Сатору нахмурился. Он ожидал координаты посольства. Китайского или американского — без разницы. А чья-то болгарская вилла — это странно. Хотя если подумать, встреча в неформальной обстановке больше подходит для обсуждения программы защиты свидетелей, чем официальный визит. Наверняка в домик прибыл Иджичи, чтобы обсудить с Рико формальности и помочь связаться с родителями. Послезавтра девчонка будет уже в Торонто или Массачусетсе. Хорошо, если её семье выделят небольшую ферму. Упрямая Аманаи отлично поладит с баранами и быками.

— Я иду за мороженым! — оповестила Рико и, судя по звукам шагов, правда пошла к палатке на набережной.

— Подожди меня, — Годжо зацепил за панцирь первого попавшегося краба и двинулся следом.

Болгария, Солнечный берег. 4 июня, 17:58 по местному времени.

В багажнике машины лежал чемодан Рико. Совсем маленький, такой можно везти в ручной клади. Те вещи, которые Аманаи определила как самые важные, она сложила в плюшевый рюкзак. Годжо как взрослый мужчина старался не подглядывать, но всё равно заметил, что туда Рико положила косметичку, документы и браслетик из ракушек, который Сатору купил ей в одну из вечерних прогулок на набережной. Себе он взял такой же. На крупном запястье он не застёгивался, но Годжо пообещал что-нибудь придумать: повесить на цепочку или продеть в серьгу на ухе. Рико сказала, что это бред и парные браслеты носят только лучшие подружки. Сатору оскорбился, он-то думал, что они с Аманаи ещё дня три назад стали лучшими подружками. Она даже ногти ему накрасила, не пожалев нового розового лака с блёстками.

— Пошли, я провожу тебя к Иджичи, — потянувшись на водительском сидении, сказал Годжо. — Скажу, что ты не такая грубиянка, какой кажешься. А то он может передумать оформлять тебя в программу защиты.

— Перестань, — вдруг серьёзно отозвалась Рико; Сатору заметил, что её пальцы напряжённо теребили брелок на кармане рюкзака. — Всё ведь будет хорошо?

— Посмотрим, — не смог удержаться и поддразнил Годжо. — Я заеду за тобой через час, и ты сама мне расскажешь.

— Ты же говорил, что не положе…

— Цыц, — остановил девочку Сатору. — Это, вообще-то, тоже конфиденциальная информация. Да и меня не волнуют такие приказы. Отпрошу тебя у Иджичи, и пойдём отмечать окончание всей этой истории.

Он уже забронировал столик в их любимой кофейне. Это, конечно, грубое нарушение протоколов, которые так любят в Дельте и в правительстве. Но Годжо плевать на них хотел.

— Ну все, пойдём, — кивнул он, выходя из машины.

— Честно, мне немного не по себе, — ответила девочка, опустив голову. — Ты не можешь остаться там со мной?

Сатору наклонился, заглянув в салон автомобиля.

— Дурёха, ты радоваться должна, что всё так хорошо кончилось, — протянув руку, он щёлкнул пальцами по носу Рико. — Если бы они хотели что-то с тобой сделать, то приказали бы мне.

— И ты бы сделал? — с вызовом повернулась к нему Аманаи.

— Конечно, это ведь приказ. Упаковал бы твою голову в пакет и прислал в качестве доказательства, — рассмеялся Годжо. И быстро отвернулся, чтобы девочка не заметила пробежавшую по его телу дрожь.

На входе в виллу стояли два мужика в строгих костюмах. У обоих оружие на поясе и абсолютное безразличие на лице.

— Я провожу девочку, — кивнул им Сатору.

Мужчина справа поднял руку, преграждая ему путь.

— Не было такого приказа.

Аманаи нерешительно топталась на месте, прижимая к себе свой пушистый рюкзак.

— Да брось, — закатил глаза Сатору. — Дай пройти.

Охранник не опустил руку. Годжо потянулся к ней сам, чтобы резким рывком убрать с дороги.

— У вас будут проблемы, капитан Годжо, — предупредил второй мужик, заметив намерение Сатору.

— Сначала — у вас, — со сладкой улыбкой ответил он.

— Сатору, ну хватит, — привстав на носочки, шёпотом попросила Рико. — Я пойду одна, все нормально. Заберёшь меня через час?

— Через пятьдесят пять минут, — подмигнул ей Годжо, опустив тёмные очки.

— Хорошо, — шмыгнула носом Аманаи и на прощание сильнее сжала его ладонь своими пальцами.

