Филипп Обретённый
Милые мальчики
Милые мальчики… Что скрывают эти красивые мордашки, эти тонкие, девичьи линии тела, эти невинные глаза, подернутые слезой, эти подхваченные ранней истомой губы? Одна из крупных иллюзий духовности, что существуют в природе… Они отцветут так же быстро, как исчезают звезды на рассвете. И что останется на их лицах, когда маска невинности будет жестоко сорвана временем? Кто купится на их пустоту и самолюбие? Они способны обмануть взгляд, околдовать прелестью мимолетной улыбки, взмахом своих длинных ресниц. Юные Дафнисы, какое значение они имеют, кроме значения создания? Что смогут противопоставить они создателям, когда их тела будут обжарены страстями, глаза – потушены опытом, а губы – зацелованы, затоптаны подобно срезанным и брошенным розам?…
– "Молчание", 2019
Золотой век
Диалог
Woodkid – The Golden Age
– Он плачет…
– Что, прости?
– Неужели ты не слышишь?
– Нет.
– А зря… Ты глухая?
– Да слышу. Точно. Плачет… Почему он плачет?
– А я откуда знаю?
– Что ты сидишь?
– Странно. Почему он плачет?
– Пойдем! Он тебя больше уважает. Ты для него как папа.
– Да… Почему он плачет?
– Он просто играл.
– Во что?
– Не знаю, у него какая-то страна воображаемая. Свет… Света… Светиана, кажется. Играет в войну. Навырезал кукол себе, сшил еще одну. Часами с ними разговаривает, сражения устраивает. Целый мир себе придумал…
– Почему он плачет? Может, ушибся?
– Может… Обычно его вообще не слышно. Сидит, как мышка, и лица не показывает… Хей, ты чего плачешь?
– Разве мальчику хорошо плакать?
– Ты упал?
– Нет.
– А я уже испугалась. И дядю вот напугал… Что у тебя здесь все разбросано, дорогой?
– Ну, хватит плакать. Вытирай свои слезки, и пойдем гулять. Я же тебе обещал.
– Не хоч-ч-чу-у…
– Ну, расскажи маме, что случилось.
– Все.
– Что все? Иди к дядьке. Решим все по-мужски.
– Все кончилось… Они проиграли.
– Кто?
– Орден. Страна пала. Столица разрушена. Дальше тьма, века страдания. Электро умерла…
– Кто?
– Лучшая из героев… Она пожертвовала собой ради спасения. Но все зря, потому что тьма хитрее. Он предатель. Это он все организовал.
– Кто?
– Дардевайн Кейтон.
– Вот так всегда. Никогда не могла понять, как ты выдумываешь такие имена!
– Ма-а-ам… Почему все прекрасное умирает?
– Не… не знаю… Пожалуйста, не плачь. Ничего же не случилось!
– Нет, давай я… Слушай, но это же ты все подстроил. Это твоя фантазия. Ты же можешь все изменить. Ты не думал об этом? Захочешь – зло проиграет. И светлое время будет дальше продолжаться. И Электра выживет.
– Нет.
– Почему, дорогой? Послушай дядю. Вот хоть сейчас можно все исправить.
– Нет. Ничего нельзя исправить.
– Почему? Все могло быть по-другому.
– Не могло быть.
– Но почему, дорогой?
– Так должно было быть… По-другому не получится. Это некрасиво.
2019
Иисус
Рассказ
Slow Slow Loris – No detail, no wind
Глаз смотрит. Узоры переливаются. Наверно, это его кровяные сосуды. Нервы. Нервы переливаются, вздрагивают, набухают. Зеленый теряется в сером, белом и взрывается синим. Этот всепожирающий глаз готов съесть. Но он молчит. Как, впрочем, все молчит. Ясное сознание. Настолько ясное, что можно почувствовать трехмерность пространства. Каждый удар бьет по полу. Волна за волной. Создается ритм. В ритме музыка. В ритме жизнь. Кровь бьет через край, готовая прорваться. Это относительное спокойствие. Вакхические танцы. Где-то здесь дьявол. Сойди, сойди!..
Головы мелькают в фиолетовом. Силуэты. Свет. Тени. Свет. Кто объял, а кто объят? Какие они глупые! Сила лишь в музыке. Нет границ. Никаких границ. Я одна. В этом облаке из волшебной пыли. Воронка затягивает. И зрачок его совсем близко. Как было бы здорово утонуть в его темноте…
Как здесь жарко! Вода… Она омывает эти стены. Как ничего. Там ничего нет… А тишина такая липкая! Она, определенно, глуха. Пустота – да и только! Эта девочка на барабанах крута! Бей, бей громче! Как будто из души пыль выбивает. Выбей этот старый матрас!
