Я ошибся. Да. Я изменил себе. На что я надеялся? Чего ждал? Я ошибся, ослеп, закрыл глаза на то, что было очевидно. И виноват я. В нем нет океана, который бы вместил меня. Хочу видеть глаза его. Кирилл, расскажи мне все снова. Расскажи мне про тупик из сгнивших листьев. Хорош ли он? Где стоять? Где прятаться от жизни? Где укрыться от мечты?

Этот запах. Кислятина. Все скисло. Флексит. Хе-хе-хе…

А все-таки, если разукрасить ветер, будет ли он пахнуть по-другому?

***

Леню все тихо бесило. Чувствуя временами на себе этот взгляд, он наблюдал за приехавшим полчаса назад «Левушкой». Это был настоящий лепрекон. Огненно-рыжие, торчащие во все стороны волосы, разноцветные глаза, женоподобное лицо, усеянное веснушками, белая-белая кожа. Весь тоненький, до неприличия чистенький, он разительно отличался от всех.

Леня с ужасом думал о том, как можно было согласиться поехать в этот лес.

Они сидели в воображаемом кругу дружелюбия. И ради Маши ему приходилось этот круг поддерживать. Для него они, как бы он не старался, были пидорами, членососами. Он видел их пидорские замашки, ужимки, слышал шуточки, подлизывания, следил за этими пошлыми движениями и жестами. Его бесил озабоченный Артем с его полным отсутствием границ в общении, прямота Кирилла, самоуверенного индюка, Дима с его взглядом, и – главное – его бесил опоздавший на полдня рыжий, которого все ждали и который прикатил уже после заката и еще полчаса трепался в машине со своим отцом, пока тот не свалил восвояси. Наверняка папочка денег ему не дал на очередные трусы, чтобы фоткаться для Инстаграма. Видел он эти фотографии! Все ради Маши.

Только Коля казался адекватным. Он мало говорил и вообще мало походил на пидораса.

– Давайте сыграем в карты, – в какой-то момент предложил Коля, приложившись к пиву.

– Да, мне тоже кажется, что скучно стало, – добавил Артем.

– Можем фильм посмотреть, – бросила Маша.

– Нет уж, – усмехнулся Кирилл. – Фильм мы за век не подберем, чтобы всем угодить. Тем более интернета нет. Го в дурака!

Леня открыл себе вторую банку пива и решил промолчать.

– Будешь? – спросила его в какой-то момент Маша, когда Дима уже начал тасовать колоду.

В это время «Левушка» засел за компьютер и, немного повозившись с колонками, включил музыку.

– А чего-нибудь повеселее нет? – крикнул Леня, не выдержав.

– Леня! – оборвала его Маша и через секунду добавила: – Ты будешь играть или нет?

Он устало посмотрел на нее и поймал укоряющий взгляд.

– Буду.

– Я постараюсь найти что-нибудь, – услышал Леня голос «Левушки».

Все стягивались в более узкий круг, сбрасывая бутылки и банки с пивом со стола.

– Лева, ты будешь? – спросил Кирилл.

– Нет.

– А чего? – протянул Артем. – Давай!

– Не моя игра.

– Да плевать, – улыбнулась Маша. – Не хочет человек играть – нечего и заставлять!

Леня затянулся бутылкой. Ему хотелось уйти отсюда, сбежать, исчезнуть. Он ждал, когда алкоголь наконец смягчит восприятие, сделает все ватным, туманно-красивым и теплым. Вот тогда можно будет расслабиться! Вот тогда они все не смогут так сильно воздействовать на него и ему не захочется провалиться сквозь землю…

Он допил пиво и бросил банку на пол, к другому, еще не начатому алкоголю.

Его взгляд опустился на пламя камина. Извиваясь, словно змея, тот будто что-то едва слышно шептал. Почему-то это показалось Лене очень важным: огонь был обворожительным, волшебным, загадочным, даже страшным. Таким он казался в детстве… Градус в голове подскочил, определенно. Леня отметил это и обрадовался. Он вглядывался в языки пламени, не зная сам, с какой целью, наверное, желая что-то прочесть в их сиянии. Музыка заглушала треск камина, шепот огня, но теперь смешивалась с этой стихией. И на мгновение Лене показалось, что он выпал из действительности, растворившись в пламени…

– Твой ход, – донеслось внезапно до Лени.

Он обернулся и положил давно подготовленную карту. В следующий момент он поймал на себе взгляд. Нет, не тот. На него смотрел «Левушка». Разноцветные глаза его пронзали полумрак комнаты и отражали в себе тот же шепот пламени, который обворожил Леню минуту (или вечность) назад.

