А это подводит к следующему вопросу: как я-она заработала деньги, которые лежат на кредитной карте? И сколько их там?
Вот она — разгадка падения. На языке становится мерзко. Отличный выбор: воровка, наркоманка, самоубийца или лгунья. Пересечения допускаются. И лгунья, в общем-то, в любом случае. Дрожащими руками я запихиваю кольцо обратно в мешочек, а его — в рюкзак. О том, чтобы завязать тесемки, нет и речи: пальцы не слушаются. Шок настолько силен, что начинает раскалываться голова.
Я пропадала на несколько дней якобы на вечеринках. Срывалась с места и ехала. Ночевала непонятно где. Выехала из общежития… Не потому ли, что там есть комендантский час, который мешает… что, грабить ювелирные магазины?
Стоп! Как это кольцо побывало в полиции и не привлекло внимание?
— Кто принес рюкзак? — спрашиваю я слишком резко. — Полиция?
Я уже знаю, что в полиции он побывать не мог. Потому что они бы точно задавали вопросы о кольце, а их не было. И еще потому, что отдали бы мне вещи лично в руки. Или не отдали вовсе. Скорее второе.
— Какой-то парень.
— Какой парень? — допытываюсь.
На рюкзаке ни дырочки, ни потертости, ничего не пострадало: зеркало не разбито, помада не переломана. Он не падал вместе со мной: его забрали с крыши. Или еще раньше.
Рюкзак в общежитие принес мой убийца. Убийца, который очень не хотел, чтобы кольцо нашлось. Подельник? Иначе почему ему это невыгодно.
— Да это было почти месяц назад, думаешь, я помню?
Мой убийца знал, что я не живу в общежитии, а значит, мои вещи полиция тут искать не станет. По крайней мере та спустя-рукава-полиция, которая занималась моим делом.
Осознание, что здесь, в кампусе, действительно есть человек, который желает мне смерти, заставляет колени подкоситься. Становится страшно и холодно. И нет места, где я могла бы спрятаться, потому что меня не заселили в общежитие. Голова грозит взорваться от давления изнутри, горло дерет от жажды.
Беги. Немедленно!
Я не могу не поддаться этому внутреннему голосу. Вылетаю из общежития на всех парах. Чемодан болтается в разные стороны, подпрыгивая на каменистой аллейке. Я почти ничего не замечаю вокруг ровно до тех пор, пока наперерез не идет тот самый парень, который чуть не сбил меня на парковке. За ним следом вышагивает пяток девиц разом. Одна под ручку, а остальные просто как свита. Чертов красавец, концентрированные неприятности. Я-она могла бы запросто конкурировать за место рядом с таким. И победить. Но я-она не носила на лбу клеймо самоубийцы. Эта черная метка роняет меня на миллион пунктов вниз, и наглец этим охотно пользуется.
— А кто это тут у нас? Шалтай-Болтай!
Девицы взрываются хохотом как одна, а я чувствую, что после всего, что со мной сегодня случилось, отметка «кипение» пройдена. Сначала меня таранит, а теперь еще обзывается?! Парню везет, что месяц провалявшись овощем на больничной койке, я не могу вложить в удар столько сил, сколько хотела бы.
Он отворачивается и наклоняется, зажимая разбитый, но все-таки не сломанный нос. Девчушки с визгом отскакивают, дабы ни в коем случае не запачкаться кровью.
— Сдурела? — звучит неожиданно миролюбивое для такой ситуации, и это простое слово образует в моем настрое невидимую дырочку, через которую вытекает гнев и напряжение. Становится немного легче.
Вот так и сходят с ума.
— Урок вежливости, — выплевываю и прохожу мимо.
— Стефан, дай посмотрю, — ластится к нему подружка «под ручку». Но он отмахивается от девчушки, как от мухи.
Больше ко мне никто не пристает, и территорию кампуса я покидаю без происшествий.
***
Чемодан с грохотом плюхается на пол, а я — на кровать. Я лежу и смотрю в потолок. Мне необходима эта пауза.
Меня всерьез озадачила паника, которой я поддалась, узнав о том, что рюкзак вернул мой несостоявшийся убийца. Как, спрашивается, я собираюсь проводить собственное расследование, если буду вынуждена бежать и прятаться от людей, едва узнав что-то стоящее?
Мой телефон пиликает: падает новое извещение из фейсбука. Сообщение от Джессики Пирс. На аватарке с крайне удачного ракурса красуется подружка Стефана «под-ручку». Спорю, эта фотка разбила не одно мужское сердце. Мое восхищение. Жаль, что сообщение не вызывает тех же чувств.