С закрытыми глазами не чувствуется… Что? Ничего. Вакуум. Волшебное превращение феечек Винкс. Прыгай, как племена Африки. В этом горячем солнце так стынет кровь… Ох, намажь паштета на свою радость. О нежность, может, тебя полить кипятком?..
Глаза. Их не видно. Лишь глаз. Да без толку. Он мертв, как академисты. Но что живо? Крик!!! Он смотрит на тебя со стен. Все они смотрят. Но не видят его. Крик. Великое оно!
А где остальные? За сценой. Оргии музыкантов. Вы слышали о них? Я слышала. Видела. Агония. Почти от слова «огонь». В детстве всегда казалось, что они связаны… А связаны ли они?..
Вот сейчас. Дааааа… Мы взлетаем. Oh, get high, get high, детка! В фиолетовом облаке Алладина поймаем ковер-самолет арабской звездной ночи. Полетим на звезду Альдебаран. Горы заходили ходуном. Ни один камень не оставит свою кристаллическую решетку. Мы значим… Неописуемая тишина в моих ноздрях.
Ломай, ломай. Взрывай и выкидывай. Ветер идет за нами. Тех, кто все понял, ничем не удержать. Им не удержаться. Ручки коротки. Эх, или слишком длинны. Дотянись до луны! Но какой тебе от этого толк? Умри в свете темноты!
«Что я тебе сделал???» – Да что ты за размазня!? Сахарный мальчик, сахарный Иисус. Сколько эмоций! А чресла-то выше! И сердцевина пуста. Сруби дерево! Он срубал смоковницу. Кажется. А ты срубал, красавчик? Мать просрал красавчик Хемингуэя. О да. Всем такое нравится. Музыка – это леса. Нет… Не знаю. Наверно, те, от которых загорелся Нотр Дам. Смешно… Скучно.
Свободный полет. Свободное падение. Все так боятся, как будто там есть дно. Дна нет. Спите, люди, спите, думающие о жизни. А жизнь вас проведет! Ничего не останется. Мне нравится смотреть на текущее железо.
Как же спокойно. Барабаны бьют. Они призывают меня к себе. Смотреть в его глаза. А если они блеснут? Я не выдержу.
Интересно, он знает, что петь не умеет? Музыку лучше пишет. Пиши, пиши, не лезь в слова! Вообще в слова лучше не лезть – утонешь. Вот глаз молчит, но говорит больше, чем любой человек скажет. Пальцы в масле… Краски. Люблю синий.
Прогибается пол. Больше ни одного зверя в клетке. Мир свихнулся. Ура. Скучно. Скуууушна. Так постель прогибается, когда он двигает своим членом. Грязно. О да, очень грязно. Да какая чистота, когда в мире есть яичница?
Ну что, крикнуть, что ли? Упасть? А если упасть, то насколько мягко? Думайте о своих коленях, дети! В старости пожалеете. Нет, мне это чертовски нравится. Я разговариваю наравне. Сила приходит либо в целостности, либо в пепле. Птица феникс взмахнет крыльями и выжжет все. Попробуй истреби!
И снова глаз, посреди всего. Что с тобой делать? Смотри на меня. Смотри мне в глаза, когда я говорю с тобой! Только я пойму твой лаковый блеск, моя прелесть. Ты видишь меня? Ты знаешь, что осталось от меня? Но ты ничего не сможешь сделать. И раньше тоже. Ничего. Я сильнее. Потому что ты всего лишь стена. Всего лишь стеночка. Руки бы оторвать рисовальщику!
***
Шепот. Шелест. Шорох. Шум. Шторм. Шуршанье. Шипение. Шшшш… Сквозь тишину это словно разбивающиеся капли в глубокой пещере. Такие громкие отголоски. Эта химия приводит к сдвигам. Словно холодное лезвие облизывает твою шею. И каждый стук пульса похож на сдвиг. Слом. Надрыв. Темнота вокруг. Так пусто. Давайте станцуем чечетку на бархатном асфальте. Давайте сыграем в рулетку на остановке трамвая. И пусть его рога продырявят тебе зад! И в черной бездонной дыре увидь знак. Молот бьет по тебе. Расплющит и обласкает потоками ответов. Смех. Кричащий смех. Старушка, улыбнись. Покажи свои черные зубы, жизнь. Я расцелую тебя, красавица! О, это чужой там, за пеленой облаков. Убей меня или спаси. Что можно? Вот ты такое большое, а толку от тебя!?.. Нуль, пацанчик. Ты устарел… Крики, слова, слова, слова.
