====== Глава 21 ======
Катарина нервно вздрогнула и чуть не свалилась, когда кто-то неожиданно коснулся ее плеча. Обернувшись, она встретилась взглядом с припухшими от слез глазами Минервы МакГонагалл. Женщина чуть заметно сжала пальцами ее руку, выказывая поддержку, и грустно улыбнулась. Кэти вернула коллеге такую же вымученную улыбку, и они обе в толпе прочих пленников вернулись в Большой зал.
Катарину вновь отделили от остальных и усадили рядом с Гарри Поттером. Так сказать – места для счастливчиков! Теперь она оказалась значительно ближе к Воландеморту, и вдруг поняла, что совсем не боится этого безносого монстра – он ей до безобразия противен! Бояться она просто устала...
А еще с этой стороны ей совсем не было видно эмпата, зато прекрасно просматривалось лицо Снейпа. Она всегда считала этого мужчину некрасивым, впрочем как и многие другие... точнее все, кого она знала... Да и сложно было с этим не согласиться: слишком бледная кожа, слишком длинный нос, не слишком ровные желтоватые зубы, пронзительный взгляд, вечно мрачный, вечно в черном, и эти его жуткие волосы-сосульки... А еще... еще он любил ее. Подумать только, Гроза подземелий... Кэти всматривалась в заострившееся безжизненное лицо мужчины, который когда-то давно учил ее саму, а в последние годы был коллегой, ходил по одним коридорам с ней, жил с ней бок о бок, и ни разу – ни жестом, ни взглядом – не раскрыл своих истинных чувств. Он всегда казался ей далеким и слишком взрослым, позже даже слишком старым. Но если подумать, когда его взяли в Хогвардс преподавателем, Снейпу было всего-то лет двадцать, а ей самой тогда исполнилось семнадцать... Значит сейчас ему всего тридцать восемь! Три года разницы! И такая пропасть меж ними, такие разные жизни. Кэти никогда не была обделена любовью. Родители обожали дочь, бабушки, дедушки, родственники, друзья, и конечно Ханесс. Северус же с детства был едва ли не самым одиноким человеком в мире...
Вновь белесые клубы закружились и принялись складываться в воспоминания, в жизнь... Жуткий, пронизывающий насквозь холод сковал все внутренности, иступленное отчаяние и безысходность душат и по-садистки медленно вынимают из тела душу.
«Дементоры..»
«Какой мордредов идиот додумался подпустить этих тварей к школе?! Позволил самым темным стражам Азкабана, от ауры которых сходят с ума даже матерые преступники, кружить вокруг места, где учатся и живут дети?!»
Это казалось нелепостью, граничащей с психическим расстройством всех, кто так или иначе причастен к этому фарсу. Ведь неужели же Дамблдор – директор Хогвардса, Верховный чародей Визенгамота, Кавалер Ордена Мерлина первой степени, председатель Международной Конфедерации магов, победитель Грин-де-Вальда, сильнейший волшебник своего времени и прочее, и тому подобное...- не смог бы предотвратить подобное надругательство над собственными учениками? ...конечно, если бы захотел...
Снейп помнил время, проведенное в Азкабане, помнил дементоров, и на что они способны. А самым скверным оказалось то, что с некоторых пор этим тварям было чем поживиться и в его собственной душе.
«Кэти...»
Но тут же в памяти всплыл облик другой женщины, к ногам которой слизеринец бросил всю свою жизнь.
«Лили...»
И вот уже его душат черная ненависть, злость и желание мстить. Чувства достойные истинного Пожирателя смерти. Он способен думать только о Сириусе Блэке. О том, кто предал Лили, кто повинен в ее смерти! Наравне с ним самим... Северусом Снейпом...
Мужчина даже не пытался бороться с собственными демонами, вглядываясь с высоты Астрономической башни в призрачные тени, нависшие над далекими границами школы.
Водянисто-голубые глаза Люпина с некоторой опаской раз за разом возвращаются к старому знакомому. Северус бесится, ему неприятен бывший «мародер». Насмешка судьбы, а точнее Дамблдора, ведь именно Снейпа директор обязал варить аконитовое зелье для этого недооборотня.
