Питер резко схватил Диму за плечи и подтянул почти вплотную. Между их лицами оставалось всего какой-то сантиметр пространства. В глазах Питерсона читалась решительность, а на губах играла довольная улыбка.

— Значит, хочешь войны?.. Тогда ты ее получишь!

— Питерсон, что ты тут делаешь?! Поле сейчас в распоряжении Слизерина, так что сделай одолжение и уберись отсюда поскорей! — капитан команды, наконец, польстил всем своим присутствием.

— Мы же не собираемся летать, а на трибунах сидеть никто запретить не может!..

— Так и дуй с поля! Не хватало еще!

Оскар Шильстон запнулся, когда Дима резко вскочил на ноги и зарядил уже стоящему Питеру в челюсть. Питерсон отшатнулся, сделав шаг назад, чтобы не упасть.

— Не смей больше прикасаться ко мне, Питерсон! — Дима прошипел это только для одного гриффиндорца.

— Значит, такой путь ты выбираешь. Тогда завтра в зале на втором этаже в двенадцать часов вечера.

— Что?..

Питер поднял руку и дал слизеринцу пощечину.

— Дуэль.

Дима был ошарашен, но в долгу не остался. Получив ответ на «приглашение», Питер развернулся и направился в сторону лестницы. Трибуну он не покинул до конца набора.

***

Всю оставшуюся часть дня Дима был взвинчен, вспоминая, на что он согласился. Конечно, тут дуэли были не насмерть, как у них, но все же. Винс, когда узнал, был поражен до глубины души. А ведь он же говорил, что Питерсон прошлогодний чемпион.

В команду Дима все же вступил. Пребывая в скверном настроении, он мгновенно отследил маленький золотой шарик и схватил его, собираясь забрасывать в кольцо. Еще он пробовался в загонщиков. Он маневренно обошел игроков и невозмутимо бросил мяч вратарю. Обескураженный таким прямым броском, слизеринец хотел его поймать, но квоффл внезапно поменял направление и сбил игрока с метлы. Дима мгновенно оказался рядом, подхватил мяч и забросил его в центральное кольцо. Игроки были поражены такой технике, скорости и маневренности (два последних объяснялись новейшей метлой).

На вопрос капитана, как так получилось, показывая на лежащего вратаря, Дима только сказал: «Заговоренный пас». Уже тогда было без сомнений, что место в команде Загорный получит, но вот только какое?.. Дима согласился попытаться обучить загонщиков этой новой технике, а сам получил место ловца. Уходя с поля, он только недовольно отметил, что гриффиндорцы сидели и что-то между собой обсуждали.

В воскресенье утром, когда все сидели за завтраком, совы начали разносить утреннюю почту. Все было как обычно, но внезапно все в зале начали удивленно охать, показывая в открытое окно. Диме тоже стало интересно, что привлекло всеобщее внимание. Повернув голову, он чуть не поперхнулся. Вот кого он не ожидал здесь увидеть, так это пухленького купидончика с почтовой сумкой. Малыш выискал свою цель и начал стремительно снижаться. Все разом уставились на Загорного, возле которого купидончик и приземлился. Забыв про цель своего визита, карапуз быстро схватил ближайший кубок и начал жадно пить (хорошо, что там был сок). После такого путешествия и не про такое забудешь. Дима его не торопил, но в нем уже кипело нетерпение. Он же так и не написал письма домой, значит, они сообразили сделать это первыми. Утолив жажду, купидончик хотел приняться за еду, но парень настойчиво протянул ему руку. Карапуз надул щеки и полез в сумку. Вытащив два письма, он положил их на протянутую ладонь. Получив желаемое, Дима поднялся со своего места и сделал великодушный жест: «Бери что хочешь…». Аппетит у него моментально пропал, и он направился из Большого зала. Однако один голос все же заставил его остановиться.

— Загорный, что это такое? — Лимпфон говорил это не со злостью, а с каким-то странным интересом.

— Почта, профессор, — развернувшись, Дима покинул зал в направлении лестницы.

Купидончик так и не успел наесться от души (или от пуза), так как его моментально начали окружать любопытные студенты. Малыш, недовольный таким повышенным вниманием, пустил в ход свои стрелы. Результат получения почты иностранным студентом: два письма по назначению, две безответные влюбленности и одна новая парочка.

В память про свои нечастые полеты на Лысую гору, Дима как-то раз поднялся на вершину Астрономической башни и облюбовал это место. Эта башня была немного выше Тибидохской, да и вид с нее открывался совсем другой. В его первой школе там был вид на необъятный океан, прекрасный в своем спокойном настроении и величественный в бурю. Отсюда ж были видны аллея, пруд и Запретный лес. Если присмотреться, то можно было разглядеть, какому факультету принадлежал конкретный студент, решивший прогуляться на свежем воздухе.

Дима выбрал себе место поудобней, облокотившись на теплый камень. Быстро вскрыв первое письмо от родителей, он углубился в чтение. Как и ожидалось — они были недовольны, что он еще не прислал им письма, а ведь уже целая неделя прошла. Потратив треть письма на высказывания о том, как они волнуются и на вычитывание его за отсутствие и двух строчек, родители все же решили написать и про остальное. Дома все было хорошо. Отца собирались повысить в должности, а мать продолжала экспериментировать, пытаясь создать какое-то супер-хорошее косметическое средство, но пока результата не было. Родители также написали, что недавно пришло письмо от Оли (в отличие от некоторых!). Его младшая сестра писала, что все по-прежнему, вот только по школе ходил слух, что куда-то увели их «ворота». Брату передать ничего не просила, но намекнула, что и он вскоре получит письмо.

Следующее письмо было от школьного друга Паши Ветрова. Первая же строка поразила Диму до глубины души. Друг долго умалчивал, что собирается делать после школы, а вот тут такое. Паша поступил в магспирантуру, а говорить не хотел на случай: «а вдруг не получится». Получилось. Теперь он ходил довольный жизнью, хотя это пока что. Его еще обещали загрузить работой. Паша подтвердил слова Оли, что в Тибидохсе все по-прежнему, вот только знакомых лиц поубавилось. Друг очень интересовался, как там, «в Хогвартсе», держат ли они драконов и что собой представляет их квиддич. Рассказывал, что у жар-птицы в их питомнике вылупились птенчики, и, если что, скоро он сможет пополнить запасы их перьев. Так же говорил, что в случае чего возьмет свой пылесос и примчится на помощь.

Читая письмо друга, Дима то и дело поглядывал на серое небо на горизонте. Возможно, вечером можно ожидать дождь (хоть бы не грозу). Не откладывая в дальний ящик, парень призвал с помощью палочки свое перо, чернила и листы бумаги. Мысли начали роиться в голове, а Дима не знал с чего начать. Написав приветственные строки, его внезапно осенило. Стянув перстень, он посмотрел на буквы — английские. А ведь писал на своем родном языке. Положив перстень в карман, Дима взял еще один лист бумаги и приступил к работе.

***

Заканчивая третье письмо сестре, Дима поставил отпечаток перстня — текст мгновенно растворился — и запечатал в небольшие конвертики. Осталось только навестить Тройсена и отдать ему письма. Парень потянулся за полученным ранее, но они пропали. Дима быстро вскочил на ноги и осмотрел площадку. Письма обнаружились за углом, в лапках двух рыжих белок. Глаза непроизвольно расширились.

— Белки?!