Поспешно спускаюсь на первый этаж. Прежде чем уйти, заглядываю в кибитку вахтера. Проверяю, на месте ли женщина. Прошу, чтобы в мою квартиру никого не пускали. Женщина кивает в ответ.

Забравшись в машину, откидываюсь на сиденье. Закрываю глаза.

— Ну ты и влип, пацан! — заметив мое состояние, комментирует Володя.

— По самые, я бы сказал, колокола, — ржет Антоха на весь салон.

Я пропускаю их колкости мимо ушей. В каждом их слове, в каждом их смешке я явно чувствую зависть. Уверен, что каждый из них в свои тридцать уже хотели бы завести семью. Вот только ни желания, ни времени, ни, самое главное, веры им не хватает.

Улыбка растягивает губы от игры слов. На каждого из них по Вере бы, тогда бы у них точно было, с кем сравнивать и что выбирать.

— Мне нужен телефон и кофе. Иначе я вас разорву на части, — угрожающе рычу.

— Да не вопрос, бро. Сейчас сделаем, — ерничает Антон и выезжает за ворота.

В этот момент на обочине перед воротами соседнего жилого комплекса останавливается черный тонированный внедорожник с двумя подозрительными личностями.

Но каждый из нас увлечен своими раздумьями, поэтому мы, проехав, даже не замечаем их. А зря.



После того, как парни уходят, на меня наваливается опустошение и полное равнодушие к происходящему. Я еле держу себя в руках и то только ради Алисы. Если бы не дочка, не знаю, что со мной было бы.

Я слоняюсь из комнаты в комнату, пытаясь найти хоть какое-то успокоение. Но, увы, нигде его нет. Разумом понимаю, что мне бы стоит волноваться, беспокоиться о том, что грядет в ближайшем времени, но мне все равно. Абсолютно никаких эмоций. Только где-то глубоко-глубоко в душе я все еще пережевываю кинутые Глебом слова про женитьбу.

Понятное дело, что после произошедшего в Королев мне дорога заказана. На мне уже точно стоит штамп «разлучница», а то и похуже словечками назовут. В любом случая для себя я приняла решение: не важно, каким будет исход всей этой истории, в Королев я не вернусь.

Мое блуждание по комнатам прерывает телефонный звонок. Это удивляет. Глеб только уехал, с тетей Варей мы тоже вроде бы поговорили. Кто тогда мне еще может звонить?

Захожу в комнату, беру телефон в руки. Вера? Вот это сюрприз!

Я несколько секунд нахожусь в раздумьях, принять вызов от сестренки или все же проигнорировать, но вдруг из ниоткуда в груди вспыхивает жарким пламенем гнев. Зло вжимая палец в экран телефона, я все же принимаю вызов. Дрянь! Сейчас я выскажу все, что о ней думаю.

Прикладываю телефон к уху и набираю в легкие воздуха для долгой тирады, но сестра меня перебивает:

— Надь, прости. Знаю, виновата сильно перед тобой. Не держи зла. Хочу тебя предупредить: за тобой едут. Беги! — И следом короткие гудки.

Я вжимаю трубку в ухо, несколько секунд стою неподвижно. Мозг отказывается соображать. Паника. Страх костлявыми ледяными пальцами сжимает мой мозг, и я ошалело оглядываюсь по сторонам.

Что делать? Как быть? Меня кидает то в холод, то в жар. Испарина покрывает все тело. За мной едут? Вера вряд ли будет врать. Мне кажется, что это она же и выдала им, где меня надо искать!

Мне нужно бежать! И как можно скорее!

Хаотично начинаю метаться по квартире в попытке собрать все необходимые вещи.

Алиса! Алиса!

Подхватываю дочку на руки, крепко целую. Как же глупо я поступила, когда ослабила бдительность! Когда на минутку лишь расслабилась и подумала, что Глеб сможет решить мои проблемы….

Глеб! Точно!

Вера, как будто предвидела, когда парень покинет квартиру и именно в этот момент позвонила. Может, она за ним следит?

Я набираю номер Глеба. Но вместо гудков слышу механический голос автоответчика.

Господи! Набираю номер еще раз и еще, в надежде молясь, чтобы парень взял трубку.