Леня сделал глубокий вдох. Сильно, однако, ударило пиво… Все смешалось.

– Подкидывай, – не выдерживал Коля, подглядывая в карты Маши.

Внезапно Леня отметил, что тот в процессе игры соскакивал время от времени со своего места и вмешивался в игру других.

– Это будет подло, Коль, – усмехнулась Маша.

Она ходила под Артема. Перед ним уже лежали три дамы, покрытые королями. Осталась лишь козырная королевская чета.

– Да наплевать. Это игра. Здесь каждый сам за себя.

– Все равно подло, – ломалась Маша.

Артем молча наблюдал за происходящим. Он о чем-то думал, и его еще совсем подростковое лицо показалось Лене печальным. Это заставило его усмехнуться.

– Это игра! – протянул Коля с видом полного непонимания проблемы.

– Давайте уже! – не выдержал Кирилл, состроив гримасу беспредельной скуки.

– Поменяй музыку, Лева, – сказал Дима. – Давит.

Музыка действительно била по ушам.

– А чем жизнь не игра? – бросил Артем, глядя на Колю.

– Хорошая мысль, – бросил Дима.

– Ладно, – усмехнулась Маша, бросая козырную даму.

Мельком Леня заметил, что у нее же сидит и достопочтенный муж выброшенной карты. Это снова заставило Леню усмехнуться. Артем взял.

– Коль, сядь на место, нечестно вмешиваться! – строго произнес Кирилл. – Пусть каждый сам играет.

– Щас Маша всех нас дураками сделает, – улыбнулся Артем.

– Это мы еще посмотрим, – усмехнулся Леня.

Снова блеснул разноцветный взгляд.

– Что будет делать тот, кто проиграет? – спросил Кирилл. – А то так скучно совсем играть. Нужно, чтобы боялись проиграть.

– Давай поцеловать тебя? – усмехнулся Дима.

Леня поднял глаза на него.

– Это должно быть для меня страшным? – не выдержал и съязвил он.

– Для всех, – улыбнулся Дима.

– Правда?

– Да.

Все устремили взгляды на Диму и Леню.

– Хорошо, – желая придать голосу должный уровень спокойствия, произнес Леня. – Значит, поцеловать Кирилла для кучки пидоров и девушки, с подросткового возраста влюбленной в него, так же страшно, как и мне?

«Левушка» присвистнул.

– Леня! – воскликнула Маша

Кирилл засмеялся.

– Да, плохая идея, Дима, – проговорил он.

– Принесу чипсы, – сказал Артем и удалился.

– Захвати мне крабовые, – бросил вслед Коля.

– Расслабь булки, старичок, – не переставал смеяться Кирилл. – Никто тебя насиловать здесь не собирается… Я хожу. Надоели болтать.

Леня не успел ничего сказать, как игра разгорелась почти с тем же энтузиазмом.

Три взгляда. Этот взгляд, исчезающий, возникающий. Ее взгляд, мимолетный, обиженный. И взгляд разноцветный, полный непонятного интереса, все так же сверкающий в огне камина.

– Вообще я не понимаю этого страха, – проговорил Кирилл, когда Артем вернулся с контейнерами, полными чипсов. – Спасибо.

Все поблагодарили пришедшего в свою очередь.

Леня открыл еще одну банку пива.

– Ты о чем? – спросил Коля.

– О гомофобии.

Леня глубоко вздохнул и глотнул пива. Началось.

– Чего ты боишься, Леонид? – обратился к нему Кирилл.

Леня молча посмотрел на него.

– Кирилл! – выпалила Маша. – Неужели обязательно?

Все затихли. На фоне играла музыка. Каждый ждал, что будет дальше. Дима медленно перемешивал «бито».

– Ты весь день нас чураешься, смотришь в нашу сторону с отвращением, – спокойно продолжал Кирилл. – А сейчас так ужаснулся возможности поцелуя со мной, что я даже подумал, что чем-то могу заразить тебя. Ты боишься заразиться от меня?

– Чего? – протянул Леня, возмущаясь. – Нет.

– А в чем проблема? А?

Молчание.

Снова блеснул разноцветный взгляд.

– Может, все дело в том, что я гей? – продолжал размеренно Кирилл. – И ты брезгуешь мной, потому что считаешь меня извращенцем, отклонением от нормы. В твоей голове с детства заложены идеалы семьи, сожительства мужчины и женщины. А тут куча парней, которые шпилятся в зад… Офигеть! Они и меня могут такой гадостью заразить! Пусть горят в аду. Но без меня.