.

В ответ раздался жуткий хохот. Темная фигура двинулась к нему.

Услышав рев мертвяка, Сагитта заторопилась изо всех сил. Еще пара ударов ножом – и конец весла превратился в довольно острый кол. Ведьма сунула кинжал в ножны и выглянула из-под настила.

И сразу же встретилась глазами со злобным взглядом сердцегрыза. Мертвяк, увидев ее, издал злобный смех. Ведьма сейчас же нырнула обратно под настил и уже подумала: а не пробраться ли потихоньку назад в дом? Но тут раздался голос Корди и грохнула распахнувшаяся дверь. Сагитта поняла, что нужно срочно спасать мальчишку. Одним махом взлетела на настил и помчалась на сердцегрыза, который уже теснил Корди к двери. Из-за спины у ваннаха грозно скрежетал Аделий, где-то рядом раздавалось рычание куницы, но всё перекрывал свирепый хохот болотного пришельца.

Ведьмочка подбежала к мертвяку почти вплотную, размахнулась посильнее и со всей мочи шандарахнула лопастью весла по облезлой башке.

– Заткни хохотальник, тварь!

Мертвяк взвыл, как дюжина ошпаренных демонов, и обернулся, схватившись за останки лица, вдруг начавшие пузыриться и стекать с правой стороны черепа. Ужасающий вой становился всё громче и громче… Конец этой какофонии и начало другой положило весло – ведьма перехватила деревянное оружие и с силой вонзила заостренный конец в грудь мертвяка. Сердцегрыз истошно завизжал – так, что Сагитта невольно отшатнулась, – и вдруг воспламенился. Языки синего огня охватили всё его тело, но монстр всё еще не был уничтожен до конца. Страшные когти потянулись к ведьме…

Корди показалось, что у него вот-вот лопнут барабанные перепонки – настолько ужасным был предсмертный визг сердцегрыза. Но, увидев, что тварь тянет лапы к Сагитте, парнишка стиснул зубы, метнулся вперед – и лопата обрушилась на пылающую голову монстра с такой силой, что искры брызнули во все стороны, и березовый черенок переломился пополам. Мертвяк пошатнулся, захлебнувшись собственным воплем. А в следующее мгновение Корди увидел, как из ножен Сагитты вылетел меч, блеснул ярким светом клинок – и голова ночного гостя отлетела в сторону, точно клубок голубого пламени, а полыхающее тело рухнуло с помоста, сотрясаясь и дергаясь, как в припадке.

Юный ваннах стоял словно привороженный, тяжело дыша, не в силах оторвать взгляда от догорающих останков монстра: они на глазах скукоживались, оплывали и превращались в полужидкую массу, которая быстро впитывалась в землю.

Из оцепенения его вывел голос Сагитты.

– Ты зачем из дома выскочил? – спросила ведьма, возвращая меч в ножны.

– За тебя испугался… – пробормотал Корди.

Сагитта рассмеялась, шагнула к парнишке и тут сделала то, чего сама от себя не ожидала, – чмокнула ваннаха в щеку.

Корди вздрогнул и зарумянился.

– Спасибо тебе, – сказала Сагитта, словно не замечая смущения мальчугана. – Вижу, на тебя можно положиться.

Ваннах кашлянул и, чтобы скрыть неловкость, спросил:

– А чего этому уроду было нужно? – он кивнул на тлеющую кучку останков.

Ведьма вздохнула. Ей и самой был не вполне понятен приход ночного гостя.

Вразвалочку подковылял Аделий, глянул на то, что осталось от врага, и отрывисто гаркнул, победоносно напыжившись. Сагитта с ласковой усмешкой потрепала пингвина по голове…

– Поговорим об этом утром, – наконец ответила ведьма. – Сейчас такие разговоры затевать небезопасно. Ты иди в дом, а мне еще нужно позаботиться кое о чем…

– Может, тебе помочь? – предложил Корди, хотя понятия не имел, что Сагитта намерена делать.

– Ты и так уже мне помог, – улыбнулась она. – Сейчас тебе надо выспаться.

Но Корди не хотелось оставлять ведьмочку одну.

– А ты? – спросил он.

– Я ведь уже говорила, что могу не спать хоть целую неделю. Ступай. И Аделия с собой прихвати, – она легонько подтолкнула пингвина к дому. – Идите. Вон ваш товарищ уже заждался.