— Знакомый написал, что с Жасмин Диксон всё в порядке, можно не волноваться.

Уорд поднял голову, замер на пару мгновений, пробормотал:

— Диксон… сержант Диксон… Она же в соседнем участке работает? А что с ней случилось?

— Говорят, авария, — брякнула Ви первое, что пришло в голову, стушевалась, но Уорд только плечами пожал.

— Это не самое страшное, что могло случиться на улицах. Так и почему мы о ней говорим?

Инстинкты копа словно кольями впились. Ви поняла, что уже не справлялась с переплетениями лжи: щёки краснели, голос заикался. Она — никчёмная актриса, особенно когда в ужасе.

— Встречала её. Она хороший человек. Хороший коп, как и ты.

Зато это была правда, и Уорд сразу почувствовал: помрачнел, тяжело вздохнул, глядя куда-то в лобовое стекло.

— Что было, то прошло, Ви. Я ни о чём не жалею. Можем вместе над твоими делами поработать, как всегда хотели. Думаю, в этом мы точно сходимся.

Уорд наконец посмотрел на неё с былой нежностью, однако за тёмным взглядом таилась умирающая буря, словно он понял — понимал, но программу переписывания уже было не обратить вспять. Корпы могли убить и его, и агентов, но предпочли пойти длинным путём обмана и убедиться, что правда больше никогда не всплывёт. Они сами с Уордом собрали все улики в одном месте и подложили агентам Сетевого Дозора ментальную бомбу. Возможно, те и были главной целью, а следом — вторую проблему решили: по цепочке вышли на всех оставшихся честных копов, кто засунул нос в расследование.

Почему же она осталась прежней? А осталась ли? Одеревеневшими руками Ви вцепилась в руль, прожала газ и не сразу поняла, что мотор заглушен.

— Ага, — машинально кивнула она и тыкнула в кнопку «play», чтобы засорить тишину.

I am a passenger

I stay under glass

I look through my window so bright

I see the stars come out tonight

I see the bright and hollow sky

Over the city’s a rip in the sky

And everything looks good tonight

Уорд повернул голову, нахмурился и протянул с какой-то обидой:

— Вот это классная песня — что ж ты её раньше не ставила?

— Ты же её слы… — Ви прикусила язык, вспомнив, как умоляла Элизабет Паралес не говорить правду о пробелах в памяти её мужу, чтобы сохранить семью и карьеру — ведь исправить что-либо не в их силах. Улыбка вышла почти что настоящей; Ви зябко повела плечами. — Да как-то так получилось.