Годжо видел, как перед ней открыли дверь виллы, как пропал из виду пушистый рюкзак, как Рико в последний момент быстро оглянулась. Сатору развернулся и пошёл к машине. Закурил на ходу, стараясь заглушить странную тревогу.

Болгария. Солнечный берег. 4 июля, 18:45.

Грёбанные часы будто издевались над Годжо. Время ползло так медленно, словно стрелки кто-то приклеил. Сатору успевал посчитать до ста, а на деле не проходило даже минуты.

Он сидел в машине рядом с виллой, куда сорок пять минут назад отвёз Рико. Слушал радио, разгребал старые отчеты на почте. Ему было чем заняться, но сосредоточиться не получалось. Мысли резвыми жуками разбегались по сторонам, и Сатору никак не мог собрать их в кучу. Хотелось что-то делать: стучать пальцами по рулю, курить, как чётки перебирать ракушки на браслете, отковыривать с ногтей розовый лак.

— Блять, — выдохнул Годжо, снова взглянув на часы. По ощущениям прошло пятнадцать минут, на деле — ни одной.

— К чёрту, — Сатору махнул рукой и открыл дверь машины. Пока он пешком дойдёт до виллы, будет как раз семь часов.

Когда Годжо встал у дверей и поднял руку, чтобы взглянуть на циферблат, грёбаные стрелки показывали ровно шесть пятьдесят.

Удивительно, мужики на входе куда-то пропали. Вилла казалась безжизненной и тихой.

Сатору ускорил шаг. Толкнул плечом дверь, оказался посреди просторной гостиной. Растерялся на секунду, но потом вспомнил, что видел, как Рико, прежде чем оглянуться, слегка подалась вправо.

— Эй, есть тут кто? — заговорил Годжо, чтобы немного успокоиться. Тишина вокруг давила на нервы.

В правом крыле виллы оказалась застеклённая терраса и ещё три двери.

— Рико? Иджичи? Ау! — Сатору не сдавался. Он держал руки в карманах и намеренно не позволял себе бежать. Будет выглядеть настоящим идиотом, если с ноги выломает дверь, за которой Аманаи с Киётакой пьют чай. Потом это дойдёт до парней из «Дельты», и те поднимут капитана на смех.

Годжо он всё равно открыл первую дверь слишком резко. За ней — никого.

Когда Сатору подошел к другой комнате, выскользнул из кармана и упал на пол браслет из ракушек. Мужчина присел на корточки, чтобы поднять его. Вдруг порыв ветра, ворвавшийся в дом через открытые окна террасы, толкнул дверь. Она со скрипом открылась. Годжо встретился взглядом с пустыми и стеклянными глазами Рико. Девочка лежала на полу: шея согнулась неестественно, посеревшие зрачки безучастно смотрели вперёд.

***

— Выруби радио, — кричит на водилу Годжо, задыхаясь от стянувшей грудь паники. Он словно вдохнул её с очередной порцией дыма.

Таксист не понимает по-английски. Делает громче.

«Этим вечером в Болгарию…»

— Выключи, блять! — срывается Сатору, тянется к панели сам, цепляет ручник тлеющей сигаретой. Итальянец отшатывается, неловко выкручивает руль, машина едва не вылетает на встречку.

Радио замолкает.

Годжо откидывается на кожаное сидение. Где-то далеко-далеко матерится таксист.

В той комнате кроме Рико сидели двое охранников, которых Сатору видел, когда отвозил девочку на виллу. Они, полуголые и довольные, курили, смеялись. На штативе у стены стояла камера. Рядом с ней ноутбук с открытым почтовым ящиком.

Годжо быстро выяснил, что произошло. Зверьё, перебивая друг друга, кричало, вспоминая мельчайшие подробности. Отец Рико наебал и китайцев, и американцев. Сбежал, забрав с собой похищенные у обеих стран секретные файлы. Пару дней чиновники пытались организовать переговоры, потом плюнули и выбрали шантаж. Отцу Аманаи сообщили, что если он не явится с повинной, его дочь убьют. Мужчина проигнорировал сообщения. Тогда-то Годжо и получил приказ привезти Рико на виллу.

Наёмник смотрит на свои руки. Вспоминает, что Рико нервничала и хваталась тонкими пальцами за ладони. Будто бы чувствовала неладное.

Все данные о том дне засекречены. Достаточным уровнем доступа обладает от силы десять человек во всем мире. То, что капитан «Дельты» Сатору Годжо 4 июня 2015 года жестоко убил двух агентов при исполнении и дезертировал — страшная тайна, раскрытие которой обещает крах репутации военных структур США.