– Ты не ответил.
– Мел… Пожалуйста, – с нажимом сказал сосед и одарил меня тяжёлым взглядом. В наваливающейся на мир темноте его глаза казались чёрными угольками. В них не было ничего общего с серыми светлыми глазами человека, которого я полюбила.
Весь путь до дома мы молчали, хотя мне очень хотелось выпытать у соседа, видел ли он настоящий призрак или нет. Хотелось упрекнуть его в грубости и надавить на жалость, чтобы он смягчился и извинился передо мной, а потом вновь стал тем же добродушным мечтателем, каким был с самого детства.
Идущий рядом со мной человек был для меня незнакомцем в теле соседа. Мне это не нравилось.
Дома, несмотря на маленькую ссору, сосед снова стал собой, он напоил меня чаем, поцеловал, а потом любил почти до рассвета, пока мы оба не выбились из сил. И теперь он лежал в моей постели, такой уютный и родной, укутанный в одеяло до самого носа, и тихонечко, почти незаметно сопел. Я выпуталась из простыни и прошлёпала босыми ногами на кухню. Пёс Честер, понурив голову и цокая по полу когтями, поплёлся следом, изредка жалобно поскуливая. За ним на полу оставались мокрые следы.
Проходя мимо зеркал, я старалась отворачиваться, чтобы не смотреть в чужие глаза. Странно, что в разных зеркалах я видела самых разных людей, но только не себя.
Налила воды в стакан и оставила воду спокойно течь в раковину, пока не допью. Как и всегда, впрочем. Честер сидел рядом и вилял хвостом, его белёсые жуткие глаза смотрели прямо на меня. Отвернулась.
Видит ли его сосед тоже? Ну почему он не хочет поделиться со мной?
Продолжает ли Честер жить, или это всё в моей голове?
Пустой стакан отправился на стол, я закрыла кран, и поток воды исчез. Только вода почему-то, как и в самый первый день, набралась в раковине, хотя никакой заглушки там не стояло. Я наклонилась и рассмотрела отражение. На меня глядела незнакомка с тёмной кожей и большими искусанными губами. В чёрные дреды вплетены деревянные бусины разных форм и размеров. Глаза зелёные прищурены – мои глаза.
Она выглядела вполне реальной, не как отражение. Незнакомка будто глядела на меня прямо из воды, она была там и наблюдала за мной. Она касалась воды губами, и от её прикосновений та шла кругами, колыхалась и волновалась. Но девушка всё же была полупрозрачной, как и полагается отражению в воде, и только это меня успокаивало. Я просто сошла с ума, вот и всё.
Списав всё на усталость и стресс, я вернулась обратно в спальню и забралась под тёплый бок соседа. Пёс Честер, оставляя мокрые следы, неизменно следовал за мной.
– Ну почему же ты ходишь за мной, а не за ним? Это ведь не я твой хозяин!
Видит ли тебя сосед? У меня был миллион вопросов, но что-то подсказывало, что сосед не станет отвечать ни на один из них.
Я зажмурилась и накрылась одеялом с головой. Чтобы не видеть. Чтобы не слышать. Пускай в моих ушах этой ночью будет жить только биение сердца соседа.
Я ничего не скажу тебе. Если мне грозит опасность, я промолчу, чтобы не втягивать тебя. Если я сошла с ума, я промолчу, чтобы не потерять тебя. Как сильно я тебя люблю!
====== Забери меня ======
Вода определённо должна была быть горячей, но я не чувствовала её температуры. И даже исходящий от неё пар, который совершенно точно должен был оставить ожоги, мне не вредил. Я вылила в раковину ещё один чайник кипятка, и окунула в воду ладонь. И я не почувствовала даже намёка на теплоту, словно моя рука погрузилась в загустевший до состояния желе воздух.
Из отражения на меня снова глядела та самая темнокожая барышня. Она улыбалась как-то печально и манила меня к себе, и я не могла отвести взгляда от её гипнотических ярко-зелёных глаз. Я наклонилась ниже, чтобы рассмотреть её лучше, разглядеть каждую черту лица, пока кончик носа не коснулся поверхности воды. Но что-то внутри меня не дало воспротивиться порыву, и я опускала голову всё ниже и ниже, пока лицо не скрылось под водой. И тогда я увидела.
Она стояла передо мной в полный рост. Высокая красивая девушка, прижимающая к себе жёлтого кота. Она кивнула мне и улыбнулась, и её потрескавшиеся искусанные губы обагрились кровью. Но она этого как будто не замечала, продолжая глядеть на меня с интересом, с нежностью. Девушка была ангельски прекрасна, её внешность можно было бы назвать идеалом, эталоном красоты.
