Ви тут же вспомнила, почему продержалась с ним так долго — выражал свои чувства Уорд бурно, не позволяя усомниться: сейчас — она ему тоже нужна. Поцелуй он словно распробовал на дозволенное, но левая рука уже по-хозяйски пробралась под футболку и легла на талию. Ви поелозила на его бёдрах и хихикнула, услышав сдавленный выдох.
Луна вырвалась из плена туч, дождь перестал барабанить по стеклу, и улицу за окном поглотило спокойствие. Должно быть, в её голове и впрямь всё сломалось, раз песня этого кошмарного дня продолжала крутиться в голове, словно зацикленная повтором.
Dream me, oh Dreamer, down to the floor
Open my hands and let them weave onto yours
Они словно сговорились молчать и не портить второй шанс. Ви помогла Уорду стянуть куртку и обвила его шею руками, притянула к себе и поделилась солоноватым привкусом собственной крови. От одежды несло потом, пылью, дождём и чем-то едким. Ви сбросила с плеч пижонскую куртку, которая не могла согреть, и отбросила подальше — словно печать «собственность Джонни Сильверхенда» с себя сорвала. Между ног словно судорога прошла, когда Уорд опустился к оголённой шее, поцеловал и прикусил кожу. Горячая ладонь пролезла за пояс, двумя пальцами ловко расстегнула пуговицу.
Fill me, Completer, down to my core
Open my heart and let it bleed onto yours
Ви оглаживала его крепкие мышцы рук, плеч, груди под футболкой, постанывая от восторга, пока Уорд приподнимал её за бёдра и резким движением пытался стянуть штаны. Она нехотя приподнялась, упёрлась грудью ему в лицо и вздрогнула, когда механическая рука коснулась кожи, задрала майку. От ледяного касания мурашки взбороздили кожу, но пламя под ней лишь требовательнее всколыхнулось. Ви положила ладонь на имплант и повела к груди, подсказывая, чего бы ей хотелось. От холода соски отвердели до сладостной боли. Странно, что раньше они с этой рукой ничего интересного не придумали.
Их терпения хватило, чтобы высвободить Ви из одной штанины: знала бы, что вечер так закончится, ни за что бы не выбрала узкие бриджи. Она насела на Уорда, припечатав к неудобной спинке дивана, а тот разглядывал её почти снизу вверх — обнажённую, разгорячённую. Ви отшвырнула майку, вытянувшись струной и закинув над головой руки, подставила тело под ласки. Его пальцы проследили за линией татуировки на бедре; дразня, повели по внутренней стороне и отодвинули бельё в сторону. Чтобы не упасть, Ви вцепилась Уорду в плечи и не сдержала стона, когда холодный металл коснулся её между ног. Не позволяя передумать и отстраниться, она подалась сама и потёрлась о его руку, улыбнулась потемневшему взгляду и потянулась к ширинке.
Hey! Hey! My playmate
Let me lay waste to thee
Burn down their hangin’ trees
It’s hot here, hot here, hot here, hot here
Уорд выдохнул сквозь зубы, когда Ви освободила член из тесного плена штанов; пальцы больно впились в бёдра и тут же притянули ближе. Шипя и упираясь Уорду в плечи, Ви попыталась насадиться вслепую, но с первого раза только в девчачьих романах бывает. Он начал входить медленно, не торопясь, распределяя подступившую смазку; они достаточно друг друга знали, чтобы не бросаться с головой в горячку и жалеть наутро.
В первый раз они разнесли его комнату, и трахались почти на всём, что казалось устойчивым, и закончили на полу. Однако вшивый отель в Пасифике не располагал к романтике и — в особенности — к исследованиям. Тугой узел внизу живота требовал разрядки, и Ви было плевать, каким образом они снова сбросят назойливое влечение. Уорд и сейчас бесил её упрямством — он же поедет к агентам, когда она уснёт; как всегда, молча выйдет и оставит одну.
Бешенство Ви вымещала в движениях, пытаясь угнаться за горько-сладким финалом, насаживалась до сбитого дыхания. Она обхватила его ногами, зажала в тисках — и всё равно не держала: взгляд то с восхищением и жаждой изучал её лицо, то словно смотрел сквозь него. Уже не такая ледяная рука обхватила задницу, немного царапала кожу сколами; настоящая же невпопад ласкала там, где они соединялись. Устав наконец, Ви заставила Уорда откинуть голову и впилась поцелуем, обхватила нижнюю губу и прикусила, отчего его бёдра дёрнулись, и член вошёл глубже; оба вскрикнули.