Но когда спустя пять минут этого не происходит, мной обуревает животный ужас. Я дико боюсь за дочку, за себя. Боюсь, что если останусь в квартире, то она окажется моей ловушкой.

И я предпринимаю в этот миг самое рациональное, по моему мнению, решение. Собрав все необходимые вещи, заталкиваю их в корзинку коляски. Одеваю Алису в чистый подгузник и бодик, сажаю ее в коляску и покидаю квартиру в считанные минуты. Понимаю, что нужно покинуть пределы адреса Глеба как можно скорее. Затеряться где-нибудь в городе, возможно даже для этих целей подойдет торговый центр.

Спускаюсь на лифте. Выхожу из подъезда. Но прежде чем покинуть огороженную высоким забором охраняемую территорию, еще раз набираю номер Глеба. Результат тот же: в динамике голос автоответчика.

Кладу телефон в задний карман джинсов, бегло оглядываюсь по сторонам. Все тихо. Солнышко дружелюбно обогревает землю, сквозь общий гул города слышен щебет птичек; это все так обыденно и знакомо, что я немного успокаиваюсь.

Все. Больше я не одна. На улице люди, и если что я смогу попросить помощи, хотя… кто посмеет напасть на меня средь бела дня?

Нажимаю кнопку на калитке, и та, издав щелчок, открывается. Я выхожу. Подозрительным взглядом обвожу тротуар и припаркованные машины в радиусе своего видения. Первая мысль, которая приходит в голову, — просто зайти в соседний двор, а там дождаться ответа от Глеба, но инстинкты подсказывают другое, и я доверяюсь им.

Развернув коляску в противоположную сторону от соседнего дома, я качу ее вдоль высокого решетчатого забора.

Визг покрышек об асфальт заставляет замереть. Сердце начинает колотиться в груди. Я оглядываюсь назад и у меня все холодеет внутри.

Черный седан, весь тонированный, мчится на меня на бешеной скорости.

Я открываю рот в безмолвном крике и даже попытаюсь сделать пару шагов, но к ногам, как мне кажется в этот момент, прикованы пудовые гири.

Машины резко тормозит параллельно со мной.

Я толкаю коляску вперед в попытке убежать. Передвигаю ногами, бегу! Жаль, что только на месте…

Двери машины открываются и ко мне оттуда тянутся две руки, затянутые в перчатки.

Я отшатываюсь в сторону. Коляска накреняется, но я успеваю ее выровнять прежде, чем сильная рука хватает меня за шиворот и тянет в салон.

— Нет! — взрываюсь я наконец-то криком так громко, что оглушаю саму себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мне в унисон раздается громкий плач дочки.

— Нет! — кричу снова и снова. В мои волосы на затылке впивается пятерня и силой тянет вглубь салона, я задыхаюсь от неожиданности, но из последних сил удерживаю ручку коляски. — Алиса!

Но меня все глубже затягивают в салон и мне приходится отпустить ручку коляски.

— Алиса-а-а! — кричу с надрывом.

Дверь захлопывается, и мне на лицо ложится влажная тряпка.

Я борюсь с похитителями в попытке освободиться.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Но меня мгновенно утягивает в зыбкие сети сон.

Прихожу в себя от того, что лежу в неудобном положении на холодном бетоне, и мне в нос ударяет запах бензина. Мы на каком то заводе. Дергаю руками, но понимаю, что связана.

Слезы начинают катиться по щекам.

— Опустите меня, вы ошиблись, — голос совсем не мой, хриплый, низкий.

— О, Сав, глянь, очнулась, — слышу насмешливый голос над собой.

— Ну, тем хуже для нее, — гнусаво говорит еще кто-то.

— Что вы задумали? Да перестаньте, — хриплю я.

Паника разрывает разум и выжигает последние капельки здравомыслия.

Я бью пятками в бетон и начинаю крутиться юлой вокруг собственной оси. Не знаю, зачем это делаю. Но и лежать кулем я просто не могу. Не имею права. У меня осталась дочь в коляске посреди улицы, и я должна сделать все, чтобы выбраться и спасти ее.

— Клим, что с ней? — голос говорящего слышу, как будто через вату.

— Да попробуй пойми, что у этих баб на уме.

— Давай, Сав, лови ее…

Только и успевает проговорить похититель, как подо мной что-то трескается, хрустит и я неожиданно падаю вниз.