Вокруг школы кружат дементоры, уроки преподают оборотень, призрак, сумасшедшая алкашка, лесничий и ...пожиратель смерти... Кого подобная школа в состоянии воспитать?...
Вновь беготня за Избранным и его «шайкой», угроза появления в Хогвардсе Блэка, преподавание, деканство, варка зелий для больничного крыла и Люпина, посиделки то с директором, то с Малфоем и прочими, выжимают из Снейпа все силы. От постоянного переутомления и морального напряжения мужчину преследуют жуткие мигрени. Он срывается на окружающих, будь то ученики или даже коллеги.
В какой-то момент, когда пелена гнева слегка рассеялась, а боль отступила, Северус с ужасом осознал, что сцепился на очередном педсовете ни с кем иным как с профессором Миллер. С Кэти... И хоть убей, не мог вспомнить причину...
Рождественский бал. Шумно. Всем весело. Профессор зелий, сидя на своем обычном месте, бездумно блуждает взглядом по залу, нарядным танцующим студентам и преподавателям. В висках и затылке вновь болезненно засели раскаленные гвозди. Безумно хочется уйти. Пока нельзя.
- Северус.
Его собственное имя долетело до сознания будто сквозь вату в ушах. Мужчина не сразу понял, что обращаются к нему.
- Северус, – более настойчиво позвал его приятный мелодичный голос, – можно вас пригласить на танец?
Снейп оторопело уставился в синие омуты глаз любимой женщины. Почувствовал, что тонет, и тут же, спохватившись, вернул на место привычную маску. А она (вот ведь невозможная женщина!) заулыбалась еще шире.
- Вы, кажется, ошиблись, профессор Миллер, – ровным тоном отозвался зельевар. – Пока никто не заметил столь досадной оплошности, у вас еще есть время подойти к тому, к кому намеревались.
Катарина весело рассмеялась, демонстрируя внимательному собеседнику ровные зубы, яркие манящие губы и ...(о, Мэрлин!) эта крошечная родинка...
Мужчина напрягся, а женщина, продолжая задорно улыбаться, уверенно взяла несговорчивого кавалера за руку.
- Пойдемте же, Северус! Ну, расслабьтесь хоть на секундочку! Не будьте таким …, все и так знают, что вы очень суровый. Или, – она театрально распахнула свои невероятные глазищи, – может вы танцевать не умеете?!
Слизеринец с минуту сверлил нахалку холодным взглядом, при этом откровенно забавляясь внутри.
- Решили взять меня на слабо? – кривая ухмылка тронула губы зельевара.
- А получилось? – еще шире расплылась в улыбке она.
- Нет, – скривился он, вставая и вполне галантно подавая женщине руку.
...этот танец. Он спиной чувствовал на себе удивленные взгляды. Но отказать себе хоть в такой краткосрочной близости к этой женщине оказался просто не в состоянии. Надо признать, что в какой-то момент строгий профессор изрядно струхнул, что не вспомнит ни одного движения – все же танцевал он крайне редко, и было это довольно давно. Однако, мышечная память сработала отменно, тело двигалось в такт музыке, не требуя никаких усилий от мозга. Спасибо, Нарцисса. Хоть что-то полезное он вынес с приемов в Малфой-мэноре...
Мягкая ткань платья под ладонью, тепло ее тела, маленькая ручка в его руке, тонкий и нежный аромат духов, глаза... Снейп понимал, что все больше тонет в своей несвоевременной и неуместной любви. Опять...
Катарина в очередной раз не могла отвести взгляда от событий, мелькающих в клубящихся туманных сгустках. Мозг откровенно путался, пытаясь «переварить» странный коктейль из чужих мыслей и чувств о ней самой, воспринимаемых ею сейчас как свои собственные. Она смотрела на себя глазами Снейпа с высоты его роста, и ее собственное сердце от его чувств стремительно ускоряло свой бег. Она сама никогда не считала себя красавицей, каждый раз, глядя в зеркало, замечая тот или иной изъян: слишком маленький рост, маленькая грудь, толстая задница, непослушные космы... Но этому мужчине она казалась миниатюрной волшебной феей с прекрасными глазами, аккуратной грудью, пышными локонами и (черт побери!) попой-сердечком!
