Китайцы пытались их достать зенитками береговой обороны, но на такую высоту их пушки рассчитаны не были. Спокойно шли на крейсерской скорости в 1500 км/ч на высоте шестнадцать с гаком километров. На небе ни облачка — и Рой расслабился. Ещё десяток минут — и они сбросят контейнеры с бомбами, потом полчаса до русского аэродрома, и его войне придёт конец. Будет планировать операции, учить молодёжь, спокойно проводить вечера с женой и двумя сыновьями.
— Командир, прямо по курсу облачность, — мистер Очевидность. Капитан Джеффри Фейнстейн, оператор бортового вооружения, озвучил то, что полковник уже почти минуту наблюдал.
— Спускаемся, парни. В штабе обещали безоблачную погоду на всем маршруте. Вечно врут! Выглянут из окна и скажут, что увидят. За что им деньги платят?
— До цели около ста миль, — опять этот выскочка Фейнстейн, переведённый из истребительного авиакрыла, говорит то, что и так видно по приборам.
— Давайте спустимся до десяти тысяч метров.
Спустились — и увидели их. Много, с полтора десятка. Их не могло быть здесь! Нет, в штабе предупреждали, что у Китая есть немного истребителей «Чэнду J-7» — это комми передали им свою документацию, несколько готовых самолётов МиГ-21Ф-13 и турбореактивных двигателей Р-11Ф-300, ещё до того, как Мао поругался с Советами. Вот недавно узкоглазые освоили их выпуск. Спецы из Пентагона утверждали, что ракет на них нет, только две старые 30-мм пушки «Норинко», содранные с советской НР-30. Лети они на высоте в тридцать пять тысяч футов — только посмеялись бы над макаками, но вот столкнулись нос к носу. Не уйти. Для того и придумывались истребители.
— Ну что, парни, остаётся только подороже продать свои души. Надерём им задницы перед смертью.
Событие восемнадцатое
Когда и где будет коммунизм — нам специально не говорили. А то туда опять все ринутся, и опять всем не хватит.
Пришлось два дня сидеть в Москве. Собиралось Политбюро. Цвигун с Семичастным из своих республик добрались за день, а вот Воронин из Болгарии, с какого-то очередного совещания СЭВ, где братушки просили денег и технологий, приехал только вечером на второй день после того, как Шелепин всех обзвонил. Не сам — секретари, но разницы-то нет. Почти одновременно с ним из Хабаровска заявился и Гречко. Отсутствовал только Маленков — сидел в Монголии. Там чета Цеденбалов пребывала в перманентной панике и ужасе, и приходилось дедушке их поддерживать морально и физически — в смысле, водочкой.
На востоке, меж тем, грохотало. Американцы в очередной раз подставились. Они решили помножить на ноль надводный и подводный флот КНР. Решили, подняли в воздух все оставшиеся самолёты — и пошли искать непонятно куда девшийся Флот Восточного Моря со штабом в Нинбо. Притопали к Шанхаю и основные силы 7-го флота. Кораблей там нет — одни торпедоносцы, да несколько устаревших эсминцев. Потопили, понятно — и то не без потерь. Скорострельные самолётные пушки, расположенные на утлых судёнышках, изрядно проредили состав морской авиации, что базировалась в Ивакуни (префектура Ямагути). Вернулись остатки на базу, а тут и Флот Восточного Моря пожаловал. Заглянул на огонёк! Единственная база морской пехоты США расположена на острове Хонсю, в этом самом Ивакуни, который в Ямагути, недалеко от аэродрома. Подошли китайские корабли, а их никто с оркестром не встречает. Отстрелялись, смешали пехотинцев с землёй главными калибрами. Поднявшемуся в воздух 1-му крылу опять досталось — после боя оно почти кончилось.
Американцы тоже не в поддавки играли: подняли все самолёты с авианосцев и половину флота китайского потопили, а тут подоспели и основные силы. Ночь китайский Флот Восточного Моря не спасла — не те времена, сейчас темно ли, светло ли, корабли друг друга видят. Может, кто и ушёл. Победа же — и море Восточно-Китайское осталось за США. Только в результате численность граждан США уменьшилась ещё почти на семь тысяч человек.
Бик свою часть миссии выполнил и отзвонился. Индира Ганди мандражировала, требовала встречи с Шелепиным. Тогда зачем вся конспирация? Опять Марсель почапал в посольство — всё, мол, будет, как только начнёте. Обещали подумать. Пётр, выслушав Бика, решил, что не решатся индийцы — и ошибся. Индийские самолёты атаковали пограничные пункты в Аксай-чин, а потом и на Линии Макмагона в штате Аруначал-Прадеш.