Джессика Пирс: Какого хрена ты мне все испортила, стерва? Я только к нему подобралась!
Запоздало вспоминаю, что у этой самой Джессики был на пальце перстень сестринства, пролистываю чаты и обнаруживаю, что да, так и есть: она состоит в чате. И я там состояла до того, как упала с крыши. Всю эту переписку надо проштудировать в первую очередь. Меня привлекают сестринства и их популярность, даже несмотря на царящую там грязь. Зуб даю, что я-она успела в ней изваляться. Судя по всему, не слишком честные игры — все-таки моя тема.
Джессика Пирс: Я вижу, что ты в сети, Райт! Не смей меня игнорировать!
Вздохнув, прокручиваю переписку выше и вижу, что я-она общалась с этой девушкой. Обилие смайликов и коротких ответов подсказывает, что мы дружили, но не слишком. И по какой-то причине она не чурается мне писать до сих пор.
Ладно, поговорим, я ничего не теряю.
Тиффани Райт: Джесс.
Я перенимаю обращение, которым пользовалась я-она. В конце концов, со мной буквально все ведут себя так, будто у меня не полномасштабная амнезия, а выпало из памяти часика два.
Тиффани Райт: Ты не можешь всерьез меня винить в том, что я дала твоему парню в нос за обзывательство.
Джессика Пирс: Да черта с два! Неужели непонятно, что ты теперь лузер и у тебя с ним шансов нет?!
Я со стоном закрываю лицо руками, не выпуская, впрочем, мобильный. А потом рывком сажусь на кровати и начинаю отчаянно печатать.
Тиффани Райт: Ты о чем сейчас вообще? Я просто дала ему в нос.
Джессика Пирс: Не делай из меня дуру!
Я от злости чуть было не отвечаю, что даже и не думала — дура уже как на ладони, но тут от нее приходит новое сообщение. И сердце начинает биться в горле. Потому что на снимке имеется дата и время: за полтора часа до моего падения! Качество съемки — полный отстой, в темноте все расплылось жирными пятнами, но разобрать, что на фото я с парнем, подозрительно похожим на этого Стефана, около белой машины — можно. При небольшом, правда, воображении.
Паника снова накрывает меня с головой, и я начинаю задыхаться. Неужели я врезала в нос своему убийце? Парню, который пытался сбить меня на машине, а затем на потеху публике обзывал Шалтаем-Болтаем! Только абсолютно больной на голову отморозок способен на такое! Он видел, что я вернулась в кампус? Он следил за мной?
Накатывает дурнота. Я бросаюсь в ванную и наклоняюсь над унитазом, ожидая, что меня стошнит. Но — нет: медленно отпускает. Тем не менее, когда я смотрюсь в зеркало над умывальником, вижу бледное лицо с ввалившимися глазами. Мне нужно как-то справиться со своей реакцией. Я сама хотела здесь быть, я сама хотела разобраться. Но я, черт возьми, не хочу умирать из-за этого. Глянув на чемодан, я с трудом подавляю малодушный порыв вернуться в отчий дом. Если бы знать, что мать не станет использовать мой страх как козырь в своей игре… Ну уж нет! Не после того теплого отъезда, который мне устроили.
Телефон, не переставая, пиликает, извещая о том, что Джессике требуется успокоительное.
Джессика Пирс: Все сестринство видело эту фотку, поэтому тебя и вышвырнули.
Да? А точно не потому, что я сиганула с крыши? Это у самой Джесс приоритеты набекрень. Она даже не поняла, почему я врезала ее ненаглядному Стефану!
Джессика Пирс: Ты врала, что выполнила вступительное задание и переспала с Нортом, но на самом деле это был Стефан!
Джессика Пирс: Все это время ты водила нас за нос. И притворялась моей подругой, зная, что я к нему чувствую!
Джессика Пирс: Что, сказать нечего, Райт? Ну ты и дрянь!
Я морщу лоб в непонимании. Это как вообще? Вступительное задание в сестринстве — переспать с парнем, и я-она на это согласилась? Да еще переспала не с тем парнем и подделала фото? Лгунья, наркоманка, самоубийца, воровка и потаскуха. Вариантов, за что меня могли спустить с крыши, масса, и все прекрасны в своей неповторимости. У Стефана есть мотив: я-она как минимум предоставила провокационное фото с его участием и наврала, что это вообще не он. Но еще есть какой-то Норт, который якобы был на этом фото. Тот тоже вполне мог меня-ее столкнуть за клевету, якобы обнаженку и прочее. И не то чтобы за такое следовало спускать с крыши, но как минимум по затрещине от каждого из парней я-она заслужила.
