— Ой да прекратите, — отмахивается тот. — У нас есть ещё десять минут. Бумага высохнет, и мы без проблем сядем на катер.

Гето рассматривает тёмное пятно на месте печати. Ему бы хоть каплю того оптимизма, которым лучится Сатору.

***

— Нет.

Ацуя Кусакабе опирается на перила причала и качает головой.

— С этим я вас на борт не пущу.

За спиной мужчины тот самый прекрасный белый катер: французский, с мини-баром на борту. Сбоку надпись «Панда». Он стоит неподвижно. Погода безветренная, поэтому по воде не проходит даже лёгкая рябь.

— Мужик, — Аой хмурится, — ты разве не понял? Нам надо на встречу. Вот приглашение, вот мы. Какие проблемы?

Гето точно знает, что у Ацуи нет никаких проблем. Здесь, на Изола Белла, рядом со штабом Оккоцу, их ему не может устроить никто. Разве что сам Юта, если к нему по вине Кусакабе наведаются незваные гости.

— Вам так сложно сходить за новым флаером? — Ацуя закатывает глаза. — Панда на том же месте каждый понедельник. Приходите через неделю.

— Синьор, у нас срочное дело. Нужно отправляться сейчас, — вступает Кенто.

— Посмотрите, флаер просто промок! — раздражается Утахиме и трясёт листовкой перед носом мужчины.

Он надвигает на лоб капитанскую фуражку. Мерно сопит и делает вид, что не слышит. Тихо бурчит, обращаясь к Гето:

— Скажи им. Знаешь же правила.

Все оборачиваются к Сугуру. Его одежда успела подсохнуть, но от внимательных взглядов Кенто, Иори и Тодо он снова чувствует себя холодным и мокрым.

— Ацуя, это действительно важно. Я готов поручиться за то, что листовка та самая, — Гето и сам не верит в свой успех.

— Ты? — Кусакабе тычком указательного пальца возвращает фуражку на место. — Тебя я не повезу в любом случае. Юту от одного твоего имени воротит. Давайте, разворачивайтесь и уходите, пока я не доложил о вас.

— Мы с Кенто останемся и попробуем убедить синьора Кусакабе, а вы лучше подождите на берегу, — развернувшись к Аой, Утахиме и, в первую очередь, к Годжо, который чудом ещё ничего не натворил, на полтона ниже говорит Сугуру.

— Мне показалось, тебя не очень-то хотят слушать, — пряча руки в мокрые карманы, упрямо поджимает губы Сатору. Он со спутанными пересушенными морской водой волосами похож на огромный одуванчик. И Гето, глядя на него, загадывает одно-единственное желание: «Пусть у Годжо на пять минут пропадёт голос». Но тот уже открывает рот, поверх очков надменно рассматривая Кусакабе.

К счастью, вмешивается Нанами:

— Идите, мы всё уладим.

Кусакабе снова изображает спящего. Сатору — вдруг — послушно разводит руками и пасами ладоней указывает «самураям» на дорожку от причала к берегу.

— Ты что творишь? — шипит Иори. — Ты обещал разобраться.

— Друг… — с угрозой щурится Тодо.

Невозмутимыми толчками в спину Сатору двигает всех дальше от катера. Гето смотрит вслед идиоту и не верит своим глазам — Годжо кого-то послушался.

— Ацуя, дело такое: мои клиенты не местные. Они не могут ждать ещё неделю, — Сугуру начинает со страстью и напором; покорность Сатору его вдохновила. — Им скоро уезжать.

— Мы можем назвать вам имя поручителя. То, которое нужно для получения листовки, — поддерживает Кенто.

— При нём? — Кусакабе приоткрывает один глаз и ведёт подбородком в сторону Гето. — После такого точно начнутся проблемы.

У Нанами — самого сдержанного, понимающего и восхитительного человека во всей Сицилии — на лице не дёргается ни один мускул. Ни единым движением он не показывает, что имя поручителя узнал как раз-таки от Гето, который сейчас тоже очень старается сделать безучастное выражение лица.

— Тогда свяжите нас с синьором Оккоцу. Мы ему всё объясним, — не сдаётся Кенто.

— Нет.

— Скажите, где найти панду сегодня.

— Нигде.

— Мы можем заплатить.

— Хорошая попытка, но нет. Вам что, больше нечем заняться в Италии? Гето, своди своих клиентов в тратторию, — ворчит Ацуя и поворачивается боком, всем видом показывая, что разговор окончен.

— Синьор, я понимаю, это ваша работа…

Слова Кенто теряются в громком топоте.

Вдруг ноги Гето отрываются от земли. Он не успевает понять ничего. Секунда — и мир переворачивается перед глазами. Сугуру поднимают, хватают, перекидают через плечо, тащат. Нагло и грубо. Знакомый почерк.

Бег, прыжки, скачущие перед глазами доски пристани. Потом раздосадованный стон Кусакабе и самое жуткое «Годжо» из всех, что Гето слышал. Синева неба сливается с морем. Вдруг всё становится белым. И Сугуру осознаёт: он на катере. Том самом — французском, современном, с мини-баром. Рядом Тодо и — в голову приходит слово «пиздец» сразу на пяти языках — Сатору.

— Давай же, заводи! — кричит Аой.

— Ещё не поздно передумать, — советует Ацуя, не двигаясь с места. Наверняка решил, что если полезет — бешеные придурки прострелят ему ногу и скинут за борт. Краем глаза Гето замечает блестящий на солнце металл пистолета в руках Тодо.

— Вы серьёзно? — орёт Иори, вцепившись в перила на пристани. Она осталась там вместе с Нанами. Или с исчадием ада, зловещим демоном, ужасающим чудовищем, которое заняло место Кенто, стоило Годжо, подхватив Сугуру, вскочить на борт судна.

Катер срывается с места.

Сугуру думает о равновесии в последнюю очередь. Перед этим ему нужно успеть оценить, в какую же задницу затащил их ублюдочный Сатору Годжо и что с этим делать. Гето разворачивается и видит, что идиот у штурвала. Выжимает рычагом газ, заставляя судно носом вспарывать волны.

— Красавица, ты штурман! — перекрикивает он шум мотора. — Говори, куда нам?

Аой — Гето отказывается понимать, как он может в этом участвовать — стоит у правого борта, сжимая в руках пистолет.

— Нам надо возвращаться! — Гето близок к нервному срыву.

Катер несётся вперёд на космической скорости. Такая удивила бы самих инженеров. Но Сатору за штурвалом каким-то невероятным образом выжимает из посудины сотню километров в час. Тёмным пятном отдаляется лицо Кенто, обещающее всем страшные мучения. Иори, кажется, снова кому-то звонит. Кусакабе тоже. И от этого Сугуру мутит. Так страшно ему не было давно.

— Куда? — Годжо орёт, как ненормальный вращая штурвал.

— На берег! — срывается Гето.

Поздно.

— Катер «Панда», немедленно вернитесь к пристани! — доносится через грохот волн и гребных винтов механический голос. — Повторяю: вернитесь к пристани!

Гето оглядывается: справа к ним на той же поразительной скорости приближается другое судно. От ужаса предательски поджимается живот. Сугуру не видит название на белом боку, но и без него ясно: никакая это не береговая охрана. Ацуя дозвонился.

— Мужик, говори, куда плыть! — весело кричит Тодо, расправляя крупные плечи; он окрылён погоней.

— Повторяю: «Панда» на берег!

— Эй! — торопит Годжо.

— Пока он тормозит, оторвись от морских копов, — бодро советует Аой.

— Это не они, — упавшим голосом объясняет Гето. — Это Хакари и Инумаки из «Панды». Срочно возвращаемся.

Белое судно, которое, если Сугуру помнит правильно, называется «Горилла», ускоряется и едет прямо наперерез их маленькому прогулочному катеру. Сатору выдаёт крутой вираж, поднимая целую стену брызг.

— Скажи, где штаб, и я оторвусь, — налегая на колесо штурвала всем телом, обещает Годжо. — Приедем и всё объясним.

— «Панда», по вам будет открыт огонь, — голос из громкоговорителя Гето слышит и через ревущую в ушах кровь.

— Они будут стрелять! — он из последних сил пытается вразумить Сатору, придвигаясь к носовой части и надстройке.

— Мы тоже, — смеётся Годжо и через плечо оглядывается на Аой. — Тодо?

— Будем, — с азартом отвечает тот. — Только веди ровнее.

Гето весь мокрый. От солёной воды и от проступившего холодного пота. Хватается за локоть Сатору, пытаясь оттянуть его руку. Хоть как-то заставить повернуть к берегу. Но под пальцами стальные мышцы — проще раздробить алмазную плиту, чем сдвинуть их с места.

— Ты не понимаешь… — лихорадочно шепчет Сугуру. — У них другой калибр.