Я протянула к ней руку, и незнакомка потянулась ко мне в ответ, улыбнувшись тепло и искренне, как мать улыбается своему ребёнку. Я почти коснулась её пальцев, как вдруг…
Хлопнула дверь, и с порога раздался громкий голос соседа.
– Мел, ты здесь? – позвал он, и я вынырнула из воды. Лёгкие свело судорогой, и я закашлялась, тут же наполнив их живительным воздухом. Осела на пол попыталась успокоиться. – Ну конечно же тут, где ещё ты можешь быть? У меня не так много времени, поэтому надолго я не задержусь.
Сосед прошёл на кухню и обнаружил меня на полу. Бросил взгляд на полную раковину кипятка и снова посмотрел на меня.
– Я, конечно, понимаю, что у всех свои причуды, но… Боже, Мел, ты пыталась вымыть волосы в раковине?
– Эй! Как тебе могло прийти в голову такое? – притворно возмутилась я и улыбнулась.
– Ну, ты набрала полную раковину горячей воды, судя по пару над ней… И с твоих волос капает вода… Забавная ты, – рассмеялся он и положил руку мне на макушку. – Я зашёл, чтобы предупредить, что сегодня могу задержаться. Съезжу в институт, покажу образец воды профессору Келли. Он должен знать, что это такое.
«Заодно развеюсь. Смена обстановки не повредит», – читалось в его взгляде.
– Но мы же хотели устроить сегодня пикник.
– Я помню, Мел, и обещаю, что пикник будет. Просто есть вероятность, что я немного припозднюсь.
– А может не надо? Сдалась тебе эта вода, – протянула я убитым голосом. От моего несчастного вида сосед даже растерялся.
Плохое предчувствие навалилось неподъёмным грузом, и сердце забилось болезненно отчаянно. Кому станет лучше, если он узнает правду о воде? К тому же…
«Это не его дело».
Да. Не его.
– Нет, я должен со всем разобраться, раз уж взялся за это дело. Даже если всё закончилось, – улыбнулся он, а всё внутри меня похолодело. – Нужно довести это до конца.
Ничего не закончилось. Всё только начинается, и мой личный кошмар становится всё ужаснее, растёт и прогрессирует, как раковая опухоль. Её нельзя остановить, а вмешательство может привести к последствиям. Но ты не знаешь об этом, и уже слишком поздно говорить тебе о моей лжи.
Я не хочу терять тебя!
Сердце колотилось о рёбра, и я не могла объяснить своё состояние. Как будто сама душа чувствовала, что что-то должно было произойти. Что-то страшное.
– В общем, автобус прибудет к остановке через десять минут. Я вернусь после обеда, и мы с тобой устроим пикник. Договорились? – улыбнулся он, а у меня навернулись слёзы на глаза. – Хей, да что с тобой, Мел? Я же не навсегда уезжаю, ну чего ты расстроилась?
Я молча бросилась к нему в объятия и не отпустила до тех пор, пока сердце не выровняло свой ритм, пока слёзы не просохли.
– Ещё минута, и я безнадёжно опоздаю, – поторопил меня он, и я неохотно отцепилась. – Сегодня мы узнаем, что за штука доставила тебе столько хлопот. До скорого!
Сосед чмокнул меня в губы и поднялся на ноги. Махнул на прощание и направился к выходу. Может, и правда всё будет хорошо? И ничего не случится, и сосед с его профессором выяснят, что же не так с этой водой, и всё кончится. И мы заживём счастливо вдвоём, и больше не будет у нас никаких проблем.
Правда ли я могу быть счастливой?
Он не успел уйти далеко. Замер нерешительно, не дойдя несколько шагов до порога. Сосед поднёс руку к лицу – ту самую, которой погладил мои мокрые волосы, – и вода с его ладони ожила, как по дьявольскому велению, и плюхнулась с руки ему в лицо.
– Что за чёрт? – воскликнул сосед удивлённо, пока я сидела на полу и сверлила взглядом его спину. Этого не может быть. Не может. Нет.
Ноги стали ватными. Из груди вырвался стон, а в глазах поплыло от набежавших слёз. Не может быть. Я не верю! Я поползла к нему, задыхаясь от ужаса, пока сосед тёр лицо ладонями и громко ругался. Он был напуган. Знаю. Но он не представляет, на что способна вода. Зато представляю я.