И тут последовал нежданчик! Пакистан не утерпел, ввёл войска на ту территорию Кашмира, которую они передали Китаю в 1963 году.
Индия после авианалёта тоже начала вводить войска, почти беспрепятственно, а вот Пакистан нарвался на крепкую оплеуху. Пакистан с Китаем связывает Каракорумское шоссе, проходящее через спорную территорию Гилгит-Балтистан. На этом шоссе расположен сухой порт Суст. Этот город занимает стратегическое положение, его не минуют никакие пассажирские и грузовые перевозки через пакистано-китайскую границу. Вот два пехотных полка пакистанской армии и двинулись к городку — и были перемолоты моторизованной дивизией НОАК. Дорогу бомбить нельзя, иначе зачем вся войнушка? Пакистан стал сосредотачиваться.
На фоне всех этих событий 29 июля 1969 года и собралось Политбюро. Доклад делал Гречко, никого посторонних не допустили. Слишком важные вопросы, лучше такие дела обделывать без посторонних глаз и ушей.
Послушали. Помолчали. Потом послушали Цинева про Третью республику. Опять помолчали. Шелепин посмотрел на Петра — и кивнул ему эдак одобряюще. Крайним сделать хочет. Этот вопрос с Циневым они два дня назад порешали, потому Тишков спокойно мотнул головой. «Шеф появится в последний момент».
Выступали все по очереди. Желающих ввязываться в полномасштабную войну с Китаем не было, зачинщиком быть никто не хотел. Дошёл в предпоследнюю очередь и до Петра ход.
— Синьцзян-Уйгурский автономный район — это гигантская территория с огромным количеством нищего народа. Если повесить такую обузу себе на шею, то мы потонем. Пусть уйгуры сами дерутся с Китаем. Получилось один раз двадцать лет назад — получится и второй. В крайнем случае, можно отдать им оружие, которое уже пора утилизировать. Так дешевле обойдётся. За это оружие нужно брать с них урановую и бериллиевую руду. Ещё там по рекам полно золота. А вот отправить хорошо подготовленную группу во главе с Фотием Ивановичем освобождать и приводить к власти Дэн Сяопина — этот вопрос можно пообсуждать. Кульджу же нужно делать карликовым независимым государством. Пусть там будет даже наша валюта — но в состав СССР сразу отнюдь не принимать — делать, как в своё время с Тувой. Ну или второй вариант: вывезти всех желающих, и не очень даже, в Казахстан. Казахов равномерно распределить по сельской территории, но нельзя их селить кучно. Они мусульмане — начнут ратовать за строительство мечетей и вовлечение нашего почти перевоспитанного народа. Агитации пущать. Нет! По одной-две семьи на сто квадратных километров.
— А атомные бомбы на дороги, что соединяют Синьцзян-Уйгурский автономный район с основным Китаем? — Гречко, понятно.
— Да ни в коем случае! Разбомбить, если будет твёрдая уверенность, что уйгуры восстанут — но обычными бомбами, ну, или вакуумными, в крайнем случае. А в идеальном варианте — попросить это сделать Индию, или США с баз в Пакистане.
— Что в Штатах — дурни? Если мосты взорвать и обвалы устроить, то уйгуры восстанут, и образуется, как ты говоришь, огромное государство, прокоммунистическое. Нет, США на такое не пойдут, — Вождь был недоволен. Его план наброситься сейчас на втравливающего СССР в войну Тишкова провалился. Чуть подставлялся Цинев — но старый лис, видно, владел какой-то информацией, чтобы Железного Шурика держать на расстоянии.
— А мы пообещаем не лезть туда. Пусть они, если захотят, надрываются. Две такие серьёзные войны, как Вьетнамскую и Китайскую, им при всей их мощи не осилить. Нужно, чтобы и Вьетнам активизировался.
— Без сопливых скользко. Хо Ши Мину я вчера ещё позвонил — они начнут с минуты на минуту, — Шелепин вытер пот со лба большим коричневым платком.
— Тогда остаётся втянуть в этот конфликт Тайвань. Пусть они за острова пободаются. Я, если вы не против, позвоню моему «другу» Чан Кайши. Мы ведь поддержим их в Совете Безопасности и ООН?