Уорд обхватил её за запястья, заставил слезть, а затем — нагнул и пристроился сзади. Одежда немного мешалась, бельё натирало, когда он резко входил в неё, но Ви так определённо нравилось: в смазливой истории про копа и воровку должен быть внезапный перепихон на явке — минут на пять и разойтись. Она сжалась от одной мысли, каково это было бы, и Уорд ответил сзади стоном. Когда правая рука легла на поясницу, Ви впервые поняла, насколько та тяжела — почти впечатала в мерзкий серый диван. Её повело под неумолимыми толчками, руки тряслись и едва держали. Всё-таки нежности — это не про них. Уже упёршись ладонью в грязный пол и крича, Ви кончила, но Уорд не сразу остановился, ударился бёдрами несколько раз и схватил за волосы, потянул на себя. Встречать его так — теснотой, встречной судорогой — было блаженством.
Словно вмиг устыдившись, Уорд притянул Ви к себе за талию и обнял, позволив свернуться под боком, накрыл своей курткой. Она потёрлась щекой о его плечо и прикрыла глаза; не выдержала и усмехнулась: как же быстро его штормило от грубости к излишней нежности. Словно два разных человека жили в одном теле: упёртый коп с тёмным взглядом и Ривер — испуганный мальчик с пистолетом.
Ви сжала его руку, потянулась и поцеловала в щёку со всей доступной ей нежностью, которой не нашлось места в их совместной тухловатой жизни. Уорд недоверчиво покосился, но поцеловал её в ответ целомудренно, словно прощался.
Got a curse we cannot lift
Shines when the sunset shifts
There’s a cure, comes with a kiss
The bite that binds, the gift that gives
Она быстро согрелась в его объятиях и сонно спросила:
— Так какая музыка тебе больше нравится?
— Да обычная, электронная. Мусор всякий по радио, который голову забивает.
Ви прижалась теснее, потёрлась щекой. Ей словно главную личную тайну доверили.
— Отныне будем ловить только счастливые минуты. Тебе понравится.
My mind has changed
My body’s frame
But god I like it
Уорд ничего не ответил.
========== Часть 7 ==========
Ви обожала, когда солнечное утро отдавало прохладой ночного дождя — в такую пору дышалось по-особенному, словно день, как и она, стоял на перепутье. В угнанной машине не работала печка, так что Ви быстро взбодрилась самым действенным способом — латте без сахара.
Уорд вышагивал перед капотом, обзванивая всех по списку; то хмурился, то глаза закатывал — значит, Джосс снова присела на уши. У Ви же мигало лишь одно сообщение от Эль Капитана:
«Врачи сказали, что от пережитого стресса миссис Диксон забыла о причинах, по которым попала в лечебницу. Кстати, о ней она тоже не может вспомнить и будто бы искренне не понимает, о чём я говорю. Даже немного завидно».
Ви закрыла входящие сообщения, отпила горячий утренний кофе и тут же получила звонок с неизвестного номера — только на сей раз сама его приняла.
— Благодарю за содействие, мисс Ви. Ещё увидимся.
Не дожидаясь её ответа, связь оборвалась.
— Знать бы, что я вообще сделала, — пробормотала Ви себе под нос и, быстро напялив улыбку, помахала Уорду, который разговаривал с сестрой в паре шагов от неё. Выглядел он довольным, однако на сердце было неспокойно.
«Чего же ещё тебе надо, Ви? Наслаждайся последними днями, как и собиралась», — шептал её главный внутренний демон устало, без насмешки.
Уорд сел к ней в машину.
— С Джосс и детьми всё в порядке — передавали тебе привет. Агенты говорят, вчера был сбой из-за этой кучи оборудования, которую мы арестовали, но теперь всё под контролем. Ты была права: я зря беспокоился.
Ви наконец поняла, что ей показалось странным: после почти бессонной ночи в ожидании облавы Уорд слишком быстро поверил кому-то на слово. Он же поднял это расследование в первую очередь из-за очевидных белых пятен и вранья своих коллег, а сейчас — отмахнулся от очевидной красной нити. Однако только Ви почему-то понимала, что именно это значило. Кровь словно схлынула, и тело вмиг похолодело. Чтобы не воображать на пустом месте, она решила проверить:
